— Думаю это что-то типа обратного эффекта.

— А что будет, если место на кольце закончиться? — спросила Ева, задумчиво вертя в пальцах кольцо.

— Ты точно хочешь знать?

Нет. Ева знать не хотела.

— Ещё будешь? — спросил Мишка, снова на раздаче.

— Давай, последнюю, — согласилась Ева и тут же кое о чем вспомнила. — Давай с тобой вдвоём. На желание.

Мишка так резко прищурился, что казалось сморщился.

— Что ты задумала, коварная женщина? — спросил он.

— Я? Да как ты можешь, — ответила Ева, отгоняя мысли о кольце и еле сдерживая улыбку. Она вспомнила про кофе и когда вернулась к столу все было уже готово.

Естественно Мишка проиграл. Хотя страж и боролся до конца, но видимо Фортуна была сегодня именно к лесу передом. Выложив свой веер на стол, он вопросительно посмотрел.

— Ты ещё можешь отказаться, — попробовала предупредить она.

— Ещё чего! — фыркнул гордый страж.

Тогда Ева, даже не пытаясь сдерживать улыбку, мысленно настроила с ним канал и предела сообщение. Буслаев в миг побледнел и как ужалённый вскочил с места, пошатнув стол.

— Польман, тебя что молнией вчера зацепило?! — крикнул он.

— Эй, эй, старик, спокойно, — попробовал успокоить его Колясик, но тот лишь от него отмахнулся.

Мишка стоял по-настоящему испуганным, Ева ещё таким его не видела. Страж не перестаёт его удивлять.

— Что ты ему загадала? — спросил Люль.

— Устроила личную жизнь.

— О, это бесполезное занятие, поверь, — спокойно отмахнулся тот.

— В отличие от вас, я даже как простой человек могу сказать, что ты, Мишка, круглый идиот. Разве можно из-за каким то предрассудков отказываться друг от друга?

— Польман, — выплюнул он с презрением. От дружбы не осталось и следа. — Что ты несёшь?!

Ева театральной, закатила глаза, мягко встала и неожиданно для парней схватила Мишку за лацканы и так затрясла, что вестибулярный аппарат выдал ошибку.

— Буслаев, ты ей нравишься, заткни свою нудную псевдоправильную часть! — прикрикнула она на него.

Мишка смотрел на неё то ли с трепетом, то ли со страхом.

— Ну неужели вы все такие слепые? — простонала Ева, отпуская его.

— Ты про что? Что значит все? — влез Колясик.

Люль же был более рассудительный и внимательно изучил ситуацию, наблюдая за обоими.

— Ты про Полю что ли? О, даже не пытайся, это проигрышый номер, — изрёк он и получил удивлённый взгляд Ева. А у Мишки казалось остановилось сердце.

Он грохнулся обратно на диван так, словно ему подписали смертный приговор. И медленно обвел взглядом друзей.

— Ну что мы от меня хотите? — простонал он. Ева видела его в глазах неподдельное мучение разбитого сердца.

— Дружище, я ещё не до конца все понял, но мне кажется ты скорее волнуешься, как Макс отнесётся к вашим отношениям, — по-дружески закинул его на плечо руку Колясик. И поразительно, но попал в цель.

— Ну она же… — тем же тоном пролепетал Мишка как-то сжавшись.

— Уж о Максе не думай, пройдёт пару веков, пока он заметит и думаю он не будет против, — усмехнулась она и сказала на последок с еле слышным вздохом: — Смотри не затягивай, а то кто знает этих Багровых, они большие любители экстрима.

***

Когда Макс очнулся потолок перед глазами расплывался. Ноги онемели, словно он провалился на морозе день, на голове лежала какая-то тряпка. Чуть проморгавшись он заметил притаившуюся рядом мать.

— Нагулялся? — спросила она насмешливо и попробовала губами температуру. Макс попробовал что то сказать, но голос не слушался. — То-то же, молчи. Есть будешь? Да вижу, что будешь, не кивай, сейчас принесу. Только тут тихо.

Макс абсолютно не понимал к чему последняя фраза, пока не обнаружил, что то «тёплое на лбу» это рука Евы. Она лежала, обнявшись с книжкой, наверное все время не отходила от него. Он снял ее руку и нежно сжал прежде, чем положить рядом. Принимать вертикальное положение было тяжело.

