Однако вскоре всё это поселение оказывается позади. Да и сопровождающие нас драконы отстают, так и не проронив ни единого слова в нашу сторону, а Глин на протяжении всего пролёта сквозь поселение ночных драконов будто бы их не замечал. Может разок кивнул одному из них, а может мне и показалось. Я не особо присматривала за всем этим действом, больше заинтересованная в изучении своим жадным до деталей взглядом самих драконов.

Но это было только начало. Ведь впереди, через какие-то полчаса полёта, нас встретило нечто большее, чем прячущаяся в тенях нижнего лесного яруса деревушка, в которой скрывались чёрные драконы от посторонних глаз. Нас встретил… город? Да, я бы назвала это место городом. Как минимум по меркам всего когда-либо виденного мною в этом мире.

Само место было необычно, особенно на фоне леса, через который мы уже прошли. Кроны тропических гигантов здесь не создавали бесконечный зелёный полог, через который ни один светлый луч не мог пробиться до земли. Нет, казалось, что ветви в некоторых местах были специально оборваны или обрезаны, создавая прорехи, ведущие к чистому голубому небу, через которые порой можно было разглядеть поблескивающий на вершине жёлтый диск. Прорывающееся сияние скользило по земле, рассеивая зелёный полумрак, и в корнях древесных великанов ластились под лучами целые заросли различных цветов. Да и на самих деревьях красовались явно рукотворные платформы и домики, то подвешенные за множество толстых лиан, то обнимающие стволы, то примостившиеся в развилке ветвей.

Но, от увиденного мною ранее, это место отличалось не только банальным наличием открытого пространства и чистого солнечного света, но и количеством драконов. Не мрачных чёрных ящеров, скользящих по теням, хотя и они тут то и дело мелькали на ветках, но гибких, длинных крылатых ящеров с закрученными хвостами и множеством различных, бьющих по глазам раскрасок. О, сколь много различных цветов мелькало перед моими глазами в сиянии светила. Вот сидит на ветке красно-голубой дракон, по соседству с ним пристроился бело-жёлтый, повиснув на своём длинном хвосте и слегка покачиваясь взад-вперёд в такт пощёлкивания какой-то незримой птицы. Вот на моих глазах практически из ниоткуда возникло несколько молодых фиолетовых ящеров, тут же начавших о чём-то спорить, переливаясь множеством ярких цветов. А вот показался какой-то старый, кряхтящий ночной, и драконята тут же повспыхивали зелёным, поспешив убраться подальше от ворчливого дракона. И великое множество других цветастых крылатых, с интересом поглядывающих за нами с вьющихся вокруг древесных стволов площадок, показываясь своими узкими мордашками с аккуратными рожками из расположившихся на развилках ветвей домиков.

Знаете, похоже я поняла, почему “радужные”. И это никак не связано с употреблением каких-нибудь “особо волшебных” грибов. Нет, банальное разнообразие расцветок, вызывающее мигрень и головную боль. А шум… Звуки неспокойного леса, к которым я уже потихоньку начала привыкать, сменились различным драконьим перекрикиванием, писком и пародией на громкие птичьи трели, давящие на мои бедные уши со всех сторон.

Мне тут некомфортно. Слишком ярко, слишком шумно, слишком людно. И плевать, что “драконы” – не людь, их все равно слишком много. Хочется забиться вниз, спрятаться меж корней и засыпать свою спину опавшими листьями. Однако, “перехочется”. Тем более, что Глина явно не смущает пристальное внимание со стороны цветастых драконов. Многие из них подлетали к нашей стайке, без какого-либо стеснения нас разглядывая. Другие показывали в нашу сторону пальцами, перекрикиваясь со своими соседями, будто бы насмехаясь над нашей блеклостью. Несколько драконов на моих глазах даже начали менять свои цвета, пару раз даже меня спародировав с весёлыми улыбками на мордах. Интересно, это они так дразнят, пытаются высмеять или же просто привлечены чем-то необычным в своей и так перенасыщенной жизни?

А вот их ночные сожители вели себя заметно достойнее. Да, как я говорила, тут мелькали чёрные и серебряные чешуйки, да и пару раз я замечала греющихся под солнечными лучами сонливых обитателей ночи, пристроивших свои морды на передних лапах и скучающим взглядом провожая нас. Однако, один из этих драконов спешил нам на встречу, и от его приближения даже радужные шарахались в стороны.

