Сняла с вешалок и кинула все четыре платья на кровать.

– Ох, и рискуешь, – вздохнула Раула со своего места, с интересом наблюдая за моими действиями.

Знала бы, как я умею именно «рисковать», то сейчас так не говорила бы. Подумаешь, шмотки испорчу. Так у меня еще двенадцать останется.

Потом навела теплую воду и сначала капала концентрат аккуратно, пытаясь добиться мутного цвета раствора. Но одного флакончика на целый тазик оказалось маловато. Благо алых цветов у меня было много. Не думая, вылила еще два флакончика и опустила в воду ноготь, вынула. Разглядела капельку задержавшуюся на ногтевой пластине. Плотный красный, главное, непрозрачный цвет готов.

То, что нужно!

– Начнем, пожалуй, – сказала я и начала буквально топить платье в тазу. Естественно, вода хлынула через край, вылившись на пол. В темноте комнаты с одной лишь зажженной под потолком свечкой в стеклянном светильнике света было явно маловато. Да и красная лужа по центру комнаты выглядела зловеще. Похоже, пятно на деревянном паркете останется.

От осознания собственной глупости чуть себе в лоб ладошкой не стукнула. Надо было на балконе эксперименты ставить! А не в комнате. Эх… Но теперь-то уже поздно двигать таз. В общем, вздохнула и продолжила топить платье.

– Ха, заодно и пол покрасим, – беззлобно пошутила Сиера. И меня осенило.

Слив немного состава для покраски ткани в пустое ведро, я спокойно утопила остатки юбки платья в тазу и оставила первый экспериментальный образец краситься прям в центре комнаты. А после обернулась к девчонкам чуть ли не с кроваво-красными руками.

И, как и обещала, принялась рассказывать о своей родине, о том, как убегая от одного настырного мужика, влетела в лавку моей бабки-экзорцистки, кинулась в каморку за прилавком. А там чуть было не опрокинула стопку коробок со стоящим наверху позолоченным чайником. Схватила его в полете и перенеслась в этот мир в сексапильное тело блондинки да еще и драконицы. Вот, если бы не утраченные дреды и любимая татушка черепа на левом бедре, то я бы ничуть не возражала такому раскладу. Правда, в том мире я была подтянутой, атлетического телосложения афро-американкой с китайскими корнями, а тут какой-то хилячкой бесцветной. Но не суть.

После своего детального рассказа недолго понаблюдала за их застывшими лицами и хлопнула в ладоши со словами:

– Что ж? Хотите заняться живописью?

Мои соседки, казалось, горестно вздохнули. Думала, откажутся после всего услышанного. Но, удивительно просто, они согласились!

План нашего хулиганского поступка заключался в следующем: через балконы и боковой парапет здания нам нужно было пробраться вдоль пропасти, разверзнувшейся в аккурат по фасаду корпуса общежитий академии. И после столь головокружительного путешествия с чемоданчиком, кисточками и ведрами в руках, завернуть за угол здания и спуститься по водосточной трубе на первый этаж, в садик. А дальше действовать по обстоятельствам, которые нам сегодня явно «благовалили», или как там правильно?

А дело вот в чем. Выбирая место для своего граффити, я исходила исключительно из желания охватить сразу целую массу людей. Чтобы те смогли по достоинству оценить мои художества прежде, чем их уничтожат преподаватели, когда найдут.

И поэтому выбор мой пал на общий холл перед столовой.

Как раз с утра пораньше все голодной толпой вместе и повосхищаемся.

Пока мы только лишь, крадучись, миновали садик и попытались тихо влезть на подоконник окна холла. Я попыталась. Мое хилое тело не позволило сделать мне это без помощи моих соседок. Так что, попотеть пришлось всем троим.

Затем, когда я уже было собралась экспериментировать с пролезанием в приоткрытую форточку. То окно открылось само, без особых усилий. Было не заперто.

И снова повезло! В холле никого не оказалось.

Ну все. Думала, надпись какую-нибудь нецензурную оставить по-быстрому, а тут прям шедевр наваяю. Без вариантов.

В общем, мы залезли, расположились по центру и стали молча взирать на дверь в столовую и огромную стену рядом с ней.

