Каким образом общественный строй связан с открытием планеты Вторых? Самым прямым. Космические исследования — вещь крайне затратная. На Земле во время первого этапа освоения космоса именно государства являлись монополистами сферы, и только с течением времени в полную силу заявила о себе частная космонавтика. Да и то, лишь в США и некоторых других странах запада. Россия и Китай до упора держали космическую сферу в своих руках.

Отсутствие конкуренции с другими народами в Новом мире сыграло с октопусами злую шутку. У них было три тысячи лет мирного развития (и начинали они отнюдь не с бронзового века!), однако существенных технологических прорывов пришлось ждать очень и очень долго. Ресурсы вкладывались в улучшение экологической обстановки, лёгкую промышленность, сферу развлечений, но не в ВПК. А именно военно-промышленный комплекс в условиях постоянной опасности извне способен активнее всего двигать прогресс. На Земле космонавтику начали развивать для именно военных целей. Даже первые ракеты, как утверждает Корж, были созданы на основе баллистических ракет Третьего Рейха, которыми нацисты планировали сравнять с землёй (то есть океаном) Великобританию.

Государство опутопусов не успело заняться освоением космоса и было окончательно разрушено несколько веков назад. Частные же компании не успели (по примеру земных) узнать о всех возможностях, которые даёт космонавтика в материальном плане: дотации со стороны государства, прибыльные спутниковая связь и навигация, развитие микроэлектроники, новые материалы и так далее. Как итог, космическая сфера попросту не развивалась.

Самое ироничное, что планета Вторых находилась достаточно близко от октопусов, но из-за неудачного расположения отдалённых звёзд, своим свечением затемняющих этот космический объект, рассмотреть его через земные телескопы не представлялось возможным. Сделать это можно было исключительно посредством космического телескопа, не испытывающего негативного влияния атмосферных слоёв, искажающих и «пожирающих» свет.

Космический телескоп осьминогами был создан только двести лет назад — да и то, исключительно за счёт энтузиаста (похожего, кстати, на Рент-а-Ила), сумевшего заработать на патентах по улучшению картинки телевидения и реализовать свою мечту — сделать шаг в исследовании Вселенной, о которой октопусы не знали почти ничего.

Две планеты в одной звёздной системе, покрытые фонящими разводами от ядерных бомбардировок и остовами разрушенных городов… Ошибки быть не могло.

По легенде, планета Вторых — та, что более всего пострадала от разрушительной войны, вторая — планета их врагов, Первых, закончивших свои дни в Игре. Последним из Первых был небезызвестный Стальной гигант.

Удивительная связь поколений.

Да, планета Вторых обнаружена, но следов жизни найти не удалось. Это вовсе не означает полное её там отсутствие. Просто через телескоп не удалось рассмотреть огней больших городов или же космические станции, кружащие вокруг планеты. Но кто знает, может, новые поселения Вторых находятся под землёй или, например, не используют ночного освещения? Ядерная катастрофа могла оттолкнуть цивилизацию в железный или даже в каменный век! Но факт остаётся фактом — жизнь не обнаружена, а значит, целесообразность космического полёта весьма и весьма сомнительна. Деньги на такое никто выделять не будет.

Несмотря на деятельность энтузиастов, пытающихся собрать средства для строительства ракеты, способной преодолеть относительно небольшое расстояние до планеты Вторых — всего 0,0009 световых лет — без спонсоров такой проект осуществить невозможно.

Казалось бы, Ладья — чем не мотивация для полёта? Но артефакт — лишь легенда, возможность его использования сомнительна, а потеря денег очень даже реальна. И вот, примерно через двести лет после обнаружения планеты, появляются братья Рент-а-Ил и Кторвик. Первый придумывает проект корабля, а второй — не менее гениальный план по сбору средств на его строительство: сделать из экспедиции реалити-шоу с участием известных персонажей Игры.

Звёзды сошлись — и уже завтра к этим звёздам полетит первый в истории октопусов космический корабль.

— Да это же летающая тарелка! — воскликнул Иван, глядя сквозь мутное окно на стартовую площадку в полукилометре от Храма.

