— Наша квартира на четвертом этаже, так что мы должны воспользоваться лифтом, — сказал Брайан, направляясь к металлическим дверям, в конце коридора.

Гудящий звук известил о прибытии лифта, и мгновение спустя двери открылись, демонстрируя небольшое пространство, в котором едва хватало места для шести человек или четырех человек с двумя чемоданами. Зак, Брайан и папа без колебаний вошли в лифт.

Они делали это так просто: ставили одну ногу перед другой. Но у меня перехватило горло, при виде этого тесного пространства. Я не пользовалась лифтом с тех пор, как три года назад попала в больницу. Было почти невозможно не прикоснуться к кому-нибудь. Мои пальцы начали дрожать, пока я взвешивала свои варианты. Тыковка издал протестующий звук.

Мои ноги были приклеены к полу. Двигайся, Эмбер. Двигайся. Я попыталась заставить свое тело двигаться вперед, войти в лифт, но мышцы отказывались выпячиваться. Еще пару секунд назад Брайан, папа и Зак были слишком поглощены своим разговором, чтобы заметить мои колебания, но теперь их внимание переключилось на меня. Каждая пара глаз встретились с моими, пытаясь понять, что было не так.

Счастье на папином лице испарилось, и его место заняло выражение печали. Мускул на щеке Брайана дернулся, его губы сжались, прежде чем он уставился в пол. Куда угодно, только не на его сестру, не на шоу уродов.

Зак наблюдал за мной, с глубоким, хмурым выражением лица. Теперь он, вероятно, сожалел, что дал согласие, чтобы я жила в их квартире. Почему он должен был быть согласен с этим? Я была в полном беспорядке. Я не могла поверить, что на самом деле надеялась, что это начало новой жизни. На глаза навернулись слезы, но я заставила себя сдержаться. Чувство вины, словно тисками, сжало мое сердце.

Я была ужасным человеком, потому что причиняла такую боль своему отцу и брату, но не могла войти в этот лифт.

Я ненавидела себя за свои следующие слова.

— Вы можете поехать без меня. Здесь не хватит места для всех нас. Я поеду на следующем лифте.

Я уставилась в одну точку на стене, представляя себе страдальческое выражение папиного лица и отчаяние Брайана.

Папа потянулся к кнопке, посылая лифт наверх. Пару лет назад, он мог бы запротестовать, попытаться утешить меня и подождать, пока я не приду в себя. Теперь он знал лучше. Входная дверь распахнулась, и несколько молодых людей вошли в холл, и направились в мою сторону.

Я быстро вошла в лифт, стараясь не задеть папу, Брайана или Зака, которые стояли сразу справа от меня. Зак подвинулся на несколько сантиметров, давая мне больше места, но между моим плечом и его рукой оставалось всего два сантиметра. Папа нажал на кнопку с большей силой, чем это было необходимо. Двери плавно закрылись за мной, и я прижалась к ним спиной. Меня захлестнуло ощущение, что я в ловушке. Я изо всех сил сосредоточилась на розовом чемодане, стоявшем передо мной, но боковым зрением видела коричневые, кожаные оксфорды Брайана. Куда бы я ни посмотрела, везде была обувь, ноги или руки. Тела. Жара. Дыхание.

Слишком много.

Я на мгновение закрыла глаза и подняла кошачью переноску, уловив успокаивающий запах Тыковки. Лифт начал двигаться слишком медленно.

Слишком медленно.

Слишком медленно.

Слишком медленно.

Мое горло сжалось, сердце бешено колотилось в ушах. Тишина давила на меня все сильнее. Сколько еще ждать? Я не могла этого вынести. Не могла. Не могла.

Я вздрогнула от нарастающего приступа паники, когда Зак прочистил горло. Мои глаза открылись, и я посмотрела на него, прежде чем снова успокоиться на более безопасном виде моих вещей.

— Из твоей комнаты открывается прекрасный вид на небольшой парк, позади дома. Тебе понравится. Если повезет, ты даже сможешь смотреть, как белки из-за еды бегают за бегунами, — сказал он, и легкая улыбка осветила его лицо.

Ямочки около его рта придавали ему мальчишеский вид и заставили меня на мгновение забыть о его пугающей фигуре.

— Держу пари, твой кот будет в восторге от белок.

