— Ах, бедный Каракурт… — глухо вздыхает Брайникл без капли сочувствия, продолжая избивать морду Жнеца своим хвостом. Но песчаный даже не дёргается, стоически выдерживая звонкий шлепок за шлепком, никак на это не реагируя. В отличие от Каракурта, дёрнувшегося и зарычавшего сквозь сжатые клыки. Усмехнувшаяся Брайникл на мгновение прикусила поднесённый к клыкам кончик когтя, будто бы раздумывая над чём-то. — А знаешь, мне нравится твоя злость. Твоя ярость… Жажда мщения. Мы с тобой на самом деле очень похожи. И ты и я хотим отомстить тем, кто сделал нам очень, очень… очень больно. Мне даже жарко становится от осознания того, сколько между нами общего! А ещё, мне очень скучно. В этом дворце совсем нечего делать, кроме как смотреть на собственные отражения в зеркалах, представляешь? Хочешь, я дам тебе шанс исполнить свою мечту?
По мановению ладони морской брыкающуюся Фирн медленно оттащили к одной из колон от центра зала, будто не драконица на её месте была, а мешок со снегом…
— Хочешь попытаться убить Жнеца? Ну же, ты же за этим сюда шёл? А если справишься… Хмм, знаешь, я отпущу твоих друзей. Честно слово. Ты меня развлечёшь, и мы все останемся довольны, — с лёгким восторгом проговорила Брайникл. И мне очень хочется выкрикнуть пафосное: «Не верь ей, она всё лжёт!», но морда моя всё также зажата чужой холодной лапой. — Отпустите его. И Жнец. Убей этого дракончика ради своей королевы!
— Хозяину это не понравится, — хмурится череполикий дракон, видимо сомневающийся в благоразумии развалившейся на троне морской. В ярости морская отвесила ему очередной шлепок своим хвостом. Только на этот раз морда песчаного дёрнулась в сторону, да и сам он глухо зарычал, слизывая потёкшие на подбородок капли крови.
— Мастер — это моя проблема. Так что заткнись и делай, что говорят, — в порыве ярости шипит Брайникл, указывая когтем на вскочившего на лапы Каракурта. О ком они говорили? Хозяин? Мастер? Кому могут подчиняться эти ненормальные? — И давай без твоих дурацких песен. Слушать твои вирши у меня нет никакого желания. Ну. Чего встали? Убейте друг друга! Хах! Или ты хочешь, чтобы твои драгоценные друзья пострадали, Каракурт?
Я рычу сквозь сжатые клыки и дёргаюсь в отчаянной попытке вырваться. Да и не только я, Циркон и Холод тоже брыкаются, а Фирн даже разок умудрилась дыхнуть холодом на лапу одного из держащих её драконов. И только… только Предвестник даже не пытается дёрнутся, покорно вытянувшись под прижимающим его к полу песчаным драконом. Неужто провидец пытается показать себя смирившимся дракончиком, не представляющим никакой опасности? Его блестящие в полутьме серые глаза абсолютно спокойны, будто… всё идёт по его плану? Вот гадина! Вновь яростно замычав, я пытаюсь хоть как-нибудь выбраться из лап крепко держащего меня дракона, но тот лишь сильнее наваливается своей тушей на мою спину.
Предвестник завёл нас в ловушку! Я почему-то в этом абсолютно уверена. И сейчас только и ждёт подходящего момента, чтобы исполнить собственное будущее! Хотя… может я, конечно, и перегибаю палку, и на самом деле Предвестник просто не видит повода беспокоится… Но он ой какой большой у нас есть! Особенно если этот ночной якобы не видит будущего и не знает его исхода!
Тем временем дёргающий хвостом Каракурт обводит нас всех своим пристальным взглядом, чуть дольше остановившись на мне. В его глазах я вижу немую просьбу простить его за то, что он собирается сделать. Нет, дурачок, ты не должен делать то, что удумал! Хотя если это спасёт мою шкуру… Мракокрадовы потроха, как же это сложно! Что-то во мне сцепилось с инстинктом самосохранения. Такое странное… волнение? Испуг? Страх за этого песчаного дурня, решившего угробить свою шкуру в явно неравной схватке со взрослым песчаным драконом, до этого перебившим не один десяток сородичей?
С тяжёлым вздохом Жнец чуть расправляет свои крылья и сдёргивает с передних лап прикрывающие их тряпки, рвёт когтями, обнажая сокрытую под ними сталь. Металлические пластины брони наползают друг на друга, перетекая в тянущиеся вдоль локтя лезвия и острые шипы. Тонкие, в форме чешуек, пластинки наползают на ладони и пальцы, переходя на кончиках в напоминающие изогнутые когти ледяных лезвия. Он ещё и вооружён? Это самоубийство!
