Нейс сейчас обрабатывал раны Руби в их маленьком медицинском отсеке. Очевидно, спину ей повредил лазерный хлыст. Вот тебе и драгоценный питомец посла.

Бир крепко вцепился в командирское кресло, борясь с желанием спуститься и посмотреть, как у нее дела. Едва войдя на корабль, он увидел ее лежащей там, с перекошенным от боли красивым лицом и окровавленной спиной, и едва не потерял самообладание. Ему хотелось убить пикларов голыми руками, но он также знал, что виновного нет на транспортном корабле.

Теперь Бир замышлял месть рыбьей морде. Рыбья морда, фыркнул он, ее оскорбление слишком мягкое. Он превратит ублюдка в космическую пыль, после того как выпотрошит его.

— Я знаю, о чем ты думаешь, Бир, как и все мы. Я хочу взять гребаный лазерный хлыст и засунуть его по самую пику в пиклар…

Ком зажужжал.

— Я даже отсюда чувствую напряженность. С Руби все будет в порядке. Я вылечил ее спину, и, к счастью, ее кожу легче восстановить, чем нашу собственную. Не останется никаких шрамов. Я погрузил ее в сон. Ей нужен длительный отдых, чтобы ее тело как следует востановилось.

Бир услышал, как Тэв вздохнул с облегчением, точно так же, как и он сам.

— Хорошо, отныне она никогда не останется одна. Понятно?

— Ее вообще не следовало оставлять одну. — В голосе Нейса звучал мрачный гнев, даже через ком.

— Я знаю и возьму на себя ответственность за это, больше никаких ошибок.

Нейс молчал, но они чувствовали гнев брата. Его боль уходила глубже во многих отношениях. Бир надеялся, что их драгоценная Руби вернет свет в темный мир Нейса.

— Итак, куда теперь? У нас нет другой работы, запланированной на следующие несколько циклов.

— Наша задача — позаботиться о нашей шераз сейчас, установить координаты Данкуары.

— Планеты торговцев?

— А где еще, по-твоему, мы можем купить ей все, что ей нужно и чего она хочет?

— Но я должен заметить, что им управляют джорвалы.

— Я знаю, но она заслуживает самого лучшего. Разве вы не согласны?

Тэв покачал головой.

— Сомневаюсь, что ты сможешь купить ее любовь, брат.

Так и есть, чувство вины за то, что он не оказался рядом с ней, разъедало его изнутри, словно ледяной камень.

— Я знаю, Тэв. Я просто хочу, чтобы ей было комфортно с нами. А потом мы отвезем ее домой, чтобы официально оформить наш брак.

Тэв долго изучал его, затем повернулся, ловкими пальцами работая с панелью. Бир почувствовал, как корабль накренился, меняя направление.

Он обошел мостик, проверяя все приборы.

— Иди и побудь с ней. Я задержусь здесь на несколько часов.

Тэв кивнул и поднялся на ноги.

— Не перекладывай всю вину на свои плечи. Если кто и виноват, так это проклятый пиклар. Взвалив бремя на себя, ты не принесешь пользы ни себе, ни ей.

Бир только кивнул, глядя, как его брат выходит за дверь. Дело в том, что он виноват в том, что не действовал, когда у них имелась такая возможность. Он молился богам огня, чтобы женщина, которую он любил больше собственной жизни, однажды простила его.

Глава 11

Завернувшись в теплое одеяло, Руби удовлетворенно вздохнула, просыпаясь. Ощущение горячего дыхания на шее и крепко обхватившей ее за талию руки вытянуло ее из сонной страны. Руби открыла глаза, быстро заморгала и уставилась на простую серую стену. Нахмурилась, посмотрела вниз и увидела красную мускулистую руку, обнимающую ее.

Воспоминания о порке, боли и страданиях вырвались из глубины ее сознания. Она не чувствовала боли, но вместо этого что-то успокаивающее и теплое прижалось к ее спине.

Она смутно помнила, что они пришли за ней, но после этого уже не помнила ничего.

— Спокойно, красавица, я знаю, что ты проснулась, — раздался глубокий, хриплый мужской голос, который она легко узнала.