Тыковка навострил уши, будто понял, что Зак говорит о нем. Я открыла рот, чтобы что-то сказать, когда заметила, что папа и Брайан наблюдают за мной, словно они ожидали, что я разрыдаюсь, потому что Зак заговорил со мной. Мои губы резко сжались. Вместо того чтобы озвучить свой ответ, я кивнула и одарила Зака, как я надеялась, благодарным взглядом. Лифт остановился. Прежде чем дверь полностью открылась, я протиснулась и, спотыкаясь, вышла в коридор, глубоко вздохнув, ощущая облегчение от того, что свободна.

На этаже стояли четыре деревянные двери, по две с каждой стороны от лифта. Брайан прошел мимо меня, заставив вздрогнуть. Мне удалось подавить вздох, поднимающийся к горлу и угрожающий сорваться с губ. Я держалась ближе к правой стороне, давая Заку и папе возможность пройти мимо меня, слева. Плечи Зака задели стену напротив меня, когда он проходил мимо, неся один из моих чемоданов, будто он ничего не весил. Он направился к Брайану, который остановился перед последней дверью. Зак явно пытался предоставить мне как можно больше пространства. Брайан определенно хорошо его обучил. Жар поднялся к моей голове.

Как много он ему рассказал?

Брайан отпер дверь, и они вошли в квартиру. Папа повернул голову ко мне, ожидая в дверях, и ободряюще взглянул на меня, прежде чем исчезнуть внутри. Я нерешительно вошла в свой новый дом. Я очутилась в просторной гостиной с двумя узкими, но высокими окнами. К одной из стен был прикреплён огромный телевизор с плоским экраном, окруженный сотнями DVD-дисков и игр для Playstation. Колонки Bang & Olufsen были просверлены к каждому углу комнаты. Так же стояли два круглых бежевых двухместных кресла и длинный, черный диван напротив телевизора. Перед диваном расположился изящный стеклянный столик. Даже имелся винный шкаф с большим количеством бутылок виски, скотча, текилы и всех других видов алкоголя. Больше бутылок, чем я когда-либо видела.

Дорогая мебель и новый деревянный пол были совсем не такими, как я ожидала. Как Брайан мог позволить себе такой роскошный дом? Стены были кирпичными, но выкрашенными в тот же теплый бежевый цвет, что и кресла.

Через открытую дверь, слева от меня, виднелась кухня; коридор отходил от гостиной и вел в другие комнаты.

— Тебе нравится? — спросил Зак, ставя мой чемодан рядом с диваном.

Тыковка извивался в переноске. Наконец я закрыла дверь квартиры, прежде чем положить переноску с котом на пол и открыть дверцу. Тыковка стал расхаживать по комнате так, словно был здесь хозяином, потирая подбородок о край каждого предмета мебели, до которого мог дотянуться.

Я посмотрела на Зака и Брайана извиняющимся взглядом, но они казались скорее удивленными, чем сердитыми из-за того, что Тыковка покрыл мехом весь их диван.

— Здесь очень мило, — сказала я.

Зак ухмыльнулся и одарил Брайана «я же говорил» взглядом.

— Хочешь посмотреть свою комнату? — спросил мой брат, с надеждой улыбаясь.

— Было бы здорово.

Я последовала за ним в длинный коридор. В конце него было окно, которое наполняло помещение дневным светом. Вдоль стен тянулись пять дверей.

— Эта дверь ведет в мою комнату, а это комната Зака. Между ними — наша общая ванная, — объяснил Брайан, указывая на три двери слева от меня.

Нам придётся делить ванную комнату? Я даже не думала о необходимости делать это.

Не беспокойся об этом.

— Это твоя комната.

Брайан указал на дверь напротив своей комнаты.

Брайан толкнул дверь и сделал несколько шагов назад, давая мне достаточно места, чтобы войти в комнату, не касаясь его. Улыбка расплылась по моему лицу, когда я вошла в свой новый дом. Огромное окно заливало все вокруг светом, а у стены, под ним, стояла огромная кровать. Большую часть левой стены занимал массивный шкаф. Рядом с кроватью стоял письменный стол, а у оставшейся стены — диван. Стены были бежевыми, а постельное белье — фиолетовым. Должно быть, Брайан купил его для меня. Он пытался помочь мне почувствовать себя как дома. Я подошла к окну и случайно взглянула на парк внизу.