— Хмм, — тянет громко морская, заметив блеск металла на лапах стоящего перед троном песчаного. — Их тоже снимай.
Дёрнув мордой, Жнец поднимает мрачный взгляд на усмехающуюся морскую, сложившую лапы на своей грудной клетке, накрыв ладонями свой кулон. Какое-то время между драконами идёт игра в гляделки, однако затем, раздражённо фыркнув, песчаный морщится и запускает когти куда-то за шипы-лезвия, дёргая, судя по всему, за шнурки.
— Хороший дракон, — показав клыки в улыбке, облизывается морская, смотря на то, как Жнец осторожно складывает свои боевые рукавицы в сторону.
А под бронёй… лишь покрытая чёрными язвами бледная кожа, практически лишённая чешуи. А те немногочисленные чешуйки, что всё-таки пытаются прикрыть это уродство, выглядят недоразвитыми, вжатыми в гной и кровь, сочащуюся из струпьев. Ниже — ладони, на которых в некоторых местах отсутствует кожа. Лишь кровавая корка, переходящая в тонкие с чёрными прожилками пальцы, порой даже не когтями заканчивающимися, а углублениями на их местах, в которых с трудом, но можно разглядеть кости.
Я жмурюсь и отвожу взгляд в сторону, подавив волну тошноты и стараясь не смотреть на эту «красоту», которую череполикий прячет под металлом от окружающих. Почему его лапы в таком ужасном состоянии? И как вообще он может спокойно перемещаться с такими? Это ведь не из-за доспеха? Холод чуть дёрнулся, увидев эти раны, и что-то глухо зарычал в сжимающую его пасть лапу, но так ничего и не смог сказать.
— Хорошо… очень хорошо. А теперь — деритесь! И пусть победит сильнейший! — горячо воскликнула Брайникл, вновь подзывая к себе слугу с подносом, хватая когтями несколько ягод и отправляя их в свою пасть.
«Надеюсь, ты подавишься, задохнёшься и помрёшь в мучениях!» — вспыхивает во мне злое пожелание для морской, что вновь подозвала к себе слугу с подносом, хватая когтями несколько ягод и отправляя их в свою пасть.
Медленно, потеряв всю свою былую уверенность и браваду, Жнец, прихрамывая, двинулся навстречу Каракурту, то и дело оглядываясь в сторону оставленных у трона перчаток, будто без них он чувствовал себя не в своей тарелке. Или же мне просто кажется? В любом случае череполикий песчаный вскоре отбрасывает свою рассеянность, замирая напротив Каракурта с абсолютно спокойной мордой. Будто ничего не произошло, будто ничего не произойдёт. Его хвост, в отличие от хвоста опонента-дракончика, не задран и не изогнут над плечами. Да и не нужно ему — на том месте, где у песчаных драконов обычно есть жала, у Жнеца лишь затянутый тканью обрубок, скрывающей ещё одно уродство череполикого.
Однако сейчас мне точно не должно быть дела до того, как этот уродец получил свои раны. Я вновь предпринимаю попытку выскользнуть из под держащей меня туши, громко замычав сквозь сжатые клыки и попытавшись выдохнуть в чужую лапу сноп огня. Впрочем, безуспешно, и чужие пальцы лишь ещё сильнее придавили меня к полу, не позволяя даже хвостом из стороны в сторону дёрнуть.
И началось то, чего я бы предпочла не видеть. Вот только взгляда, сколько бы сильно мне не хотелось, оторвать я не могла. Каракурт, громко и хищно зашипев, первый бросился на соперника. И Жнец, к моему удивлению, не стал уходить из-под удара Каракурта, лишь вздыбившись на задние лапы, принимая секущий выпад чужих когтей на свою грудь. Алая драконья кровь оросила камень под одобрительный смешок Брайникл и яростный рык Каракурта, попытавшегося дотянуться своими клыками до шеи ненавистного дракона. Вот только Жнец, похоже, был сделан из того же материала, что и держащие нас слуги. Череполикий не издал ни одного звука, будто бы не почувствовав чужого выпада, взмахом лапы отбросив Каракурта. Всего одним движением он буквально швырнуть немаленького дракончика к ближайшей колоне, будто тот ничего не весил. Что за чудовищная сила в мышцах этого песчаного?!
