«Вероятно, этот теоретик погромов и душегубок, – позже рассужал барон, – был бы давным–давно забыт, если бы следы его «изысканий» не оказались столь заметными в «Майн кампф», в публичных заявлениях Бормана и в широкой практике Гиммлера.

Бесспорно, повлиял на Гитлера так же Георг Шонерор, глава немецкой национальной партии в Австрии, убеждённый антисемит и пангерманист. А ещё больше Карл Люгер – бургомистр Вены, отчаянный наци и закоренелый фашист. В «Майн кампф» Гитлер с похвалой отозвался о его умении «действовать на инстинкты» широкой массы своих сторонников.

Разумеется, имени Йорга Ланса ни фюрер, ни другие видные нацисты никогда вслух не поминали, но Отто фон Дитц был убеждён, тот, кто серьёзно занимался германским фашизмом, мимо «идей» Йорга Ланса, – пройти просто не мог!

* * *

Между тем, от членов других военизированных организаций штурмовики СА отличались крайней агрессивностью, постоянной готовностью и нацеленностью на кровавые драки, которые не исключали убийства. Всё происходило на глазах Отто и происходило стремительно. Казалось, само время работало на нацистов.

После Первой мировой войны в Германии появились милитаристские, реваншистские по духу союзы вроде «Стального шлема». Уже самоё название формирований, которые Гитлер начал сколачивать в середине 1921 года, красноречиво говорило о многом: «штурмабайлунген» – «штурмовые отряды» или сокращённо СА. В отряды штурмовиков, построенные по территориальному принципу и военному образцу, вливались тысячи добровольцев, привлечённые умелой и убедительной агитацией Адольфа Гитлера и других вожаков движения. Как уже говорилось, в большинстве своём это были недавние участники мировой войны, социально дезориентированные, крайне озлобленные поражением Германии, унизительными условиями Версальского договора, безработицей, чудовищной инфляцией, жуткой нищетой. С самого начала к ним присоединилось много деклассированных люмпенов, а так же откровенных уголовников.

Создатели штурмовых отрядов придумали несколько весьма эффективных приёмов, чтобы помимо социальных призывов привлечь в СА прежде всего молодых активных людей. При этом использовалась давняя притягательность в глазах немцев, и мужчин и женщин – униформы, богатой символики, всяческой атрибутики.

Для штурмовиков придумали броскую и жутковатую форму: коричневая рубашка, чёрные бриджи, кепи с козырьком, высокие армейские сапоги, широкая нарукавная повязка красного цвета с белым кругом и чёрной магической свастикой в центре. Этот основной символ нацистов – древняя свастика, крест с изломанными по часовой стрелке концами – явился для Гитлера настоящей находкой. И титулование: в СА, а позже и в СС, – все командиры именовались фюрерами, т.е. вождями – руководителями, начиная от ротнфюрера (унтер-офицер) до самого высокого – оберстер – СА – фюрера. Это почётное звание носил сам Адольф Гитлер. Потом в Рейхстаге придумали много другого эффектного и устрашающего: ночные факельные шествия, штандарты, «нацистские» приветствие и прочее, прочее…

К моменту прихода НСДАП к власти в СА состояло уже более 3-х миллионов человек. К этому времени прозорливый и осторожный Гитлер создал в недрах штурмовых отрядов и в противовес им новую военизированную структуру, которая, в конечном счёте свела на нет влияние и вероятную угрозу со стороны СА. Это были так называемые «шутцштаффельн» – «специальные охранные части», – сокращённо СС. В отличие от коричневых рубашек СА повседневная форма СС была чёрной. Эмблемой СС стало серебристое изображение «мёртвой головы» – черепа над скрещенными костями и рунические знаки – молнии, соответствующие латинским литерам «SS».

«Лейбвахе» – личная стража Гитлера, сформированная ещё в 1923 году и преобразованная вскоре в Ударный отряд «Адольф Гитлер», и стала стальной основой СС. Поначалу эсэсовцев было не более двухсот. Но, как говориться, – лиха беда начало. Под руководством Гиммлера, численность СС стала неуклонно возрастать и к моменту прихода Гитлера к власти достигла 30 тысяч касок, т. е., примерно в сто раз меньше, чем штурмовиков, но в отличие от диких нравов и разнузданности, ставших нормой в СА, в СС царила жесточайшая железная дисциплина и организованность, что делало эти спецотряды куда более мобильными и боеспособными.

