- Ты не хотел этого, - покачала головой Рэй.

- А теперь хочу, - отчаянно возразил Финн. – Ты поверила в меня на Джакку. Почему не веришь теперь? Ты… ты значишь для меня куда больше, чем можешь представить!

- Я верю в тебя и сейчас. Но я уже не та девочка с Джакку, - Несмотря на жалость, Рэй придала голосу твердости. – И ты с тех пор проделал огромный путь и стал надеждой для миллионов детей. Ты нужен им, нужен По и Джанне, как и они тебе. Не отказывайся от своего призвания.

- Забавно, что ты советуешь мне не меняться, хотя именно это ради тебя сделал Кайло Рен, - Финн швырнул это ей в лицо, как обвинение.

- Здесь нечего сравнивать! – воскликнула Рэй, вспомнив прикосновение к измученной душе на Ак-То. – Кайло вспомнил, кто он есть на самом деле. А ты это и так знаешь. Ты возненавидишь меня и разрушишь нашу дружбу, переступив через себя.

- Дружбу… - горько повторил Финн.

- Да. Финн, можешь считать, что я спятила, но в своих чувствах я уверена. Я не могу дать тебе то, что ты ищешь, как и ты мне.

Это была правда, и они оба знали это. Финн медленно поднялся и подошел к ней вплотную. Даже звуки музыки из беседки будто стали тише.

- А он может дать тебе все, что нужно?

- Он уже дает, - проговорила Рэй, глядя ему прямо в глаза. – Мы с ним – одно целое. Я очень надеюсь, что когда-нибудь ты найдешь человека, о котором сможешь сказать то же самое.

- Не хочу смотреть, как ты разрушаешь себя, - холодно сказал Финн. – Будет лучше, если мы и правда останемся порознь. Но если твое мнение изменится, то я постараюсь помочь. Как друг.

- Я ценю это, - серьезно ответила Рэй.

Финн смерил ее разочарованным взглядом и пошел обратно в беседку. Рэй рухнула на скамейку, опустив голову на руки. Ветер трепал ее волосы, покрывая кожу мурашками.

«Возможно, Финн прав. Вдруг в галактике найдется кто-то, кто… сможет помочь тебе».

- Что?.. – Рэй произнесла это мысленно и вслух.

«Я хочу, чтобы ты была по-настоящему свободна. Счастлива, даже если не я буду этому причиной».

Она подумала обо всех прекрасных мечтах, которые возникали в ее разуме и сразу отвергались, потому что Бен все еще не мог оказаться по-настоящему рядом.

- Как же я узнаю, что счастлива, если не буду иногда грустить? Ты единственный, кому позволено заставить меня чувствовать и то, и другое.

Они ходили по кругу. Бену были известны ее мысли, даже если ради ее блага он пытался спорить. А она знала, что он это понимал.

По щекам побежали долго сдерживаемые слезы. С этого дня ее отношения с Финном – и с Беном после видения на свадьбе – уже не будут прежними. Чтобы ее не было видно из беседки, она отошла ближе к темному входу в каньоны и прислонилась спиной к камням.

- Мне не нужен другой человек. Он никогда не сможет стать для меня тем, кем стал ты. Я хочу… хочу делать с тобой все. Гонять наперегонки, есть мороженое, сидеть обнявшись и смотреть, как загораются звезды, просыпаться и встречать твой взгляд…

Слова сбивались и толкали друг друга, но для Рэй были необычайно важны даже пустяки. Она грубо вытерла мокрые щеки, не в силах унять дрожь.

– Я хочу поцеловать тебя еще раз, Бен Соло, взять за руку и увидеть улыбку. Хочу заняться с тобой любовью. Хочу все это!

Из оцарапанного слезами горла вырвался уродливый хрип. Рэй опустила голову на грудь, обнимая себя руками. Она надеялась, что почувствует облегчение, если выговорится, но ошиблась. Внутренности сплелись в тугой клубок.

Бен, беспомощный и печальный, молчал, и она напомнила, что не он был причиной ее злости. Этого не может быть. Рэй любила его. Через мгновение она почувствовала тепло вокруг плеч и представила, как он обнимает ее. Только это ей и осталось – представлять.

