Плачу…

Не могу успокоиться.

Я рассчитывала, что увижу свою крошку, скажу ей, как сильно люблю…

И стану оберегать её от всех бед…

А она упорхнула прямо из-под моего носа…

В реанимацию…

В висках пульсирует, голова идёт кругом, тошнота подкатывает к горлу. Я мало что понимаю в эту секунду, но ощущаю, как руки ЗБ подхватывают меня, и он бережно укладывает на кровать.

— Катя, ты в порядке? Позвать врача? — спрашивает он обеспокоенным голосом.

— Не надо, — качаю головой.

Кажется, я была на грани потери сознания. Но выстояла…

Я буду сильной ради дочери.

Я нужна ей.

— Мы должны пойти туда! — пытаюсь присесть я, но ЗБ не позволяет, удерживая за плечо.

— Бесполезно! В реанимацию не пустят! Кать, пожалуйста! Отдохни! Ты выглядишь неважно! Я во всём разберусь! Клянусь тебе.

Я киваю и отворачиваю лицом к стене. По щекам катятся слёзы. Меня трясёт всю, словно окунули в ванную, наполненную кубиками льда, и оставили там на длительный срок.

ЗБ сжимает мою руку, а я не поднимаю на него взгляд. Я устала… И не готова пока разбираться в клубке нашего недопонимания. Сначала я должна убедиться, что кризис миновал, что с нашей девочкой на самом деле всё будет хорошо. А до того момента я ничего больше не хочу.

— Катя, я найду врача… Узнаю, что с малюткой и вернусь к тебе. Пообещай, что будешь тут и никуда не пойдёшь?! Катя, хотя бы раз доверься мне…

Я киваю ему. Безмолвно шепчу, что буду тут и никуда не пойду… У меня просто нет на это сил… И я действительно хочу довериться ему… Хотя бы попробовать.

ЗБ уходит, а я остаюсь в палате, где ещё совсем недавно находилась моя малышка, утыкаюсь носом в подушку и плачу.

— Мама! Не оставляй меня! — просит та девочка, которую я уже однажды видела во сне…

Моя девочка…

Я мотаю головой и обещаю, что никогда не оставлю, что буду всегда-всегда рядом с ней и стану надёжным куполом от всех невзгод.

А затем она исчезает, и я вижу Руслана. У него недобрый взгляд, а в руке нож… Он приближается ко мне и склоняет голову, маниакально вглядываясь в моё лицо: — Это ты воткнула его мне в спину!

Я бегу от него и врезаюсь в грудь босса. Он смотрит на меня со своим прищуром и покачивает головой:

— Катя! Катя! Как же ты смогла так поступить с нами… Это всё из-за тебя… Слышишь, Катя?!

Его голос размазывается, напоминая чудовищное рычание, и я бегу дальше, кажется, кричу, но меня никто не слышит.

— Катя! Кать! Всё хорошо! — голос теперь уже кажется реальным.

Я открываю глаза.

Кажется, я умудрилась задремать. Я гляжу на босса. Хорошо, что он разбудил меня. Эти кошмары казались такими реальными… Сердце не колотится загнанным в угол кроликом от пережитого ужаса, возможно, так действует лекарство, которое мне ставили в реанимации. Такое ощущение, словно у меня притупились чувства, потому что, видит Бог, моё сердце уже разорвалось бы от переживаний за малышку.

ЗБ сидит рядом со мной на краю кровати и держит за руку. Немного сжимаю его пальцы в знак благодарности. Замечаю усталую улыбку мужчины.

Почему он улыбается?

— Где она? — спрашиваю я и приподнимаюсь.

— Всё хорошо… Кать, это была ошибка! Всё хорошо! Медсестра новенькая испугалась, а врач дежурный хотел перестраховаться, потому сразу в реанимацию малышку определили. Что-то та медсестра не то нажала просто. Всё исправили. Больше сюда новички неопытные не зайдут. Я об этом позаботился! Злату вернули…

— Злату?! — переспрашиваю я и спокойно выдыхаю, заметив свою крошку рядом.

Вытаскиваю руку из ладони ЗБ и осторожно опускаю ноги на пол. Хочу пойти к ней, хотя бы постоять рядом, ведь не смогу взять её на руки…

— Прости… Я говорил тебе, что видел девочку во сне, нашу девочку, и ты обращалась к ней по имени… Злата…

Я улыбаюсь уголками губ. Приближаюсь к ней и смотрю на милое личико малышки. Она спит… Наше сокровище… Наша Злата.