Еву мучал кошмар. Но теперь совсем другой, он был намного хуже. До этого сон предвещал проклятье, это она уже поняла, но сейчас она словно смотрела фильм ужасов.

Темнота, холод и лишь немного бардового света, гулкие шаги по земле. Тут в поле зрения появились шагающие ботинки, хозяина не было видно, они приблизились к группе других похожих ботинок, но как то робко, а неуверенно.

Недолго они простояли рядом друг с другом. Вскоре «робкие» ботинки пошли вместе с одной из пар группы, остальные тоже как то растворились. Повисла все та же картина — темнота, холод и бардовый свет.

А потом перед ней резкое появилось много босых ног, прикрытые длинным грязно белым подолом. Пара босых ступней приблизилась к ней и присела, протянула руку к той самой «камере» через которую видела сон. Неожиданно Ева действительно почувствовала пару рук, сдавивших её голову и от ужаса подскочила, проваливаясь в реальность, как в трубу вода.

Макс в это время, подкатив к себе кофейный столик, завтракал и, судя по его лицу, он был обеспокоен ерзаньем девушки. Ева отбрасывая сон в воображаемую папку «обдумать потом», деловито его осмотрела.

— Как себя чувствуешь?

— Отлично. Как я понимаю, твоими стараниями, — слабо улыбнулся Макс и предложил ей печеньку.

Но Еву этот ответ не устроил и она, как доктор, окинула его внимательным взглядом и коснулась губами лба, меряя температуру.

— Да что ж мы меня все, как покойника целуете? Живой я, — весело воскликнул Макс, сбивая её с намеченой территории для измерения температуры. Ева издала протестующий звук.

— Тук-тук, можно заходить? — послышался задорный голос Колясика из-за двери.

Ева только успела отпрянуть от Макса, как в комнату тут же ввалились парни.

— Макс, ты че одних сволочей притягиваешь? — спросил Колясик, стукаясь с ним кулаком, но тут же добавил: — Лишь однажны не прогадал. Как тебя вообще угораздило?

— О, можно это оставить за кадром? — умоляюще попросил он.

— Ладно, потом, — согласился Люль, прищуриваясь. Мишка все ещё бледный подозрительно тихо себя вёл.

Парни на перебой пересказывали Максу события, пока Ева, попечив наблюдение им, удалилась переодеться и умыться. Этого времени было достаточно, чтобы из папки «подумать потом» вывалился сон. Ева почувствовала, как дрожь пробежала по её спине при воспоминании об этих руках с длинными пальцами.

— Что стало с Акселем? — задала она вопрос только появившись обратно в комнате. Парни как то подозрительно переглянулись.

— Он сбежал, — раздражённо ответил Люль. — Сиганул с крыши, я не ожидал и не успел его задержать. Вид мёртвой сестры совсем пошатнул его ум.

— Он мог выжить?

— Пятьдесят на пятьдесят. Но думаю он не представляет опасности. Вряд ли он побежит к отцу, докладывать о смерти и своей провальной идеи. Тот и так…

— Если мы все-таки его недооценили? — перебила Ева. — Кого они могут на нас наслать?

— Польман, ты чего темнишь? — с подозрение спросил Мишка.

Ева вздохнула и заставила свою силу разрастись до размера комнаты, коснуться каждой головы. Когда она почувствовала создание, когда ей его открыли, она передала картинку из сна. Но почему она перешла не полностью, лишь до инцидента с босыми ногами.

Люль резко поднялся с пола.

— Всё таки наш Аксель побежал к папочке.

— И теперь делать?

— Вам двоим, — он указал на Еву с Максом. — Сидеть здесь и никуда не выходить, даже на улицу. Приют защищён. Мы с валькириями что-нибудь придумаем, Мишка, пошли мне интересно, что ты знаешь о дежурство боевых двоек.

Макс не успел и рта открыть, как они резко покинули его комнату, оставив с Евой наедине. Багров грустно вздохнул, опечаленный, что никто его не спросил и откинулся назад на диван.

— Вот и как тебя будем тебя в школу возвращать? — насмешливо спросил он. — Ты отныне персона номер один во всех списках стражей.

— Не смешно, — хмуро отозвалась Ева. — Честно говоря, ничего другого в вашем мире я и не ожидала.

— Ева, я не в ту сторону клоню! — рассмеялся Багров.