– Ух и большая же! – сказала Арусь, с укоризной взглянув на деда – это все ты со своими неугомонными баранами.

– Что там Арусь?

– Шышка, балбес, хорошо что крови нет, повезло мальчишке

Дед закрыл лицо руками от стыда и вины. Он понимал, что если бы тогда не заснул, возможно баран и не отбился бы от стада и не ударил мальчика по голове.

Наргиз посмотрела на деда. Ей захотелось его пожалеть. Но интерес к гостю пересилил чувство жалости. А что если он проснётся и увидит меня, а я на него смотрю – подумала Наргиз и в миг отвернулась к окну. За окном висели звезды, малюсенькие отблески прошлого. Стекло было мокрое, поэтому звезды размывались на нем, как краски на только что нарисованной картине, под проливным дождем. Она снова повернулась, посмотрела на своего деда и сказала:

– Ну деда, перестань винится, ты же не мог знать, что один из твоих баранов еще та скотина, правда?

Дед, как маленький ребенок успокоился от ее слов и убрал руки с лица.

– Я не знаю, зачем его туда черт понёс, может забрёл, пока траву щепал, да это и не важно уже.

Он посмотрел на Армана, потом повернулся к Наргиз.

– Ты ведь знаешь его Наргиз?

– Да деда, но мы не общались ни разу.

– Ох горе мне, как я оправдаюсь перед его родителями

– Сам пойдешь и попросишь прощение за своего барана – сказала Арусь, перекладывая мокрую тряпку с тёплой стороны на холодную. За окном снова полил дождь. Он стучал по стеклу и оживлял всех, кто находился в доме. Даже Арман слегка дернулся и вроде бы попытался перевернутся на другой бок, но поёрзав и помычав сквозь сон стал меньше двигаться и вскоре снова глубоко заснул. Стук дождя немного вразумил деда. Он стал яснее мыслить. Завидев что Арман немного двигается, дед стал смелее. Страх его ненадолго отпустил.

Свечка на столе погасла от тоненького ветерка проходящего сквозь расщелину между стеной дома и оконной рамой.

– Наргиз встань, зажги свечу – сказал дед

– Да бог с ней с этой свечой. Сейчас ночь, чем темнее тем лучше для тех кто спит – отозвалась Арусь

– А для тех кто не спит? – спросила Наргиз

– У таких забот полон рот, как например теперь у нашего деда и у меня. А ты засыпай милочка, спи.

– Не могу спать бабушка?

– Это почему же дитя?

Наргиз зарделась румянцем. Она машинально погладила рукой свои черные волосы, посмотрела на бабушку и отвернулась.

– Дождь за окном не дает.

– Дождь милочка не помеха, тем кто спать хочет

– Может быть бабушка, но мне помеха

– А может быть и хорошо, что ты не спишь. Мальчик проснётся, отведёшь его домой.

– А как же я и родители? – спросил дед

– А ты балван завтра придешь с утра и извинишься за себя и за свою скотину.

– Ну ладно уж тебе, животное тоже не специально, может испугалось

– Ты же ведь спал пока твой баран по лугу бесхозным ходил

– Откуда ты знаешь, что я спал?

– Да я так, образно сказала. Ох, да ты еще и заснул небось по правде

– Ничего я не заснул, просто проглядел – сказал дед и отвернулся к окну.

Неожиданно в доме наступило молчание. Никто больше не решался говорить в слух, будто все поняли, что легче будет от тишины нежели чем от споров. Наргиз положила голову на подушку. Дед пригорюнился, а бабка все так и сидела над Арманом перекладывая мокрую тряпку с одной стороны на другую.

В чугунной печке хрустнули раскалённые поленья. Огонь вспыхнул и тут же погас.

