Аналогичную игру со своим женихом вела и будущая мать Ахиллеса Фетида. Вначале она всячески избегала тактильных контактов с влюбившимся в нее Пелеем и превращалась, в зависимости от приходившей в ее очаровательную головку очередной эротической фантазии то в огонь, то в воду, то в львицу, то в змею. В конце концов, Пелею все же удалось овладеть ею, после чего свадьбы уже было не миновать. Правда, не остывшая еще, видно, от любовной игры, Фетида тут же затеяла интригу с “яблоком раздора”, который подкинула ей не приглашенная на свадьбу богиня раздора Эрида (помните, у Шарля Перро аналогично поступит потом фея из «Спящей красавицы»?). Вся эта интрига, как известно, закончилась кровавой Троянской войной, в которой активное участие принял сын Фетиды Ахилл. Такая вот поучительная причинно-следственная связь.

Поскольку античный человек, ценивший каждый миг не очень продолжительной в ту пору жизни, любил при любом удобном случае веселиться и наслаждаться, то в мифах постоянно встречается тип женщины-вакханки. Этот тип жизнелюбивых гедонисток, для которых смысл жизни составляют постоянное веселье, эротические забавы, а также взбадривающее их винное возлияние, похоже, существовал всегда и благополучно дожил до наших дней.

В дионисийских празднествах, как известно, принимали участие женщины, изображавшие самых разных нимф – менад, дриад, наяд, нереид и прочих лесных, водяных и луговых духов женского рода. Но наиболее энергичными и даже агрессивными в своем веселье считались менады. Эти особы терпеть не могли, когда рядом с ними оказывались персонажи, не разделяющие их праздничного настроения. Вспомните печальный конец однолюба Орфея, которого вакханки-менады разорвали на кусочки только за то, что он не захотел примкнуть к их веселью и к их буйным пляскам, потому что жил воспоминаниями о своей любви к навсегда потерянной им Эвридике, тоже, надо сказать, лесной нимфе.

Богиней, которой поклонялись вакханты, была Стимула. Имя, говорящее само за себя. Потому что главной ее функцией было побуждать, стимулировать участвовавших в вакханалиях к неистовству и полной сексуальной раскрепощенности.

Характерно, что все мифологические мужчины, неоднозначно относящиеся к другим персонажам женского пола, обычно выражают так или иначе безоговорочное восхищение красотой, грацией и естественностью поведения нимф, наяд и прочих раскованных девиц, участвующих в дионисийских игрищах. А само слова «нимфа» до сих пор обозначает молодую очаровательную (и желательно незамужнюю) женщину, готовую пойти под покровительство Афродиты, то есть без долгих размышлений предаться плотской любви.

Что касается так называемого типа роковой женщины, то он войдет в моду в литературе и искусстве лишь в XIX-XX в.в. (Кто-то остроумно заметил, роковая женщина – это интеллектуальная стерва, что в определенной мере соответствует действительности). Но ведет свое начало такой тип женщин от знаменитой прекрасной Елены, дочери Зевса и Леды и царицы Спарты. Напомним эту историю тем, кто давно не перечитывал, а, скорее всего, вообще не читал Гомера.

История, в общем-то, довольно темная и запутанная. Богиня Эрида (богиня раздора), как уже было сказано, обиделась, что ее не пригласили на свадьбу Пелея и морской богини Фетиды, решила устроить мелкую пакость. Она подкинула гостям этой самой свадьбы золотое яблочко с надписью kallisto (прекраснейшей). После чего начался олимпийский конкурс красоты, в финал которого вышли Гера, Афина и Афродита. За окончательным решением они обратились к Зевсу. Но тот сразу отказался от почетной миссии. Может быть, потому, что в числе претенденток была его жена. А может быть потому, что понимал, что с женщинами в такой ситуации лучше не связываться. В общем, он передал это дело в независимую комиссию, возглавляемую неким Александром, якобы сыном пастуха. На самом же деле это был удаленный за какие-то провинности от дворца царевич Трои Парис. Дальнейшее развитие событий широкой публике в общих чертах известно. Хитрая Афродита предложила Парису своего рода взятку в виде самой прекрасной и желанной женщины. Для Париса такой женщиной была обожаемая им Елена, которой он страстно желал обладать. Несмотря на то, что она, вроде, уже была женой Менелая.

