- Я не отправлял тех ребят в больницу просто так. Что, блять, я за человек, по-твоему?

Лицо Финна сразу ожесточается, взгляд тяжелеет.

- Я говорю не об этом…

- Нет, - рычит Кайло, стуча сжатым кулаком по кожаному подлокотнику дивана. – Ты выслушаешь меня. На этот раз ты выслушаешь меня и не станешь судить, пока я не расскажу правдивую и полную историю.

Глаза Финна злые и суровые, но он остается на месте. Челюсти сжимаются, двигаются.

- Раньше мне было все равно, что ты обо мне думаешь. Но сейчас…

Кайло качает головой.

- Сейчас все по-другому.

Финн остается сдержанным и ждет.

Кайло делает вдох и начинает рассказывать историю Фазмы, ту, которую он репетировал уже давно, на случай если наступит такой день, как сегодня. На случай, если ему станет не все равно, что думают друзья Рэй, - на случай, если они начнут становиться и его друзьями.

На последних словах истории Кайло делает выдох, который сдерживал сам того не подозревая, и падает обратно на диван. Он чувствует себя на тысячу фунтов легче, хотя глубоко внутри ощущает боль – пустую, требующую внимания. Но осознание того, что он наконец открыл Финну причину его давней ненависти к другому человеку, приносит облегчение, которому Кайло до нелепого удивлен.

Финн рядом с ним остается таким же неподвижным, как и в самом начале рассказа, выражение его глаз невозможно разобрать, а рот все еще сурово сжат.

Через некоторое время он наконец начинает говорить.

- Спасибо, что рассказал мне.

Кайло, чувствуя, что этот незнакомец (знакомый?) сегодня узнал его (настоящего) куда лучше, чем могли большинство людей за многие годы, опускает глаза, в которых можно было бы прочитать его чувства.

В течение следующего часа они больше не разговаривают, но атмосфера между ними не такая напряженная. Ее можно назвать почти дружелюбной.

Наконец Финн встает – со скрипом кожаного дивана и быстрым вздохом.

- Я навещу тебя завтра, - говорит он, не оставляя места для обсуждения. – Пей больше воды.

И, так же внезапно, как появившись, Финн уходит.

Значение цветка азалии: «Береги себя ради меня».

========== Глава 14. Герань ==========

Комментарий к Глава 14. Герань

Наш одержимый сын наконец-то встречается лицом к лицу с проклятьем своей жизни – оно же его отец.

Эта глава содержит описание панической атаки. Если слова о симптомах или самом паническом приступе задевают вас или ставят в неудобное положение, пожалуйста, пропустите часть, помеченную звездочками, как здесь

Финн заглядывает минимум раз в день.

В следующий раз после их первой… стычки он пришел с кексами. С бананом и шоколадной стружкой. «Старый семейный рецепт», - заметил он. На следующий день он принес Кайло домашний суп и хлеб.

Кайло шутливо размышлял, не следовало ли ему встречаться с Финном, а не с Рэй – ведь Финн умел готовить.

Хотя эта мысль тут же пронзила его болью, она указывала на самую крохотную степень исцеления. Рваные края раны начали заживать и медленно, медленно покрываться корочкой.

Придя к нему в четвертый раз, Финн принес другие подарки помимо контейнера с чертовски вкусными энчиладас с курицей – зеленые, покрытые листьями подарки.

- Тебе нужны растения, чтобы очистить здесь воздух, - пробормотал Финн, упорно игнорируя дергающиеся губы Кайло, выдававшие его скрытое изумление.

И с тех пор в доме Кайло появилось целых пять растений.

Он бы за всю жизнь не запомнил их названия, но у них был общий график ухода, который Финн, к счастью, написал на бумажке и прижал магнитом к холодильнику. Хотя одно слово Кайло запомнить смог: филодендрон. Растение, которое хотела подарить ему Рэй.

Финн произнес его название и вкратце рассказал, как за ним ухаживать, но Кайло почти сразу же отключился – вспомнив выражение лица Рэй, когда он пообещал, что позволит принести растения в свою квартиру.

- Так что скажешь? Может, алоэ или несколько филодендронов?

- Конечно, пока ты сможешь заботиться о них.

- Научить тебя, как заботиться о них, - поправляет Рэй.

- Научить меня, как заботиться о них.

