- Я самоотверженный человек, что могу сказать?

Рэй ухмыляется, развалившись на кресле для тату, широко раздвинув ноги, словно в каком-то непристойном журнале вроде Playboy или чем-то подобном.

- Но вопрос с моей оплатой остается открытым, - бормочет Рэй, глядя на него слишком невинными глазами, и начинает расстегивать его штаны. От одного только взгляда его дыхание учащается.

В ту минуту, когда ее прекрасные розовые губы обхватывают его член, он понимает, что пропал.

Ему требуется все самообладание, чтобы не кончить сразу в ее бархатный рот, чтобы сдержаться. От каждого движения ее головы, ласковых касаний языка и прерывистых звуков голова у него идет кругом. Он держится так долго, как только может со своим членом у нее во рту – ее руки сжимают его бедра, она пристально смотрит на него светло-карими глазам, а губы, обхватившие его член, изгибаются слишком уж забавно.

Он кончает с низким рыком, на этот раз зарывшись руками ей в волосы, ее пучки оказываются растрепанными его нетерпеливыми пальцами. Она жадно глотает, опустошая его до последней капли – и каким-то образом его истощенный член еще умудряется дергаться в ответ на представшую перед ним картину.

И что это была за картина.

Ее губы, блестящие и пухлые, слегка приоткрыты, пока она пытается отдышаться. Волосы спутаны, в глазах остался голод.

Черт, она великолепна. Словно какая-то чертова богиня.

Она целует его в лоб так невинно, что это выглядит откровенным издевательством над плотским актом, который только что случился. Она убирает его обратно в штаны и поднимается с кресла.

- Осторожно…

Она удивленно, но мягко улыбается ему, успокаивающе похлопывая по руке.

- Я в порядке. Это просто татуировка, а не операция.

Он в ответ качает головой.

- У тебя могла закружиться голова, - бормочет он.

Притянув его вниз для поцелуя, она прижимается носом к его шее так высоко, как может со своим ростом.

- Да, но только от потрясающего оргазма, который ты только что мне обеспечил.

Он посмеивается над ее головой, в мягкие волосы, которые слабо пахнут гардениями. Он смутно задается вопросом, были ли это духи или запах остался после работы с настоящими цветами.

Она осторожно отстраняется и идет за джинсами. Походка выглядит натянутой, и ей трудно надевать джинсы, так как бедро уже начало опухать, чувствительное под бинтами. Хотя она пытается скрыть это, он все видит.

Едва она застегивает джинсы, он подхватывает ее, как невесту, вызвав слабый удивленный писк.

- Что ты делаешь? – ворчит она с легкой улыбкой, бросая на него взгляд.

- Собираюсь носить тебя, пока ноге не станет лучше.

Рэй тут же закатывает глаза и толкает его в грудь.

- Мне не нужно, чтобы ты носил меня. Я прекрасно могу ходить, ты, козел.

Бен прижимает ее ближе, не желая отпускать.

- Нет, я отнесу тебя к машине, а потом мы поедем обратно к тебе домой, а потом я занесу тебя внутрь.

Он улыбается, почти прося ее продемонстрировать изумленное раздражение.

- Ты не будешь это делать…

Он закрывает ей рот поцелуем, на который она невольно отвечает. Дразня ее, он снова отстраняется, но так, чтобы губы все еще касались ее уха.

- А потом тебя ждет обязательный постельный режим до конца выходных.

Его слова вызывают у нее слабый трепет, снова разжигая расплавленный огонь в ее животе. Она смутно задается вопросом, утихнет ли когда-нибудь это безумное либидо, которое он в ней пробуждает. Не то чтобы она обязательно будет злиться, если нет.

- Я не смогу встать с кровати? - бормочет она, поднимая бровь в ответ на его нахальство.

Он хихикает, вынося ее из комнаты.

- Ты не захочешь.

Значение цветка гипсофилы: невинность, чистота, первозданность.

От автора:

Забавный факт: многие люди реагируют на татуировки так же, как на приятную стимуляцию. Тело практически оказывается в состоянии шока и таким образом справляется с болью :) Я писала свою дипломную работу по психологии об этом и других похожих методах выживания. Могу сказать, что это чертовски хороший способ выживания – пока боль и удовольствие стоят рядом, ахаха.

