Едва над землей поднялся хмурый рассвет, старик встал и выглянул из бойницы. То, что он увидел, было страшнее поля битвы после долгого сражения. Там, где стояла Кьяпацца, бушевали мутные воды. Они крутили обломки бревен и остатки домашней утвари. Кое-где над водой еще чернели развалины домов. А на холме, у стен замка, толпились несчастные продрогшие жители селения.

Старик широко распахнул двери замка. В каминах, в которых столько лет не разжигался огонь, затрещали поленья. Согревшись, дети с веселыми криками принялись бегать по гулким залам, но лица их отцов и матерей оставались по-прежнему хмурыми. Одна бурная ночь унесла то, что наживалось целыми поколениями в тяжком труде. Они лишились крова, погиб урожай, утонул их скот.

Старый оруженосец молча смотрел на плачущих женщин. Потом он заговорил:

— На сокровище Кьяпаццы лежит заклятье. Я охранял это сокровище много-много лет, потому что так мне велел мой синьор. Оно никому не принесло счастья — ни моему господину, ни мне самому, ни тем, кто владел им раньше. Но, может быть, настал час, когда золото и драгоценные камни помогут людям, которые этого заслуживают. Я не раскрою вам двери подземелья, это значило бы раскрыть двери зависти, грабежам и убийствам. Я дам вам столько, сколько надобно для того, чтобы построить заново Кьяпаццу. Уезжая, синьор сказал: если хоть малая частица сокровища увидит свет дня, я умру. Ну и что ж! Ведь мне моя старая жизнь давно ни к чему.

Старик спустился в подземелье и вынес оттуда мешок золота. Женщины утерли слезы, мужчины расправили плечи. Старый оруженосец улыбнулся им и сказал:

— А все-таки я недаром хранил сокровище.

И это были его последние слова. В ту же минуту он упал на каменные плиты зала и умер.

Старый оруженосец подарил людям лишь малую часть сокровища. А что же сталось со всем кладом? Никто толком не знает. Говорят, оно превратилось в черепки и угли. Замок обветшал и почти разрушился. В нем никто не бывает. Лишь изредка какой-нибудь крестьянин посмелее спрячет там сено, чтобы его не намочили зимние дожди.

Генерал Фанта-Гиро

ассказывают и пересказывают удивительную историю, что случилась в давние времена.

Жил король, у которого не было ни одного сына, зато было три дочери. Старшую звали Бьянка, среднюю — Ассунтина, а о младшей стоит поговорить отдельно. Только она родилась на свет и открыла черные-пречерные глаза, все так и ахнули — такая она была красавица. И решили ее назвать самым красивым именем, которого никто никогда на свете не слыхивал, — Фанта-Гиро.

Кроме трех дочерей, у короля было три трона. Один голубой, другой черный, а третий пурпурный. На голубом троне король восседал, когда был весел, на черном — когда был чем-нибудь недоволен, а на пурпурном никогда не сидел.

Вот однажды утром дочки прибежали поздороваться с отцом и увидели, что он сидит на черном троне и смотрит в окно.

— Чем вы недовольны, отец? — спросили дочки и тоже посмотрели в окно.

Ничего нового они не увидели. Перед дворцом расстилался луг, немного подальше блестела река, потом поднималась роща, за рощей стояла гора. А за горой начиналось соседнее королевство, только его не было видно.

— Чем же вы недовольны, ваше величество? — опять спросили дочки.

— Как мне быть довольным, если в соседнем королевстве солнце встает на целых полчаса раньше. И все из-за проклятой горы! Я прожил семьдесят лет и никогда этого не замечал. Но сегодня я это заметил и теперь ни за что не сойду с черного трона.

Дочки опечалились. Они знали, что во дворце не будет ни балов, ни праздников, пока отец не пересядет на голубой трон.

Поэтому старшая, немного подумав, сказала:

— Если перетащить дворец на триста шагов правее, гора не будет загораживать солнце.

Король молча покачал головой.

Тогда средняя дочь сказала:

— Если вы не хотите перетащить дворец направо, можно перетащить его налево.