Чёрный, как и все его сородичи, с тёмно-серой грудной клеткой, на которой свободно болталась сумка цвета чешуи с его спины, и тёмными глазами, напоминающими ночное небо в безлунную ночь. Во всяком случае, мне так показалось, когда он проскользнул мимо меня, кинув лишь мимолётный взгляд, в котором какая-то детская весёлость соседствовала с холодными искрами расчётливого ума, оценивающего каждое моё движение.

— Шпионов ведёшь? — с радостной ухмылкой на собственной морде крикнул незнакомец в сторону Глина, и тот, похоже, узнал ночного, смутившись подобному вопросу.

— Нет, это ученики Академии, Потрошитель, — покачивает слегка своей головой легендарный земляной, пока я пялюсь в спину дурашливо весёлому дракону.

Какое громкое и пафосное, однако, имя, совсем не соответствующее этому усмехающемуся ночному. Неужели он всерьёз принял нас за шпионов соседнего королевства?

— Но шпионить им никто не запрещает, — не унимался ночной, пристроившись сбоку от Глина, да задумчиво поглядывая в нашу сторону, слегка прищурившись и вглядываясь в каждого из нас по очереди. — Вот отвернёшься от них на секундочку, а они уже целые свитки поисписывают, да в родное королевство отправят. Непорядок, однако.

Я вижу, как Аспид скалит свои клыки, демонстрируя свой хищный оскал, когда взгляд пары тёмных глаз останавливается на нём.

— Вот. А этот даже напасть готов, стоит на него только посмотреть!

Глин лишь тяжело вздыхает, несильно пихая крылом в бок Потрошителя. Раскинувший на мгновение во все стороны лапы, ночной дракон будто бы теряет равновесие и почти срывается на встречу объятиям земли, изобразив столь неумело на своей морде приступ паники, что даже Тростинка, наверное, кинула бы в этого актёришку помидор, если бы у неё была возможность. Но нет, этот посмеивающийся ночной не падает, вместо этого расправляя свои крылья и выравниваясь.

— Ореола? — не пускаясь в перепалку с болтливым ночным интересуется Глин, упоминая, кажется, ещё одну особу из группы “избранных”. Ога, точно, вон как Бекас уши свои навострил, почуяв возможность увидеть ещё одного героя своих сказок.

— Что, “Ореола”? Жаловаться ей на меня будешь, в надежде, что поставит меня в угол или накажут иным образом? — приподнимает с весёлым оскалом свои брови Потрошитель, уже после уняв своё ехидство. — Королева занята дочерью. Светлячок учиться летать.

— Тогда почему ты не с ними? — слегка хмурится Глин.

— Ну, кто-то же должен следить за спокойствием в королевстве, вынюхивая заговоры, выискивая шпионов и ловить недовольных, пока королева занимается семейными делами. — На моих глазах Потрошитель резко заворачивает в сторону, двинувшись от нас навстречу к паре вытянувшихся на освещаемой ветке сопящих радужных. — Так. Я вас позже догоню. Ученики ждут вас над детской. Только смотрите ничего не сломайте, ни за кем не шпионьте и никого не кусайте, а то я сам вас укушу.

И юркнув меж пары крупных ветвей с раздражённым и громким криком: “Вы где быть должны?!” - Потрошитель устремился к стремительно “растворяющимся” и сливающимся с окружением двум радужным. “Так, вы от меня спрятаться удумали?” – последнее, что мы слышим со стороны этого странного дракона, скрывающегося за очередным широким стволом, пока Глин ведёт нас в глубь этого “города”. Интересно, а как этот ночной узнал, с какой стороны и, главное, когда мы прилетим? Не караулил же он нас несколько часов в одном из мест? Хотя, вспоминая ощущение чужих взглядов на своём затылке, и получив возможность своими глазами увидеть, как сливаются радужные с окружающим их пространством, полностью растворяясь в лесной зелени, я начинаю догадываться, как этот труженик внутреннего спокойствия мог о нас узнать. В общем, похоже, моя разрастающаяся шиза и мания преследования развивается всё сильнее…