В резиденции есть четыре лестницы. Это Парадная лестница с государственного этажа на второй; лестница у президентского лифта, которая идет от подвала до третьего этажа; винтовая лестница у служебного лифта, которая идет от антресольного первого этажа, где находится кондитерский цех, до подвала; и наконец, четвертая, действительно «черная» лестница, идущая от Королевской спальни на втором этаже до восточной оконечности третьего. Последней пользуются горничные, когда им нужно убраться в помещениях второго этажа, не нарушая покоя президентской семьи. По ней можно подняться непосредственно на третий этаж и так же спуститься вниз.

Белый дом построен по проекту ирландского архитектора Джеймса Хобана, победившего в конкурсе, устроенном президентом Джорджем Вашингтоном и госсекретарем Томасом Джефферсоном. Прообразом здания послужил дублинский особняк XVIII века Ленстер-хаус, в котором традиционно заседает ирландский парламент. Первоначально жильцы дома жаловались на то, что он слишком велик. Подобную критику вряд ли можно услышать в наши дни, когда на битком набитой поварами кухне готовятся государственные ужины на несколько сот персон, а ближе к инаугурации почти все гостевые комнаты заполоняют родные и друзья президентской семьи.

Первый президент США Вашингтон предсказывал, что названный его именем город США будет соперничать своей красотой и величием с Парижем и Лондоном, но поначалу город сильно уступал этим колоритным европейским столицам. В 1800 году, когда первыми обитателями Белого дома стали президент Джон Адамс и его супруга Эбигейл, в их распоряжении было всего шесть жилых комнат и четверо слуг, которых Адамсы привезли с собой. Строительство их нового жилища было далеко от завершения, а сам Вашингтон представлял собой затерянный среди болот аванпост, в поисках которого переезжавшая из Балтимора президентская чета проплутала несколько часов. Когда в конце концов они прибыли на место, заходить в дом пришлось по деревянным мосткам – парадное крыльцо еще не построили. На месте сегодняшнего Западного крыла стояли прачечная и конюшня, а городским властям пришлось даже прикрыть бордель, устроенный в бараках рабочих, занятых на строительстве Белого дома. (Это категорически не устраивало плотников и каменщиков, и бордель переместился в более неприметную часть города.)

«У нас нет даже ограды, двора и каких-либо других общепринятых вещей. Главную лестницу не возвели и к зиме не возведут», – писала Эбигейл дочери.

Обосновавшись в Белом доме, Эбигейл оценила потребность в штате прислуги, необходимой для его нормального функционирования, в тридцать человек. (Сегодня это почти сотня.) Семьи первых президентов обычно привозили горничных, поваров и камердинеров с собой и платили им из собственного кармана. В последние десятилетия президентским семьям случалось приводить с собой одного-двух особо приближенных работников из своей прошлой жизни, но в целом они полагаются на штатный персонал резиденции.

В 1814 году, ближе к концу англо-американской войны, британцы сожгли Белый дом дотла. Президент Джеймс Мэдисон попросил Хобана помочь с восстановлением здания, уже ставшего одним из национальных символов. С тех пор каждый президент старался внести свою лепту в облик здания. После серии викторианских украшательств, проведенных в течение XIX века, в 1902 году президент Теодор Рузвельт нанял известную нью-йоркскую архитектурную фирму McKim, Mead & White, чтобы отреставрировать особняк в соответствии с его изначальным неоклассическим стилем. По его указанию на третьем этаже устроили гостевые комнаты и снесли несколько огромных стеклянных теплиц, где выращивались фрукты и цветы для президентской семьи, чтобы освободить место для пристройки, получившей название Западное крыло. Позднее в том же году Рузвельт переместил свой основной рабочий кабинет со второго этажа особняка в Западное крыло, а его преемник Уильям Говард Тафт дополнил это Овальным кабинетом, завершенным в 1909 году.

Последняя крупная реновация была предпринята в период администрации Трумэна, когда крыша стала в буквальном смысле обваливаться и появилась серьезная угроза разрушения всего здания. Ситуация была настолько опасной, что однажды, во время чаепития первой леди с представительницами «Дочерей американской революции»[11], в Голубом зале над головами присутствующих внезапно начала сильно раскачиваться хрустальная люстра размером с вместительный холодильник. Отчасти это было вызвано тем, что президент принимал ванну этажом выше. Кроме того, как-то раз, во время особенно вдохновенного урока фортепианной игры дочери Трумэна Маргарет, одна из ножек рояля провалилась сквозь прогнивший паркет ее гостиной. При Трумэне деревянный каркас здания был заменен стальным, а на втором этаже появилось открытое пространство над Южной лужайкой, получившее название Балкон Трумэна. Балкон и по сей день остается одним из излюбленных мест отдыха президентских семей.

