— Я вам что, Большая Магическая Энциклопедия? Откуда мне знать? Я монах без ордена, а не маг. В отличии от парня. И если он плохо учился в своем Демиане, то точно не по моей вине. И, кстати, меня зовут Эверард.
Юджин, признаться, растерялся. В прошлый раз клирик подробно отвечал на все вопросы, даже самые глупые, а сейчас уверяет в собственном незнании… Вор был удивлен не меньше, но пасовать перед трудностями на собирался.
— Ну Эверард, ну будь другом, ну пожалуйста-а! — заклянчил он, подъезжая поближе, — Юдж никогда не сталкивался с таким и не знает, как быть, а мы с Мигелем совсем не можем ему помочь. Ну пожа-алуйста, ну Эв!
Тот даже не обернулся.
— Послушай, лис, я правда знаю об этом не больше вас. Прости.
— Что ж, ничего не поделаешь, — вздохнул Юджин, — Придется устанавливать все опытным путем. Не зря же я маг-практик, в конце концов.
Друзья шли по лесу уже больше часа, не сходя, впрочем, с тропинки, которая становилась все более протоптанной по мере того, как они углублялись в чащу. И за это время ничего плохого еще не случилось — так, может, не врут древние предсказания, и путникам не причинят вреда, если они пришли без зла? Лес обладал таким запасом сил, то любой его обитатель уже уничтожил бы незваных гостей, если бы захотел. И раз еще не сделал этого, то вряд ли будет вообще кого-то убивать. Приключенцы только успели облегченно вздохнуть, придя к такому выводу, как вдруг услышали голоса. Тихий шепот, на пределе возможностей человеческого слуха. Голоса шептали на общем языке Обитаемых Земель, на древнем колдовском наречии, на языке Железной империи и на диалектах самых отдаленных из Островов… Обрывки разговоров, имена, названия мест, даты, крики о помощи или возгласы радости. Они были везде, доносились отовсюду сразу — казалось, говорил сам воздух. Наконец друзья поняли: это шепчут деревья. Гигантские древние исполины и молодые ростки, с хвоей и листьями, высящиеся до самого неба и склонившиеся к земле. Почему-то было не страшно. Голоса не звали и ничего не просили. Только рассказывали. И хоть в их шепчущем хоре сложно было расслышать что-то связное и последовательное, друзьям это удалось. Деревья повествовали о древнем короле и его прекрасной королеве, о далеких великих делах, теперь затерянных в череде столетий и веков. Того короля звали Оверен Славный, и о его мудрости и доблести ходили легенды. Он правил своим королевством великодушно и справедливо, а когда уставал править, в замке на вершине холма его ждала добрая королева Тайрина. У них была дочь — милая ласковая принцесса, которую они очень любили. И с ними дружил один красивый дракон. Он мог становиться размером с кота или вырасти больше огромных океанских китов. Его чешуя переливалась серебренным и голубым, а глаза искрились жидким золотом. Он мог дышать пламенем, которое не причиняло никому вреда и свежим легким ветром. От дракона пахло травами и дикими цветами, что растут на пустошах, а питался он облаками и морской пеной. С ним пели на два голоса звезды. С ним играла маленькая принцесса, сражался в шахматы славный король и плела венки прекрасная королева. Они любили его просто за то, что он был их другом, и он платил им тем же. Шли годы, принцесса становилась старше, в волосах короля и королевы появились седые прядки. Драконы живут вечно, в отличие от людей, и он знал это. И однажды решил сделать своим друзьям бесценный подарок. Он подговорил звезды помочь ему, подманил восточный морской бриз и пропитанных солью чаек — и у него получилось. Он подарил королевской семье секрет Драконьего Ветра. Тайну, которую хранят все драконы. Правду о том, как перелететь за горизонт и вернуться. Тогда король, королева и принцесса отправились с ним за Край, в страну, откуда приходят его сородичи и откуда в звездные ночи веет их ветром. Если соскучатся, друзья дракона гуляют по материку или Островам, а иногда блуждают среди звезд. А дракон, когда устает, ложиться отдохнуть на мягкий мох и прикидывается отрогами гор, чтобы его не будили зря. Драконы ведь живут вечно.
*
Вечно, вечно, вечно… Голоса смолкли. В Поющем лесу воцарилась тишина. Путники все еще отрешенно смотрели в пустоту, когда впереди вдруг раздался звериный рык, треск ломающихся веток, а прямо на тропинку выскочил младший демон: взмыленный, как лошадь после сумасшедшей скачки с седоком на спине, задыхающийся и измотанный до предела. Вывалившись из кустов, он не сбавил скорости и что было сил припустил по тропинке, прямо на ошарашенных путешественников.
