Он отвел взгляд и задумался.

Ответа не последовало, потому что прозвенел звонок.

Мы тогда только начинали дружить, и крепких чувств у меня к нему не было. Его смех не волновал меня, как и речь в общем, но когда Марк был рядом, я становилась другой. Я все время поправляла юбку, чтобы она не задиралась, ведь Марк мог подумать что-то такое, что я не имела в виду. Я распускала волосы, ведь думала, что с хвостиком выгляжу, как пугало.

Родители хлопнули дверью, и я осталась одна. На этот раз без сюрпризов.

Я встала и пошла в свою комнату, споткнувшись на лестнице, чертыхнулась, взяла ключ и шкатулку, а затем достала фотографию.

Фотография сделана на августовской ярмарке, той самой, когда мы купили парные брелоки. Он стоял рядом со мной, чуть приобнимая, и я не могу вспомнить, кто нас сфотографировал. Вроде какой-то незнакомец. Тогда Марк был чем-то обеспокоен. В конце вечера, стоя у моего дома, он сказал, что я его больше не увижу. На мои вопросы он не отвечал. Когда я пришла в школу после лета я не застала его за партой рядом со мной. Учитель скучающим голосом сообщил, что Марк Фогель переехал в Лондон. Я помню, как плакала в школьном туалете. Девчонки, что на этот момент смывали свои яркие помады, потому что были выгнаны учительницей, решили меня подбодрить.

– Сегодня в клубе крутая вечеринка, – сказала одна из них, – покажи вот это, и тебя пропустят.

Девушка протянула мне какую-то бумажку с непонятными надписями. Дрожащими пальцами я взяла ее.

В этот вечер я встретила Лесли.

Я убрала фотографию в защитное место и снова посмотрела на свой телефон. Разблокировав экран, я зашла в контакты и ткнула на «Марк».

Гудок был тихим и оглушающим одновременно. Сердце билось и как будто вырывалось из грудной клетки, но гудки продолжались.

А затем я услышала голос из прошлого.

– Да?

– Марк, это, правда, ты?

Молчание в трубке было невыносимым для меня. Сердце вырывалось из груди, хотелось кричать и бросить трубку.

– Эмма?

Из глаз полились слезы. Его голос стал более взрослым и низким, но все еще узнаваем. Воспоминания, как мгновение, пролетели перед моими глазами. Нам по пятнадцать, мы едим мороженое на главной площади города.

Марк обнимает меня и успокаивает, потому что я плакала из-за проваленного теста.

Я танцую перед фонтаном и смеюсь, а Марк фотографирует меня.

Мы лежим на заднем дворе и смотрим на звезды.

Марк берет меня за руку, и я останавливаюсь. Его взгляд, который он устремил на меня в этот момент.

– Тебе пришло письмо?

– Да.

Все слова вылетели из моей головы. Я не знала, что говорить, я растерялась и набрала номер, совершенно не подозревая, о чем нам разговаривать. Мы выросли, и общих тем у нас, наверное, уже не осталось.

– Марк, я не знаю, что сказать тебе.

– Я тоже, – хриплый смешок, – так странно, я давно хотел поговорить с тобой, а теперь веду себя, как какой-то тупой пень. Как ты? Как твоя жизнь?

И я сразу вспомнила Лесли, которая пила апельсиновый сок у меня на кухне; Майкла, который говорит о том, что огонь не разгорелся; Джеймса, который останавливает машину и сажает меня в нее.

– Ну, как тебе сказать… -мямлила я.

– Так и скажи.

И я рассказала. Марк на другом конце провода внимательно слушал, лишь иногда вставляя какой-нибудь вопрос, чтобы восстановить пробелы моей жизни.

– А ты? Как Лондон?

– Серый и туманный. Работал, иногда выезжал на экскурсии. Но я не чувствовал себя дома. Вот и переехал туда, где родился.

Стук в дверь отвлек меня от успокаивающего голоса Марка.

– Ко мне кто-то пришел. Мне нужно открыть дверь.

– Да, конечно.

Я сбросила трубку и быстро, пропуская ступеньки, спустилась вниз и открыла входную дверь.

Передо мной стоял худой парень в зеленой форме с голубой корзинкой цветов, перевязанной атласной розовой лентой. Я посмотрела на композицию, состоящую из бледно-розовых и белых роз, альстромерий, лизиантусов, и улыбка появилась на моем лице. Букет был нежным и красиво подобран флористом.