Тут король чуть не заплакал от огорчения.

— Вот и видно, что вы девчонки! — сказал он. — Ваш брат, мой сын, которого никогда и не было, не стал бы давать такие глупые советы. Он ведь прекрасно знает, то есть знал бы, что королевский дворец не собачья будка, которую можно перетаскивать с места на место. Там, где жил мой пра-прадед, мой прадед, мой дед, мой отец, должен жить и я.

— Есть о чем печалиться, дорогой отец, — весело сказала Фанта-Гиро. — Раз нельзя перенести дворец, прикажите срыть гору.

— Ах, дочь моя, — закричал обрадованный король, — ты почти так же умна, как твой брат… Если бы он был.

Король тут же отдал приказание срыть гору.

Конечно, срыть гору нелегко, но возможно. Потому что, как говорит пословица, нельзя разрушить только тот дом, который нарисован на бумаге. Гора, правда, не дом, однако скоро или не скоро, а дело было сделано, и дочки пришли поздравить отца.

Что же они увидели! Отец сидел не на черном троне, но и не на голубом. Король сидел на пурпурном троне.

Такого с королем еще ни разу не бывало.

— Что случилось, синьор отец? — спросили дочери.

— Мне грозит война, — ответил он. — Соседний король недоволен тем, что у него пропало эхо.

— А куда же оно делось, дорогой отец, и при чем тут вы? — воскликнули дочери.

— Да вот, видите ли, гора, которую я повелел срыть, стояла на нашей земле и принадлежала нам. А эхо, которое отдавалось от горы, было собственностью соседнего короля. Когда срыли гору, куда-то пропало и эхо. Соседний король собрал войско и требует, чтобы ему вернули его королевское эхо, иначе он объявит войну. Вот я и сел на пурпурный трон — трон войны.

— И вы будете воевать? — спросили дочери.

— Уж не знаю, как и быть, — ответил, вздыхая, король. — Во-первых, я ни разу не воевал и не знаю, как это делается. Во-вторых, я стар и немощен. А в-третьих, у меня нет генерала. Вот если бы у вас был брат, он и был бы генералом.

— Если вы разрешите, — сказала Бьянка, старшая дочь, — генералом буду я. Неужели я не сумею командовать солдатами!

— Не женское это дело, — проворчал король.

— А вы меня испытайте, — настаивала Бьянка.

— Испытать, пожалуй, можно, — согласился король. — Но помни, если ты в походе начнешь болтать о разных женских пустяках, — значит, ты не генерал, а просто королевская дочка. Изволь тогда немедленно возвращаться домой вместе со всем войском.

Так и порешили. Король велел своему верному оруженосцу Тонино ни на шаг не отходить от королевны и слушать, что она говорит.

Вот Бьянка и Тонино поскакали на войну, а за ними все войско. Миновали луг и подъехали к реке, поросшей тростником.

— Что за чудесный тростник! — воскликнула Бьянка. — На обратном пути с войны обязательно нарежем его побольше и наделаем прялок.

— Можете резать тростник хоть сейчас, — сказал Тонино, — потому что вы уже возвращаетесь.

Он подал команду, и все войско сделало налево кругом. Так и не удалось Бьянке стать генералом.

— Теперь испытайте меня, — сказала королю средняя дочь, Ассунтина.

Войско выступило во второй раз. Впереди скакали Ассунтина и верный оруженосец короля.

Проехали тростник. Ассунтина не сказала ни слова. Въехали в рощу. Ассунтина заговорила:

— Что за чудесные каштаны! Каких жердей можно нарубить для веретен!

— Стой! — скомандовал войску Тонино. — Поехали домой.

И все войско — кавалерия, артиллерия, пехота и обоз — двинулось в обратный путь.

Тогда к отцу прибежала младшая дочь — Фанта-Гиро.

— Нет, нет, — сказал король, — ты слишком молода.

— Дорогой отец, неужели вы любите меня меньше, чем сестер?

Король не устоял. Он издал третий указ и назначил генералом Фанта-Гиро.

— Если уж быть генералом, так настоящим, — сказала себе девушка.