Она злилась на Палпатина, из-за которого все началось; злилась на Силу, которая подарила их душам поразительную связь, а потом забрала Бена навсегда, едва он успел почувствовать вкус свободной жизни. Драгоценные нити, связывающие их даже через барьер между мирами, никуда не исчезли, но нервы у Рэй сдавали. Она была не просто джедаем. Еще она была человеком и знала, что Бен хотел все то же, что и она. Соединившись с Силой, он лишился обычных человеческих потребностей, но сохранил свою личность. И сейчас их воспоминания, общие и личные, смешивались в видения, которым пока не было суждено сбыться.

Они не спешат. Их губы горячие и соленые от крови, но мягкие. Руки Рэй обнимают его за шею, зарываясь в волосы на затылке; Бен проводит рукой по каштановым прядям, рассыпавшимся по плечам.

Пальцы помнили прикосновения к черной ткани и набуанскому шелку, и тем легче представить, как от них избавиться.

Их сцепленные руки – последнее живое воспоминание Бена – сжимаются сильнее, когда Рэй наклоняется к его лицу. Распущенные волосы щекочут голые плечи над бандажом и падают ему на грудь.

Никто из них не знал, что пришлось бы пережить после. Пальцы замершей в пещере Рэй впились в плечи, тело поднялось в воздух и снова стало невидимым, как недавно на свадьбе. Но она не чувствовала ничего, целиком растворившись в связи с Беном. Этот момент принадлежал только им двоим.

Они вспомнили, как почти год назад через соприкоснувшиеся в Силе пальцы будто прошел разряд тока; и как совсем недавно, на Эксеголе, они впервые почувствовали себя настоящей Диадой. Появившиеся тепло в груди, и легкость, и свободное дыхание. Что-то подсказывало, что эти ощущения уместны и здесь. Через тело Рэй пробегали волны энергии, а перед их глазами разгорался свет, который ослепил бы самые яркие звезды. Их любовь была невероятно прекрасной.

Вырвавшись, Сила Диады пронеслась по беседке в розах, разогнала собравшиеся над Ханна-Сити облака, и Серебряное море засияло, как днем. Ненамеренно она затрагивала все миры, скрытые в глубине их воспоминаний – Джакку, Такодану, Пасаана и Кеф-Бир и те далекие уголки космоса, где они успели побывать – с «Соланой», Леей, Люком или рыцарями Рен. Пронеслась искрами по пронизывающим их потокам Силы жизни, примиряя страсти и проясняя мысли, и слишком скоро вернулась обратно на Чандрилу. Рэй привалилась к стене, дыша медленно и глубоко, и смотрела на сверкающее звездное небо. Стук сердца отдавался в ушах, собравшееся под грудью тепло медленно опускалось ниже вместе с легким покалыванием. Ее тело никогда не чувствовало ничего подобного.

- Как ты мог подумать, что когда-нибудь я переживу то же самое с другим человеком? – шепот Рэй был едва слышен. – В галактике для меня всегда будешь существовать только ты.

Она выдавила беспомощную улыбку, хотя внутри все разрывалось от боли. Бен метался между счастьем и отчаянием, снова переживая их единение. Он не верил, что мог полюбить Рэй еще сильнее, и знал, что она была достойна жить долго и счастливо больше, чем кто-либо. Ее любовь всегда была рядом – но в то же время недосягаема.

Раз в несколько лет в системе Джапраэль возникает гравитационный колодец. Орбиты планеты Ондерон и ее спутника Дксуна сближаются, пока их атмосферы не соприкоснутся, став единым целым.

На Чандриле впервые возник колодец Силы. Хранители Диады, всегда рядом и в то же время нет, впервые смогли оказаться так близко, что почти прорвали границы двух миров. Последовавшее возмущение улеглось, когда живая Сила вернула свои позиции. Свет и Тьма по-прежнему находились в равновесии. Но по Единой Силе бежала рябь памяти о моменте, когда баланс внутри Диады снова достиг абсолюта.