Вообще с этой Еленой Прекрасной связаны сплошные интриги и передряги. Вначале Тесей (это было еще до истории с «яблоком раздора»), плененный ее красотой, в порыве неуемной страсти похищает ее. Скорее всего, не без ее согласия. Братья Елены быстренько находят авантюрную сестрицу и возвращают ее домой. Несмотря на ее сомнительное приключение с Тесеем, на руку красавицы по-прежнему претендует уйма греческих героев: Менелай, Одиссей, Аяксы, Диомед и пр. В конце концов, наша героиня на этом этапе становится женой Менелая. Далее же события развиваются следующим образом: после истории с «яблоком раздора», увлекшись очарованным ею Парисом, Елена, бросив мужа, бежит с любовником на родину Париса, то есть в Трою. После чего все ее воздыхатели дружно объединяются и в порядке компенсации ущемленного мужского самолюбия развязывают знаменитую Троянскую войну. После того как Парис погибает, Елена, долго не раздумывая, становится женой его брата. Когда же Троя, несмотря на героическое сопротивление, все же падёт в результате хитрости и коварства греков, Елена преспокойно возвратится с простившим ее Менелаем в родную Спарту…

Если “роковая женщина” неудержимо влечет к себе мужчин и часто их меняет, заставляя безумно страдать тех, кого она оставила, то такой тип, как коварная женщина предает мужчину целенаправленно и умышленно. Ее цель – завладеть его имуществом, властью или просто соединиться с другим, любимым мужчиной. Это тип женщины с сильным характером, готовой добиться своего любым способом. Из этой неугомонной породы выйдут леди Макбет, Катерина Измайлова и героини многочисленных американских эротических детективов. А уж сколько их сегодня в реальной жизни – не сосчитать.

В античной литературе один из выразительных характеров подобного рода – Клитемнестра, супруга уже упоминавшегося Агамемнона и, кстати, родная сестрица Елены Прекрасной.

Пока муж Клитемнестры осаждал Трою, эта дамочка не теряла времени даром и вступила в интимную связь с неким Эгисфом. Эгисф этот очень полюбился ей благодаря различным его мужским достоинствам. Своего же супруга она, судя по всему, не только не любила, но и тихо ненавидела. И, надо сказать, не без оснований. Как помните, Агамемнон собственными руками прирезал их общую дочь Ифигению. Да и саму Клитемнестру этот мужлан в свое время взял в жены насильно. И как только подвернулся удобный момент, Клитемнестра решила от него избавиться.

Готовиться к преступлению она начала заранее: дозорным был дан наказ неустанно смотреть в сторону Трои, чтобы когда на холмах запылают костры (так Агамемнон должен был сообщить о своей победе и благополучном возвращении), немедленно ей доложить. Что и было сделано. Когда наш утомленный герой пошел помыться в натопленную баньку, там уже все было приготовлено для того, чтобы отправить его в царство теней. После того как преступление все-таки вскрылось, хитрая Клитемнестра, дабы оправдать свой, мягко говоря, неблаговидный поступок, изобразила дело так, будто убила мужа из ревности. Будучи, так сказать, в состоянии аффекта. (Состояние аффекта и в те времена рассматривалось как смягчающее обстоятельство). К тому же Агамемнон действительно был небезгрешен – он привез с собой в качестве трофея плененную им красивую девицу Кассандру. (Кстати сказать, безжалостная Клитемнестра ее тоже отправила в Аид вслед за Агамемноном. Несчастная пророчица, предсказавшая войну из-за Елены и предупреждавшая наивных троянцев о крупных неприятностях, которые их ждут, если они втащат в город деревянного коня, увы, не сумела предвидеть собственную погибель). Расправившись со своим супругом и неудачливой пророчицей, Клитемнестра начала править Микенами. Естественно, вместе со своим любимым Эгисфом, ради которого она всю эту кашу и заварила. Правда, как тот преступник, у которого еще сохраняются остатки совести, она все время жила в ожидании возмездия. Что ей очень портило жизнь. И предчувствие ее не обмануло. Вернувшийся в Микены подросший сын Агамемнона Орест, узнав всю правду, тут же прикончил коварную Клитемнестру, то есть свою родную маму (хотя убийство матери в античности считалось самым тяжким грехом). Ну и, само собой, заодно пришил ее возлюбленного.