— Ты сама вправе выбрать имя, — доносится до меня голос ЗБ. — Я не называл её, просто вырвалось сейчас.

— Мне нравится, — отвечаю я и произношу её имя вслух по слогам: — Зла-та…

— Катя… Я хотел тебе сказать, — глухо произносит ЗБ и приближается ко мне со спины.

Затылком я ощущаю его рваное дыхание и замираю на несколько секунд. Меня прожигает насквозь его близость. Мы игнорировали друг друга полгода, вели себя, как чужие, но стоило только вспомнить, как хорошо нам было вместе до этого, и горечь потери тут же накатывала, напоминая об упущенном времени. Вот только следом приходили страхи о том, что ЗБ угрожал забрать ребёнка.

— Пожалуйста, давай зароем топор войны?! Пока наша дочь не пришла в себя… — прошу я.

— Нет никакой войны, Катя! — ЗБ берёт меня за плечи, и я ощущаю, как дрожат его руки.

Прикусываю губу изнутри, не оборачиваюсь, но чуть жмурюсь от этого прикосновения. Тепло разливается по телу, согревая меня.

— Я хотел тебе сказать о визите адвоката… Должен был сразу заставить выслушать меня, но твои слова о семье, которая никому не нужна, больно ударили ниже пояса! В общем… Адвокат приезжал из-за Руслана. Я ощущал вину за то, что отнял тебя у него… И не только тебя — перспективную должность… Поэтому я хотел проконсультироваться с адвокатом о том, как провести документы, чтобы грамотно оформить перевод Руслана без увольнения. В Питере есть похожая компания… И у них открылась должность. Я даже почти договорился, но не хотел говорить Руслану, потому что от меня он не стал бы принимать помощь и не согласился бы ехать туда… В общем, я вызвал адвоката, чтобы занялся этим переводом. Я не знаю, кому он там звонил, когда вышел из своего кабинета… Понимаешь? Я знаю, что сам виноват… Я угрожал тебе и запугал…

— Тссс! Пожалуйста, давай отложим разговор по душам до лучших времён?! — шмыгаю носом я и оборачиваюсь к боссу, глядя ему прямо в глаза.

Он кивает головой, а затем крепко обнимает меня, прижимая к себе.

И я понимаю, что мы оба натворили дел… Если бы только поговорили раньше… Если бы не торопили события.

Ловлю себя на мысли, что уже однажды меня посещали подобные мысли, когда изменила Руслану, не убедившись в том, что поступаю верно, что он действительно предал меня… Я ведь уже думала, что должна была сначала поговорить с ним… Выяснить всё…

И вот теперь Слава… Если бы только позволила ему оправдаться, если бы дала шанс на разговор… Вот только я тогда напрямую задала ему вопрос, а он не дал мне ответа…

«Ты любишь меня?», — звучит собственный голос в голове.

«Всё слишком быстро…», — снова оправдывается он, словно наяву, а не в воспоминаниях.

И я жмурюсь, пытаясь избавиться от негативных мыслей, которые роем мух жужжат в голове. Нет… Не хочу больше ничего надумывать себе… Не стану.

Просто расслабляюсь в объятиях мужчины и закрываю глаза на несколько секунд, позволяя себе побыть слабой беззащитной женщиной. А потом ЗБ выпускает меня, и я оборачиваюсь к дочери.

— Мама с тобой, милая! — несколько секунд я думаю, а потом добавляю: — и папа тоже… Мы не дадим тебя в обиду.

Несколько дней мне хватает для восстановления: я начинаю чувствовать себя гораздо лучше. У дочки стабильное состояние, и она хорошо прибавляет в весе, а это отличный знак. Она сильная! Скоро она выберется из этого инкубатора!

Когда ЗБ приезжает к нам после работы, я оставляю его со Златой, а сама иду в коридор, чтобы встретиться с мамой. Их не пускают в палату, потому что «лишние микробы» нам с дочкой ни к чему.

Когда я прихожу, мама уже сидит на скамейке и ждёт. Она улыбается, заметив меня. Я присаживаюсь рядом и целую её в щёку. После того как меня перевели в палату к дочке, и мы с мамой встретились в коридоре, общались мы только по телефону, потому что после пережитого стресса у меня снова начало усиливаться кровотечение, и врач запретила передвигаться дальше палаты. Мы общались только по телефону, и вот теперь оказались рядом.