========== Глава 11. Альстромерия ==========

((ЭТА ГЛАВА СОДЕРЖИТ НАМЕКИ НА МЫСЛИ О СУИЦИДЕ. Они будут выделены жирным шрифтом)).

Рэй ужасно готовит.

Девушка, которая думает, что кетчуп в макаронах с сыром – это деликатес, чей детектор дыма срабатывал бы чаще, чем он мог сосчитать, если бы она удосужилась вставить в него батарейки, - отчаянно нуждается в его помощи. Неважно, как сильно при этом протестует.

Именно так они проводят ленивый субботний день: готовят бекон, рыбу и кесадильи с халапеньо.

Рэй уже успела брызнуть соком халапеньо себе в глаз и слегка обжечься о сковородку. Бен смутно задавался вопросом, как ей до сих пор удавалось выжить.

- Рэй… нет, не кромсай его.

Она раздраженно фыркает, стоя над беконом и пытаясь порезать на кусочки. Вместо этого она слишком агрессивно рассекает его ножом, подражая шеф-поварам из телевизора, которые нарезали ингредиенты идеальными кубиками.

Она резко машет ножом в его сторону.

- Почему бы тебе самому не заняться этим, мистер Совершенство? Очевидно, мои усилия дерьма не стоят.

Слегка посмеиваясь, Бен вытирает руки полотенцем и подходит к ней сзади.

- Придется нам сделать из дерьма ромком, - бормочет он, вставая у нее за спиной и кладя вытянутые руки поверх ее ладоней.

Медленно он заставляет ее нарезать бекон на аккуратные, ровные кусочки.

- Медленные, ровные движения, - бормочет он, слабо хихикая.

- Ты отвратителен, - отвечает Рэй на его намеки, толкая локтем в живот, и продолжает резать бекон, как он показывал.

- Но тебе это нравится, - улыбается он, ухмыляясь, и возвращается к плоской сковородке, чтобы перевернуть разложенные кесадильи.

Рэй, бормоча себе под нос, заканчивает с беконом, собирая его в хорошую кучку на разделочной доске, которую никогда не использовала иначе как устойчивую поверхность для горшков с растениями.

- Слишком много усилий ради двух жалких кесадилий.

Бен посмеивается, качая головой.

- Чем больше будешь практиковаться, тем быстрее все сделаешь. Кроме того, учитывая твои вкусы в замороженной еде и фаст-фуде, готов поспорить, что эти «жалкие кесадильи» легко станут лучшим из того, что ты когда-либо пробовала.

Рэй посылает его, наконец-то заканчивая с беконом.

- Не то чтобы у меня была мама, которая готовила мне домашнюю еду и целовала в лоб, укладывая по вечерам спать, - ворчит она, и, хотя это была наполовину шутка, он замирает.

Он не вспомнил о ее прошлом… Черт, он такой мудак.

- Блин, Рэй. Мне очень жаль, я совсем забыл…

Она качает головой, подносит бекон и прижимает палец к его губам.

- Все хорошо. Я не переживаю. Да, было хреново, но думаю, в итоге со мной все в порядке. Я искренне рада, что не было хуже.

Он берет палец, касающийся его губ, поворачивает голову и оставляет легкий поцелуй на ее открытой ладони.

- Ты более чем в порядке, Рэй. Ты просто чертовски потрясающая.

Она слегка краснеет, пытаясь отнять руку, но безуспешно.

- Я серьезно, - подчеркивает он, притягивая ее чуть ближе. – Ты можешь заставить расти даже самые капризные цветы, и ты способна творить чудеса с машинами, и, хотя еще не умеешь готовить, можешь нарезать немного этого гнусного бекона.

Она хихикает, хотя его слова тронули ее сильнее, чем хотелось бы.

- Ну так научи меня готовить.

Он улыбается, и они начинают заполнять кесадильи – Бен руководит ее движениями до самого последнего момента.

Можно привыкнуть к этому, решает она, как раз перед тем как снова обжигается о сковородку.

- БЛЯ!

________

Они всплывают позже – эти неприятные истории из прошлого, - после того, как их желудки наполняются, а языки горят от кесадилий. (Хотя Рэй бы ему не призналась, это, вероятно, было лучшее, что она когда-либо пробовала.)