Никто из жильцов Белого дома современной эпохи не занимался его преображением столь решительно, как Жаклин Кеннеди. Она предприняла меры общественного и государственного масштаба по реставрации (термин «реновация» ей категорически не нравился) интерьеров с целью сделать особняк «самым прекрасным домом страны». Свою подругу Рейчел «Банни» Меллон она попросила изменить планировку Розового и Восточного садов. Она ввела в состав персонала Белого дома Систер Пэриш – одного из лучших в стране дизайнеров по интерьеру, перед которой была поставлена задача выявить все «сокровища» дома и избавиться от «аляповатостей». «Вот уж чего я действительно не выношу, так это викторианские зеркала – они отвратительны. В темницу их!» – веселилась Джекки, настаивая, что «любая вещь в Белом доме должна находиться здесь не просто так». Через месяц после переезда в Белый дом она создала Комитет Белого дома по изящным искусствам, который возглавил коллекционер старинной американской мебели и наследник семейного состояния Генри Фрэнсис Дюпон. Членам комитета было поручено искать по всей стране работы музейного уровня и убеждать владельцев передать их в дар Белому дому. Она организовала также Службу хранителя, призванную инвентаризовать и заботиться о произведениях искусства и предметах интерьера, находящихся в доме. В 1962 году она провела первую в истории телеэкскурсию по резиденции, зрителями которой были восемьдесят миллионов человек. В свои тогдашние тридцать два года Жаклин Кеннеди стала одной из самых популярных первых леди страны.

Сегодняшний Белый дом сохранил отпечаток деятельности Джекки Кеннеди. С присущим ей сочетанием исторической щепетильности и изысканного современного вкуса она превратила уже давно казавшееся бесцветным здание в стильное и яркое. Нанятые ею французский шеф-повар Рене Вердон и официальный кутюрье Олег Кассини привнесли в работу персонала Белого дома свежие европейские веяния. Без внимания не остались и жилые покои: когда Старая семейная столовая показалась ей слишком официальной, чтобы служить местом общения их молодой семьи, она переоборудовала в кухню и столовую бывшую спальню Маргарет Трумэн.

Сегодня работники говорят о доме с той же почтительностью, с какой отзываются о своих любимых президентских семьях. Один из них сказал, что каждый раз, устраивая экскурсию по Белому дому для своих знакомых, он заканчивает ее просьбой оглянуться вокруг и впитать атмосферу резиденции: «Вы только что проходили там же, где проходили все президенты страны, начиная с Джона Адамса».

И каждый раз, по его словам, всех охватывает трепет.

Доскональное знание каждого квадратного сантиметра особняка, его укромных уголков и исторических секретов доставляет истинное наслаждение обслуживающему персоналу. Совсем рядом с раздевалками под Восточным крылом, где буфетчики хранят свои смокинги, а горничные – униформу, состоящую из пастельно-голубых блузок и белых брюк, находится бомбоубежище, построенное во время Второй мировой войны для президента Франклина Рузвельта. Сейчас это помещение стало президентским Оперативным центром на случай чрезвычайных ситуаций, способным выдержать ядерный удар. Именно в этот бункер президента могут доставить в случае вражеского нападения. На первом этаже находится Комната карт, некогда бывшая бильярдной. Во время Второй мировой войны она превратилась в глубоко засекреченный центр стратегического планирования, в котором в окружении карт перемещений американских и вражеских войск Рузвельт обдумывал высадку в Нормандии. Права заглядывать в эту комнату были удостоены лишь очень немногие. «Когда помещение нуждалось в уборке, часовой закрывал карты холстами и оставался на посту, наблюдая за тем, как уборщица моет полы», – писал главный швейцар Дж. Б. Уэст. Спустя несколько десятилетий Билл Клинтон использовал эту комнату для дачи показаний Большому жюри по делу Моники Левински, транслировавшихся в прямом телеэфире, а сегодня она служит своего рода залом ожидания для гостей рождественской вечеринки, желающих сфотографироваться с президентом и первой леди в соседнем Зале дипломатических приемов.