Нейс. Зевнув, она повернулась к нему лицом и прочистила горло.

Высвободив руку, она провела ею по черной майке, которую братья, казалось, всегда носили. Не в силах сдержаться, она коснулась его лица, проведя кончиками пальцев по шраму.

— Привет, красавчик.

Его улыбка осветила ее мир.

— Только ты можешь так сказать.

— Только ты называешь меня красавицей. — Она снова посмотрела в его глубокие, как расплавленное золото, глаза.

— Я говорю правду.

Она слегка улыбнулась.

— Я тоже, ты красив, сексуален и спас меня от рыбьей морды.

Его улыбка исчезла, сменившись глубоким хмурым взглядом. Ей это совсем не понравилось.

— Знаешь, я предпочитаю твою улыбку. Спасибо, что спас меня.

— Нам следовало прийти до того, как пиклар причинил тебе вред. Мне так жаль, Руби. Мы сделаем все, чтобы загладить свою вину.

Ах, значит, хмурый взгляд Нейса выражал чувство вины и сожаления.

— Все что угодно?

— Да, клянусь, мы сделаем для тебя все, что пожелаешь.

— В таком случае мне нужны две вещи.

Она села и оглядела свое тело. Руби чувствовала себя немного неловко.

— Назови это. — Нейс тоже оглядывал ее тело с жаром и голодом.

— Во-первых, я хочу принять горячую ванну; во-вторых, хочу, чтобы ты выбросил из головы всякую чёртову вину за то, что не добрался до меня раньше. Я не виню тебя, и ты не будешь винить себя. Это понятно?

— Ты не винишь нас, но то, что он сделал с тобой…

— Нейс, где я сейчас?

Он сел, затем спустил свои длинные ноги с высокой кровати и встал.

— Ты на нашем корабле.

Руби подползла к краю кровати.

— Я в безопасности? Может ли рыбья морда когда-нибудь снова добраться до меня?

— Да, ты в безопасности. Мы убьем его, если он еще раз приблизится к тебе.

— Хорошо. И я все еще рабыня?

— О, Руби, красавица, нет. — Он упал на колени, накрыв ее маленькие руки своими большими красными. — Никогда больше ты не будешь рабыней, мы хотим, чтобы ты стала нашей шераз. Сердце, которое бьëтся для нас и только для нас. Мы скорее отрежем себе руки и вырвем сердце, чем позволим кому-то, даже себе, причинить тебе вред.

Услышав последнюю часть его замечания, она склонила голову набок. Что-то еще терзало его, что-то, что она не могла понять. Почему он сказал, что они даже себе отрежут руки? Может, он чего-то недоговаривает?

Она медленно вздохнула и нежно улыбнулась ему. Руби опустила взгляд на его руки, которые крепко сжимали ее.

— Нейс, я хочу принадлежать тебе, но только не тогда, когда кто-то из вас испытывает чувство вины из-за того, о чем вы и не подозревали. Я здесь, я в безопасности, и мы вместе. Разве это не все, что имеет значение?

Он медленно кивнул. Отпустил ее руки и попытался отстраниться. Но она быстро схватила его за руку, чтобы остановить отступление, и погладила шрам на его лице.

— Ты ничего не забыл? Разве ты не единственный брат, который еще не занимался со мной любовью?

Ее прикосновение превратилось в ласку, и он заметно сглотнул. Возбуждение пронзило ее тело, как лесной пожар, вышедший из-под контроля. Грудь болела от желания, а лоно увлажнилось и сжалось.

Только рядом со своими мужчинами она так реагировала. Теперь, узнав, насколько она сексуальное создание, и приняв это, Руби жаждала их прикосновений.

— Руби, красавица, я хочу тебя, очень хочу, но без моих братьев это может оказаться не очень хорошей идеей. Я скорее умру, чем это случится.

Смятение захлестнуло ее.

— Я не понимаю. Ты не можешь оказаться хуже своих братьев. Они брали меня жестко и грубо, и я наслаждалась каждой минутой этого. Я не верю, что ты причинишь мне боль.

Ее душа дрогнула от боли и гнева в его глазах.

— Они причинили тебе боль?

Она фыркнула.

— Нет, Нейс.