Так Кайло погрузился в мысли о растениях (цветущем саде на всей веснушчатой коже), солнечных улыбках и запахе гардений на бронзовых волосах, собранных в три пучка, когда голова уткнулась ему в шею.

Игнорируемый Кайло, Финн издал унылый вздох посреди инструктажа и пробормотал:

- Я просто запишу…

Затем тише:

- Как и сказала Лея: «Ты должен записать это», - прежде чем отправиться на поиски бумаги и ручки.

Кайло бросил взгляд на филодендрон, который стоял в углу комнаты у окна, весь зеленый и с радостно поднятыми листьями.

Он всерьез раздумывал о том, не позволить ли ему умереть, забавляясь извращенной идеей, что так мог бы расплатиться с Рэй. Он был полон решимости сделать это, но потом обнаружил, что поливает его, ставит на солнце и убирает обратно и лениво перебирает листья.

Дело было не в том, что он напоминал ему о Рэй – это не так! Просто монотонный и легкий список инструкций, как ухаживать за растениями, приносил странное утешение – давал отсрочку от мирских забот посреди моря растерянности, сожаления и гнева. Вот и все.

Так что, когда спустя неделю после своего первого визита Финн пришел с макаронами с сыром, Кайло удивился, что потянулся за кетчупом.

Финн с пониманием наблюдал, как Кайло поливает томатным соусом всю свою порцию макарон – точно так же, как делала Рэй большую часть детства и взрослой жизни. От него не ускользнула ирония, что это делает именно Кайло, причинивший ей боль.

Ну вкус это не было чем-то особенным, но и отвращения не вызвало. Тем не менее, Кайло почувствовал, как еда в горле, которую он пытался проглотить, превратилась в твердый комок. За ним появились серебряный блеск в глазах и та глубокая боль, которая, как он думал, исчезла навсегда.

- Ты держишь в себе слишком много, Кайло. Чертовски много, - начал Финн. – И не желаешь ничего отпускать – скорее, не желаешь отпускать одно и принимать другое.

- Думаешь, я этого не знаю? – вопросительно проскрежетал Кайло, в равной степени смущенный, злой и страдающий.

- Напротив, я думаю, что знаешь – слишком хорошо знаешь. То, как это давит на тебя, только усиливает тревогу из-за всего в общем.

Кайло сжал вилку в кулаке, холодный металл против горячей ладони.

- Я думаю, что случившееся с Рэй… только часть проблемы. Чтобы найти решение, тебе придется копнуть глубже и найти корень всего этого.

Кайло внезапно представил, как безжалостно роется у подножия дерева, дерева собственных воспоминаний и переживаний, находя все новые и новые корни лишь чтобы обнаружить, что они все растут – дальше и дальше.

- Я думаю, единственный способ выяснить, что ты чувствуешь и что должен с этим сделать, - это встретиться лицом к лицу с корнем всего этого и прийти к соглашению. Исцелиться, знаешь. Вот это все.

Это была та же самая дрянная чушь, которую он слушал на встречах с терапевтом, организованных его матерью, – тех, на которые ходил в старшей школе, чтобы научиться контролировать проблемы с гневом, тревожностью и чувством непринадлежности. Для тех терапевтов его имя было не Бен Соло – а «Проблемы, связанные с отсутствием доверия» и «Комплекс заброшенности». Его определяли лишь по дерьму, в которое он влип.

Тем не менее, слышать эти вещи от Финна… Друга? Знакомого? Раздражающе милого врага, который приносит ему домашние маффины? Кем бы Финн для него ни был, услышав это, Кайло действительно задумался.

Кайло уже много думал об этом за последние полторы недели. Может быть, больше, чем когда-либо раньше. Думал о жизни, и людях, и тревогах. Думал о будущем, думал о суете между мгновениями настоящего.

Но после ухода Финна, впервые за долгое время, Кайло подумал о прошлом.

____________________________

О ночах, проведенных в одиночестве за чтением самому себе в крепости из одеял, которую возводил сам, об историях о сильных принцессах и лихих героях и семьях, полных любви. О матери, которая заглядывала слишком поздно – или скорее слишком рано – раз в неделю, чтобы его увидеть. Она целовала его в лоб, только чтобы снова уйти, прежде чем он мог разогнать туман сновидений в достаточной степени, чтобы удержать ее и попросить просто остаться хотя бы раз.