Помимо ровной поверхности, на которой действительно стояло нечто, напоминающее летающую тарелку из человеческих «документальных» фильмов сомнительного качества, на стартовой площадке находились узлы инфраструктуры, штаб связи и несколько технических пристроек, в которых в спешном порядке допечатывались бракованные пластины корпуса. Рабочего, допустившего брак, уже уволили, но вырученные за материал деньги он успел перевести на левый счёт — обычная практика. Кторвик сказал, что пару дней назад его обнаружили мёртвым в лучшем номере отеля «Брильянт» в обществе полудюжины эскортниц. Официальная версия — скончался от передоза эйфорией. Спрашивать за воровство стало не с кого.

Периметр стартовой площадки окружал высокий, метра в четыре, металлический забор, который, в свою очередь, окружала группа журналистов, безуспешно пытающаяся заснять аппарат вблизи при помощи дронов. Охранники, зевая, сбивали дроны журналистов, посылая в воздух электронные импульсы из небольших красных пистолетов. По всему полю слышалось громогласное: «Покиньте частную территорию! У вас будет возможность снять аппарат во время пресс-конференции! Не мешайте работе ремонтной бригады!».

Понятно, что подобные просьбы, ровно как и сбивание дронов, не могли повлиять на поведение репортёров. Постройка летательного аппарата стала настолько мейнстримной, что вокруг самого Храма практически не осталось зевак, пытающихся поболтать с представителями фракции серых. Все переместились к строящемуся космодрому.

Пока серые восхищённо наблюдали за тёмной сплюснутой сферой с ракетными двигателями и десятью ножками, напоминающими лапки краба, Кторвик снова ругался по телефону:

— Уолк-Дэ?! Вы там совсем сдурели? Изначальная договорённость была с Бо-Вином… Ну и что, что речи для Хединга пишет? Может и в полёте написать!.. Да, дайте-ка мне Хединга, пообщаемся!!

Через несколько секунд из трубки долетел громкий голос недовольного члена Совета шести:

— Кторвик! Хватит моему помощнику угрожать! — Кторвик, косясь на нас, убавил звук. Из продолжения разговора я разобрал только следующее: — …Он не просто так… Спец по оружи… Ладно, бывай!

— Хорошо, Хединг. Кхм… вы ведь знаете, что у нас с Уолк-Дэ «особые» взаимоотношения… Исключительно ради нашей дружбы переступаю через принципы! — нахмурился Кторвик, едва удерживаясь от того, чтобы не бросить телефон о каменный пол смотровой площадки Храма.

Уолк-Дэ оказался улыбчивым ведущим, который и «рассказал общественности» о том, что фракции серых удалось вырваться из Игры — впервые за три тысячелетия. Вернее, рассказал об этом Зелёный, желая сообщить новость Кторвику и совершенно случайно попав на камеры ББЦ. Уолк-Дэ лишь присутствовал в этот момент в кадре и брал интервью у Кторвика. Тем не менее он был лицом шоу, и он же почивал на лаврах: гонорар репортёра вырос в полтора раза, его самого стали приглашать на многочисленные телешоу, где доморощенные эксперты с умным видом задавали Уолк-Дэ глупые вопросы о людях, а Уолк-Дэ с ещё более умным видом отвечал первое, что приходило ему в голову.

Мелькающее на разных каналах знакомое лицо лишний раз должно было напомнить обычным осьминогам: именно ББЦ является флагманом телевизионного бизнеса. Но не только высокая популярность, автоматически перекидывающаяся и на ББЦ как нанимателя Уолк-Дэ, способствовала тому, чтобы Хединг потратил время и деньги для продвижения журналиста в новое реалити. Вовсе нет! За несколько часов до старта Уолк-Дэ подошёл к серым и Кторвику и, деланно улыбаясь, похлопал главного автора Культа по плечу:

— Кторвик! Рад видеть тебя, приятель!

Кторвик закатил глаза и досчитал до десяти, борясь с желанием ударить своего «приятеля» по лицу.