Так называемые «Общие СС» («Альгемайне СС») формировались на территориях – в первой петлице, установленного для той или иной территории цвета проставлялся номер полка (штандарта) или иной части, в левой – знаки различия. Погон носился только на одном – правом плече. Начиная со звания штандартенфюрера (приравненного к чину полковника в армии); знаки различия носились в обеих петлицах.

Эсэсовские части – до 40 тысяч касок, – нужны были Гитлеру вовсе не для личной охраны – с этой задачей вполне справлялась отлично обученная, до зубов вооружённая рота. Нет, он предвидел неизбежность рокового столкновения с определённой и значительной частью штурмовиков и тщательно готовился к этому. Причём на всей территории Германии.

Именно невозможность предварить в жизнь те пункты программы НСДАП, которые сулили большинству штурмовиков ликвидацию социальной несправедливости и всевозможные блага, вызванное этим их глубокое и опасное недовольство, привели к знаменитой «Ночи длинных ножей» 30 июня (на самом деле резня длилась до 2 июля) 1934 года. Чтобы в зародыше подавить чреватое взрывом разочарование тех, кто привёл его к власти, Гитлер отдал своей преторианской гвардии приказ вырезать несколько сот (а по некоторым данным до 5-и тысяч) наиболее влиятельных и опасных штурмовиков, начиная с самого начальника штаба отрядов СА, когда-то ближайшего сподвижника и друга, Эрнеста Рема. В качестве фюрера и рейхсканцлера Гитлер оставался на «ты» лишь с четырьмя лицами из своего окружения…И Рем был одним из них.

… По донской холмоватой целине, до васильковой каймы горизонта на юг, к Сталинграду, упрямо тянулись войсковые части армейского подчинения 62-ой армии генерал-лейтенанта В.И.Чуйкова. Степь грозно гудела-рычала моторами. Журчливо лязгали гусеничные сочленения танковых колонн, стрекотали отбитые у врага в большом количестве мотоциклы, пыхтели грузовики доверху набитые ящиками с боеприпасами, надсадно чекали десятки тысяч копыт тягловых лошадей, тащивших за собою артиллерийские батареи; грязно белую, розовую, жёлто-бурую пыль кромсало и вспарывало бурливое половодье сапог матушки-пехоты, плотные строевые порядки которой с птичьего полёта из-за, пузырчатой пены стальных полушарий солдатских касок, брякающих котелков, сапёрных лопаток и арматуры оружия, – казались железной рекой, берега которой, густо пятнались бронетехникой, как степь скошенными валами хлеба, на сколько мог видеть человеческий взгляд.

* * *

Начиная с июля 42-го года, Вермахт действовал строго по схеме утверждённой фюрером (в рамках «План Блау»).

Разделённая группа армий «Юг» на две самостоятельные части «А» и «Б», рьяно выполняли полученный приказ.

Одновременно с боевыми действиями генерал-фельдмаршала Листа (группа армий «А») и генерал-фельдмаршала фон Бока (группа армий «Б», на юге начали наступление три армии ранее незадействованной группы армий «А» – 1-я танковая армия фон Клейста, 17-я армия Руоффа и 3-я румынская армия Думитреску. Нанося удар из района Изюм-Таганрог, 22-е дивизии быстро развивали наступление на восток и юго-восток в направление к Ростову и устью Дона, чтобы соединиться с 4-й танковой армией. К 11 августа закалённые в боях части 1-й танковой армии стремительно продвинулись к Северному Кавказу и врубились стальным клином в район Черкесска. Тем временем на северо-западе корпус LII с боями прошёл через выжженные солнцем Калмыцкие степи, и 12 августа с хода взял Элисту, расположенную в 360 километрах к юго-востоку от Ростова.

Однако вскоре по всему Кавказскому ТВД мощный наступательный порыв немецко-фашистских войск стал угасать. Ситуация для немцев стала едва ли не критической. Причиной было постоянно усиливавшееся ожесточённое сопротивление советских войск, но главное – сокращение поставок вооружения и боеприпасов, а так же большой недокомплект в боевых соединениях, который в каждой дивизии достигал в среднем 4000 человек.