- Да, я с этим согласен, - поддержал её Николай Васильевич.- А что касается твоего вопроса, то не всё так просто, как может показаться.

   - Значит, я всё-таки ошиблась в чём-то? - спросила Оля.

   - Нет, роман действительно посвящён этой, очень важной, теме. Но автор описал российскую стихию развития капитализации общества и её последствия. И сделал очень правильно. Однако, если мы посмотрим на эту проблему с точки зрения исторического материализма, то процесс развития банковской системы в сторону концентрации промышленного капитала и слияние с ним - вполне естественный процесс развития одной из общественных формаций, характерных для человеческого общества. Из истории ты должна знать, что были следующие общественные формации: первобытнообщинный строй, феодальный и затем капиталистический.

   - Да, но капиталистический строй, нам так объясняли, вышел на общественную арену с появлением машинного производства.

   - Совершенно верно, Оленька, капитализм, как общественный строй, появился в век машинного производства, но постепенно, развиваясь, капитал всё больше концентрировался в руках наиболее крупных владельцев оного, а затем полностью переместился в банковскую сферу, где достиг гигантских размеров. Отсюда он и устремился на покорение промышленности других стран - так и началась глобализация экономики земного шара.

   - И России? - удивилась Оля.

   - К сожалению.

   - А вроде бы не заметно? - удивлённо произнесла Оля.

   Анна Сергеевна и Николай Васильевич рассмеялись, переглянувшись, а потто Николай Васильевич спросил;

   А помнишь, как в романе, банк появился незаметно, и вроде бы ничего страшного не произошло, а изменения в отношениях людей, в условиях их жизни, привели целый край к нищете и разорению.

   - Неужели и у нас так будет?

   - Тут всё зависит от планов наших финансовых воротил. Одно неоспоримо - они настойчиво стараются превратить русских людей в американцев. Особенно через телевидение прививаются все манеры и традиции американцев, которые и национальности-то определённой не имеют. Ещё Маяковский, в своё время, задавался вопросом, кто такие американцы и оказывалось, что они состоят почти из всех национальностей и народностей, но своего коренного населения не имеют.

   - А это плохо?

   - Понимаешь, Оленька, подобный сброд не имеет устойчивых национальных традиций, генофонд формируется в разных диапазонах ноосферных частот, а это значит, что, как бы они не старались обрести все признаки единой нации, для этого потребуется не меньше тысячелетия. Я уже не говорю о культуре. У них нет национальных истоков, а, значит, и культура существующая искусственно сформированная, без глубинных связей.

   - Понимаешь, Оленька, они натаскали в свою страну предметов искусства со всего мира, насоздавали музеев, а они стоят пустыми - люди-то почти не ходят туда, - вступила в разговор Анна Сергеевна. - Ты вот была с Серёжей в Эрмитаже - много посетителей там?

   - Да, и в раздевалку очереди.

   - Вот, наши люди ходят, правда, пока. Скоро и наши музеи опустеют.

   - Совершенно верно, - подтвердил Николай Васильевич и добавил, - книги-то у нас почти перестали читать. Во всяком случае, основная масса населения книг уже не читает - разве что, развлекательную литературу, и то очень узкий круг людей. А это о многом говорит.

   Оля слушала своих родителей и всё глубже понимала, насколько сложен современный мир, и как много нужно знать, чтобы в нём разобраться. Пожелаем же и мы Оленьке успеха в исполнении всех её светлых желаний.

<p>

ЭПИЛОГ</p>

   Николай Васильевич встретил Олю через несколько лет. Произошло это совсем случайно. Он шёл по улице Ленина райцентра и, вдруг, навстречу ему в толпе мелькнуло знакомое лицо. Через несколько шагов, они оказались друг против друга и, улыбаясь, поздоровались. Оба были приятно удивлены и, одновременно, смущены. Первым начал говорить Николай Васильевич.

   - Здравствуй, Оленька! Как ты повзрослела! Это, сколько же времени мы не виделись?

   - Кажется, четыре года?.. - ответила она.

   - Да, ты права. А что ты здесь делаешь?

   - Я здесь учусь.

   - На кого, если не секрет?

   - На повара.

   - Ах, вот так!.. Это интересно. И как тебе - нравится?

   - Оля неопределённо пожала плечами и ничего не ответила. А Николай Васильевич, не теряя нить разговора, спросил.

   - Ты как сейчас - располагаешь временем? Мы могли бы посидеть в кафе - тут "МИНУТКА" недалеко - и поговорить.

   Оля согласилась.

   Через несколько минут они сидели в кафе за столиком, который стоял у окна. Николай Васильевич заказал мороженое и кофе с пирожными. Они несколько минут молчали и снова Николаю Васильевичу пришлось нарушать это молчание.

   - Скажи, Оленька, ты не пожалела в последствии, что послушалась тогда своих опекунов и запретила мне приходить к вам, и к тебе, в частности?

   - Я сразу пожалела, но боялась, что жизнь может повернуться ещё большими неприятностями. Их у меня и так было довольно, а с вашим появлением стало ещё больше. Все стали на меня коситься и почти хором убеждать, что вы хотите на мне жениться....

   - И ты этому поверила?

   - Да нет, конечно, но они тогда стали убеждать меня, что вы вообще колдун, что из-за вас уже умерло, раньше времени, в селе несколько человек. Что семья, которая жила у вас за стеной, тоже распалась из-за вас.