– И что дальше делать будем? – тихонько спросила Сиера, ставя рядом с собой ведро с краской алого цвета, отлитой из тазика.

– Искать лавочку, – так же тихо ответила я, озираясь. – Или стул.

– Из столовой подойдет? – уточнила Эн’Раула. Молодец, и даже спрашивать не стала: «Зачем?».

Зато за неё это сделала Эн’Си:

– А зачем нам стул?

– А как ты предлагаешь рисовать… – И тут я прикусила язык. Потому как слово «небоскреб», которое хотела произнести, не было в драконьем лексиконе.

– Не думала, что для этого нужен стул, – не удержалась от комментария она, но взяла у Ули из рук чемоданчик, поставила его на пол рядом с ведром. И подхватила подругу под руку.

– Вы это, еще воды принесёте? – И я пригнулась да вытащила пустое ведро, как назло, одетое одно в другое полное. Громко получилось, конечно. А куда деваться? Тише вряд ли получилось бы.

Металлический звон из-за моего действия эхом прокатился по всему этажу. Мы замерли непонятно зачем. По идее нужно прятаться, если на этот шум привлечем, например, Ан’Шуата, дежурящего на балконе нашего женского этажа. А не стоять на месте, как испуганные кролики.

Но все-таки обошлось, никто нас так и не застукал. И девчонки с чистой совестью скрылись за открытыми дверями столовой, оставив меня одну.

Я вытащила кисточки из декольте своего платья и даже залюбовалась немного отрывшемуся виду. Хоть здесь природа постаралась, наделила нормальным таким уверенным вторым размером.

Чему хмыкнула непроизвольно, отвисла и наклонилась, чтобы макнуть кисточки в ведро. Попутно задумалась еще на несколько секунд, или минут. Определялась с композицией.

Точно! В память об утраченном тату нарисую-ка я свой любимый череп. Хоть понастольгирую. Это да. А еще, чтобы поддержать красный цвет на картине, из глазницы будет выглядывать бутон распустившейся розы. Точно-точно, и на заднем плане для экспозиции с рваными краями дорисую батарею небоскребов Манхеттена. Ха, а в конце подпишусь сердечком.

– Уф, какие же эти стулья тяжелые, – проворчала Эн’Си, выглядывающая из приоткрытой двери в столовую.

Как оказалось, она мелочиться не стала, несла сразу два стула. И еще один плюс в пользу небоскребов. С двумя выставленными друг на друга стульями так и вовсе больше половины стены изрисую в высоту. Сзади шла Уля с ведром воды пока еще прозрачной.

Потерла ладони в предвкушении и начала свою кипучую деятельность. Раула и Сиера стояли в сторонке, подбадривали и морщились. Я даже и не подумывала просить их помощи. Уле нельзя руки марать, застукают и отправят ко мне в аутсайдеры. У Сиеры, наверняка, тоже непростые отношения с родителям, раз её отправили в эту академию особого наказания. Потому трудилась я одна, под конец даже не заметив, как обе мои соседки тихо и мирно уснули на широком подоконнике. Да и ночь уже была в самом разгаре. Под конец сама начала зевать понемногу.

Череп был готов, сотворила его из тёмно-бордового – для контуров и алого – для заполнения текстурой. Конечно, работать с баллончиками было бы проще. Но за неимением этого пришлось подстраиваться и обучаться технике быстрых, размашистых мазков.

Отошла, полюбовалась… Хм. Не да Винчи, конечно. Но всё равно достойно вышло. Только небоскребов не хватает. А для этого просто необходимо, чтобы кто-то меня подстраховал, ведь стулья вряд ли будут стоять устойчиво друг на друге при условии, что на сиденье мягкая обивка.

Обернулась, с тоской глядя на спящих девушек. И решила их не будить. Сама справлюсь. Подперла один стул спинкой к стене, водрузила второй, взяла кисточку с темно-красным цветом и залезла наверх по конструкции.

И моментально прильнула к стене, чуть ли не падая из-за расшатывающегося туда-сюда стула. Уравновесилась. Остановилась. Фу-ух. Проба номер два. Но нет, стоило мне только потянуться рукой, чтобы начать рисовать первый прямоугольник, как я грохнулась вниз, чудом не утянув за собой стулья.