Вспомнив все уроки Макса по построению и разрушению полей, она сконцентрировалась на нем. Все древко представляла собой одну сплошную магическую материю, когда присоединено к наконечнику. Ева пустила свою волю в него, внедряясь, разрушая связи молекул. Древко от рукоятки до наконечника разорвало на щепки. Аннушка такого не ожидала.

Тут Ева почувствовала ужасную головную боль, словно температура возросла под сорок. В сознании что то завозилось, это был червячок в спелом яблоке, другое сознание среди её. Почти не составило труда выкинуть его, но это заняло время, которая Астарта использовала, прижав её к стене и приставив клинок к горлу.

— Нельзя не создавать проблем?!

— Отпусти его сейчас же! Он же тебе нравится!

— Или что? Проклянешь? — она издевались над Евой. — Да, нравился, именно поэтому я дарю ему такую лёгкую смерть. Уж лучше, чем он загниет с тобой.

— А ты боишься, да?! — уколола Ева.

Проклятье. Проклятье ясновидящей. Это древняя легенда, миф, сказка, которую бабушка рассказывают внучкам. Когда она сдавала на ВТМИП* её заверили, что эта магия основывалась на древних чарах, а не на силах предсказательниц. Судя по всему страж знала и издевалась над ней.

— А что ты веришь? Ну-ка попробуй, я готова быть мышкой, — Аннушка появилась рядом и задорно подмигнула, словно сейчас чуть и не убила её.

Ева пошла ва банк, она не представляла как именно её прародительницы проклинали людей. Она почувствовала лишь жгучую ненависть к этим особам, свою такую беспомощности, что она угрожает мифами.

Но слова полились из неё водопадом. Кольцо вспыхнуло и синие ленты оплели её руки до самых локтей, зрачки расширились максимально, закрыв все остальное.

— Я проклиная вас

Во веки веков

На верную смерть

Как лютых врагов

И да обратиться оно

Если слово будет неверно

Душа покинет тело

С шага одного.

По наитию она протянула руки и схватила запястье Аннушки и руку, держащую нож у её горла Асты. Тут произошло странное, синие ленты оторвались, скользнули по рукам девушек и исчезли, попав в лоб и сердце. Обе застыли. Все ждали что же произойдёт. Но ничего не было.

— Ну вот мы и выяснили все, — рассмеялась Аста.

— Я тоже так думаю, — сказала Ева. А потом рванула с руки Аннушки браслет и кинулась в бок, отталкивая нож от горла.

Она не успела отойти, как обе девушки навалились на неё. В следующий миг комнату разразила вспышка света.

***

У Мишки пульс стучал в голове. Если с Евой что то случиться он будет винить себя, сам же телепортировал. Люль казалось так не думал и верил в Еву, поддевая Акселя. Колясик отходил от схватки с оруженосцем, разбитая губа, вздутая скула, сломанный нос. Колу же повезло меньше, его отшатнуло и он упал вниз с края. Глупая смерть.

Дверь блокировал этот фиолетовый туман, который оберегал и Акселя, позволяя лишь словесные перебранки. Валькирии перестали барахтаться на полу и телепортировались обратно в Приют. Они втроём остались на крыше, оставалось лишь дожидаться в какую сторону повернётся перебранки девочек.

— Да Ева размажет всех по стенке и потом её еще и вытрет! — крикнул Мишка в ответ Акселю и заслужил удивлённый уважающий взгляд Люля, тот все ещё считал, что Мишка её не любит.

— Магвочка? Вот уж вряд ли, хотя, признаться, я понимаю что её функция не в этом… — волна света врезалась в фиолетовую жижу, заставляя её трещать. Колясик снова зажал нос рукой, довольный результатом.

Тут в сером дождевом небе послышался треск и их спор разрешился сам собой. Панорамные стекла Форта были вынесенными двумя яркими синими молниями. Что-то дымящееся по инерции пронеслось покатилось по площадке. Когда парни проморгались они увидели два тела: глазницы пустые, кожа на лице обоженна, волосы частично сгорели. Они не двигались и были однозначно мертвы. Аксель принял цвет мела.