— Оставьте мне! — выкрикнул Мигель, выходя из оцепенения и быстрым, отточенным движением выхватывая мечи из-за спины. Вору почему-то живо вспомнилась Базарная площадь неделю назад, когда на отряд солдат вышел файтер с двумя парными мечами и положил из всех за несколько секунд. Да, вор тогда не смог отказать себе в удовольствии поглазеть на зрелище, только предпочел делать это незаметно. Сейчас он снова почувствовал себя зрителем — не хватало кукурузы и кружки пива, которую любезно предложили бы на площади зазевавшиеся торговцы.
Юджин, Хьюго и Эв рассыпались в стороны, пропуская демона и рванувшего за ним Мигеля, чтобы не подвернуться под горячую руку и ненароком не заработать по шее. А секунду поразмыслив, они молча пришли к абсолютно одинаковому выводу и поскакали следом за другом — оставаться зрителями на этот раз никому не захотелось. Гонять демона, пусть и младшего, по колдовскому лесу — утомительное занятие. Особенно когда за ним вдруг бросаются какие-то всадники, совершенно не давая возможности подобраться к твари поближе. Так, чего доброго, гость из Бездны и вовсе добежит до границы и ускользнет от них, а все усилия патруля пойдут прахом! Ну почему было приказано эту четверку не трогать, даже не пугать?! Жизнь несправедлива, как ни крути… Вор и маг одинаково вздрогнули, услышав за спиной душераздирающий вой. Наемник, на секунду оторвав горящий взгляд от демона, резко обернулся назад…
— В стороны!!! — рявкнул он смешавшимся спутникам. — Да разойдитесь же!
Те ошарашенно дернули коней в разные стороны от тропы — Хьюго и Эверард налево, а Юджин — направо. Над ними в воздух взметнулась огромная тень. Наемник успел разглядеть только три изумрудных глаза, холодно сверкнувшие над его головой. А секундой позже убегающий демон заверещал, покатился по тропе, оставляя за собой темные грязные пятна, и, перекувырнувшись несколько раз через голову, затих. Зеленоглазого привратника будто бы и не было. Только разорванный напополам демон таял на тропинке, а в нос путникам ударил знакомый запах гнили. Мигель чертыхнулся.
— И здесь эта мерзость, — пробормотал он, морщась и поворачивая коня, — проклятые твари!
Подходить к останкам нечисти друзья не стали. Только поежившись, как от холода, в молчании поехали восвояси: говорить не хотелось. Если бы тогда, в столице, они знали, что
неожиданное предложение Теодора обернется именно так!.. «Но я все равно предпочел бы его, а не карцер», — с неожиданной ясностью понял вдруг файтер. Никакая сила на свете, том или этом, не заставила бы его снова вернуться в застенок три на два шага с узким зарешеченным окном так высоко, что и не дотянуться, из которого видна такая же серая каменная кладка, как и на стенах, на полу, на потолке. Слушать глумливые крики стражи, всем своим существом ощущать полное, отупляющее бессилие. Лучше уж заблудиться в колдовском лесу или послужить обедом нечисти, чем это. Лучше, во сто крат лучше…
Мечник поймал на себе долгий взгляд Эва. Монах против обыкновения чуть приподнял капюшон, и из-под черной ткани на парня смотрели два золотых, чуть прищуренных всепонимающих глаза. Казалось, клирик только что с легкостью прочитал все его самые сокровенные мысли — и теперь золотым уставшим взглядом подставлял незримое сильное плечо. Мгновением позже наваждение кончилось. Эверард одернул капюшон вниз, скривил губы в полуусмешке и отвернулся. А Мигель решительно собирал непослушные осколки собственных мыслей. «Да он не старше меня! — хмыкнул наемник, — Двадцатипятилетний, кажущийся разменявшим четвертый десяток. Золотоглазый…» Парень пришел про себя к каким-то выводам и остался доволен собой и ими. Не он один умудрился выдать свое прошлое в течение недели после знакомства. Впрочем, неделя казалась уже целой вечностью — а люди не случайными попутчиками, а добрыми старыми друзьями. Это знак. Интересно, какой стороной повернется в этот раз пресловутая лисья Фортуна: передней или наоборот?