– Подпишите.

Парень протянул мне планшет с бумагами, надувая пузырь жевательной резинки, и я быстро подписала в конце страницы, что получила подарок, пока не оказалась полностью в липкой штуке, что могла вот-вот лопнуть.

Корзинка была тяжелее, чем мне казалось, а из цветов торчала небольшая розового цвета картонка.

«Говорят, звезды сегодня будут красивее, чем обычно. Проверим?

Марк».

Я находилась в шоке и набрала скорее Марку.

– Но как ты узнал, что я до сих пор живу с родителями? – сказала я, не успев даже услышать его голос.

Теплый смех раздался в трубке.

– Надеюсь, у тебя не появилась аллергия.

– Они прекрасны, Марк!

– А по поводу записки что?

Я покрутила в руках картонку перед своим лицом.

– На том же месте, где и раньше?

– Да.

Я скинула и улыбнулась. Взяв корзинку с цветами, я поднялась к себе и побежала в ванную, чтобы привести себя в порядок. Я не хотела разочаровать Марка по поводу того, какой я стала спустя четыре года. Я помылась, представляя лицо Майкла, когда он увидит меня с таким красавчиком, а потом попыталась убрать эту мысль из головы. Это было бы классно, но этого не будет.

Я стояла у зеркала в одном легком халате и думала о том, что мне даже некому рассказать эту новость. Раньше я бы позвонила Лесли. Я в прошлом не доверяла почти никому, и вот теперь я осталась одна. Не следовало доверять некоторым людям. Все остальные подруги были скорее подругами Лесли, и уж с ними мне точно иметь дело не хотелось.

Рингтон заиграл, и я подпрыгнула от неожиданности. На главном экране появилось имя, но брать трубку я не торопилась. Мне стало очень стыдно за свое поведение, и я подождала, пока в доме снова станет тихо. Но Джеймс набрал меня еще раз, и в этот раз игнорировать его было куда тяжелее, чем в первый раз.

– Слушаю.

– Эмма, мне звонил Майкл…– он сделал паузу, – сказал, Лесли приходила к тебе. Как ты? Я могу приехать…

– Не надо.

В трубке издавалось шипение, и я ждала, что скажет Джеймс.

– Может, сходим куда-нибудь?

– У меня уже есть планы, извини.

Я сбросила и отложила телефон. Взяла снова маленькую записочку, оставленную в цветах, и улыбнулась. Мне было интересно, каким он стал спустя столько времени, учитывая, что он жил в другой стране. Сердце от волнения быстро билось в такт музыке, которая играла в красной колонке JBL. Я открыла свой шкаф в надежде найти что-то подходящее для встречи, но все вещи невольно откидывали меня в воспоминания: синюю кофточку я надевала, когда Майкл повел меня в кино, а этот жакет с белой футболкой я надела, когда я и Майкл решили, что пора вынести отношения на новый уровень в его спальне, еще было темно-зеленое платье, но с ним так же имелось воспоминание с Майклом. Нужно признаться, я особо не любила ходить по магазинам, и все мои наряды были оценены другим мужчиной. Я надела свои джинсы, те самые с дырками на коленках, свой любимый свитшот и решила пройтись по магазинам, пока не поздно, но проблема заключалась в другом. У меня нет машины. Майкл хотел подарить мне, но я по глупости отказалась, решив, зачем нам две машины, ведь у моего любимого она есть. Глупое решение.

Я взяла телефон и прежде, чем нажать на клавишу позвонить, прорепетировала речь.

– Эмма, что-то случилось?

Голос Джеймса был похож на испуганный, и я сразу стала говорить, что все в порядке.

– Дело в том, что я сегодня вижусь с одним человеком, а у меня в шкафу ни одной годной вещи, что можно надеть. Я хотела бы поехать в какой-нибудь торговый центр, но у меня нет машины, и я подумала, не мог бы ты меня отвести после работы в магазин?

Молчание в трубке.

– Ладно, извини, забудь.

Я собиралась уже сбросить, как услышала голос Джеймса.

– Нет, все хорошо, я заеду за тобой, просто я чуть-чуть удивился, что ты позвонила с этим вопросом мне.