Оставив братьям Эссорховичам разбираться с ним, Мишка поспешил внутрь. Теперь когда целостность здания нарушена маска невидимости спала и можно было легко проскочить через оконные проёмы. Зрелище внутри не сулило ничего хорошего. Ева положила голову Макса себе на колени. В одной руке держала стеклянный браслет, а другой ошейник Макса. Синяя лента опоясывала оба предмета и руки девушки, она шептала что то на латыни.

Мишка, шагая по осколками стекол, приблизился к ней и присел рядом. На ошейник Макса уже горело две лампочки и он понял, древний артефакт ему знаком. Ева перекачивала силы из браслета используя себя, свое тело как проводника. Это тяжело, это больно, надо иметь силу воли, чтоб отказаться от такого могущества, которое досталось Максу по рождению.

Когда третья лампочка зажглась, а значит и силы Макса к нему вернулись, браслет стал ненужной побрякушкой, которую можно… Мишка недооценил Еву. В следующую секунду она размахнулась и приложила стеклянный браслет об пол. Осколки разлетелись, обжигая ей руку и оставляя кровавый рисунок.

На ее месте он бы так не поступил, любой бы страж или служитель света так не поступил. Он бы держал то, мучался бы и закалялся. Воспитывал дух, волю, хранил воспоминания. Ну и в принципе бы сохранил артефакт.

Но Ева была магом. Эмоциональная, целеустремлённая и такая…простая для этого мира. Она разбила то, что ей причиняло боль. Избавилась раз и навсегда.

Именно в тот момент, Мишка понял за что Максу она нравится. Ни за красоту и не за ум, а за ту простоту. Маг среди стражей, овечка среди волков. Она рискнула многим, приехав сюда, но приехала и не сбежала при первой же опасности.

На ошейник Макса появилась новая кнопка, Ева нажала её и быстро сняла пластиковую окову. Только сейчас Мишка заметил, как у неё дрожали руки.

— Давай я, — предложил он, не сомневаюсь, что ошейника постигнет судьба браслета.

Ева подняла на него взгляд, полный слез и молча протянула руку. Тут Люль наклонился над Максом и проверил пульс.

— Надо телепортировался отсюда, — констатировал он.

Эссиорхович взял Еву за руку, Макса за плечо и они исчезли во вспышке света. Колясик с Мишкой последовали за ними. Небо провожало их печальными холодными слезами.

========== Глава 11. Победа разума над гордостью ==========

В Приюте все разошлись под утро. Валькирии с Евой опекали Макса, который был мертвенно бледен от количества потерянных и резко приобретенных сил. Ирку решили ночью не беспокоить, лучше утром расскажут, или вообще не скажут.

Ева не отходила от Багрова ни на шаг. Когда остались лишь парни, решившие нести вахту на всякий случай, она позволила себе сходить за книгой. Умостившись рядом с ним на кровати, она положила одну руку ему на лоб и тем самым дала отсчёт до выздоровления. О своём состоянии как таковом не беспокоилась.

Часов до 9 утра она держалась молодцом, но после свинцовая тяжесть одолела ею. Поэтому, ненадолго покинув насиженное место, она отправилась на кухню за кофе.

Парни играли в карты и, судя по лицу Мишки, уже давно. Кофеварка приветливо пикнула ей, разбавляя тишину дома.

— Ну что, подруга Зевса, полет нормальный? — спросил Колясик.

— Да… А почему подруга Зевса?

— Ну молниями выжигал, кажется, только он. Кстати, не расскажешь что там произошло, а то как то до этого тебе некогда было, а сейчас вроде время есть.

Ева вздохнула и села на свободный стул. В кухонное окно весело пробивались лучики солнца, но совсем не разбавляли атмосферы. Мишка, который проиграл судя по всему очередную партию, раздал и ей. Девушка, посвящая парней в не очень ясные события вечера, невнимательно кидала карты. Свой рассказ она завершила намного позже писка кофеварки и проигранной партии Мишке. Тот радовался, что хоть кого то смог обыграть.

— Да уж. Сказка ложь, да с долей правды, — констатировал Люль по итогу. — А на тебе это как то отразилось?

— Тяжело сказать, — честно ответила Ева. Она не спала всю ночь, нервничала из-за Макса и в принципе чувствовала себя не очень.

Тогда Люль попросил её кольцо. Странное дело, но его предположение оправдалось, на ровном металле теперь была выжженная, одна загогулина, похожая на молнию.