В этот момент Арман открыл глаза. Веки еще слипались и он мог видеть только очертания кровати сбоку и человека сидящего на ней. Арман почувствовал жар около макушки головы и стал ерзать по подушке то медленно открывая глаза, то закрывая их. Он немного съехал головой с подушки и внезапно осознал, какой жар его преследовал. Арман полностью открыл глаза и увидел старушку Арусь, которая улыбаясь гладила его по голове, что-то приговаривая. Он не мог отчетливо слышать ее слова первые несколько секунд. Голова гудела, а в ушах стоял звон. Все прошло, когда он поднялся с кровати и сел облокотившись на стену спиной.

Юноша оглядел комнату своим сонным взглядом, кое как поздоровался с бабушкой и дедом , сидевшим напротив него. Наргиз закрылась покрывалом, поэтому он ее не видел. Арман покачался на кровати словно маятник, но не сильно а тихонечко, как будто его бедная голова тянула все тело то в одну сторону, то в другую. Глаза, все еще прикрытые, бегали по комнате. Головокружение прошло незаметно. И его состояние значительно улучшилось. Тогда молча Арусь протянула ему стакан воды. Он глотнул воду, вежливо отдал старушке стакан и вдруг замер, заметив шевелящийся предмет под одеялом, где сидел дед. Арман показал пальцем на голову Наргиз.

– Наргиз – сказал дед шёпотом – а ну ка вылезай это же не прилично.

Наргиз тихонечко вылезла. Сначала показались ее карие глаза. Она посмотрел на сидящего у стены Армана, на его глупый, но добрый взгляд и хихикнула.

– Ну ты что, смеяться еще будешь, не прилично. Вылезай – снова повторил дед.

Она открыла лицо полностью. Было видно, что Наргиз с большим усилием сдерживала улыбку. Арман улыбнулся. Тогда она засмущалась и отвернулась к окну.

– Ну что миленький, как ты? – сказала, сидящая рядом с Арманом Арусь.

– Да ничего вроде – проговорил он тихим, слабым голосом

– Конечно ничего, орёл! – вскричал вдруг дед

Арман резко взялся за голову. Он почувствовал, как его мозг сжимается от громкого голоса со стороны. Тяжесть распространилась на всю верхнюю область его бедной головы.

– Ты что, не кричи так! – сказал Арусь шёпотом с хрипотцой.

– Ой прости.

Дед замолчал. Никто не решался заговорить с Арманом. Наргиз потому что стеснялась, Арусь потому что чувствовала вину за своего деда, а дед потому что ему было стыдно за себя. В конце концов тишину прервала Арусь.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Скажи, не стесняйся.

– Да вроде ничего, только есть хочется

– Господи ну конечно, сейчас все тебе сделаю, у меня такой вкусный супчик есть, объедение. И хлеб свежий – защебетала Арусь, поднялась и пошла доставать хлеб из кухонных шкафчиков у окна – сейчас поешь хлеб, а я пока за супом схожу.

– Да нет…

– Что такое?

– Супа неверное не нужно, спасибо. Хлеба будет достаточно.

– Ах какой вежливый, какой вежливый. Супчик поесть нужно сынок, а то силы не восстановятся. На, кушай хлеба пока, сейчас прийду.

Арман взял в руки, только что оторванный от батона, кусок свежего мягкого хлеба с чуть подгоревшей коркой и сказал спасибо. Арусь побежала во двор за супом.

– На здоровье мой дорогой – сказала она выходя из дома.

В комнате остались только дед, Наргиз и Арман. Молчание было недолгим.

– Ты прости меня друг – сказал дед – это я за своими баранами не уследил… ух упрямые… я им покажу…особенно тому кто тебя, это…да

Дед посмотрел на Армана жалостливым взглядом и опустил глаза на пол.

– А что случилось-то, и голова так болит?

– Сынок, тебя мой баран лягнул по голове… ну и покажу я ему…зараза…завтра же в суп добавлю.

– Но как мы добрались, я же был совсем в другом месте.

– Тот же баран, который тебя лягнул и довёз тебя на своей спине, целым и невредимым.

– Довёз?

– Да, прямо на спине, ты бы видел каким он был молодцом.

Дед замолчал. Наргиз взглянула на Армана и захихикала. Арман быстро посмотрел на Наргиз, потом перевёл взгляд на деда.

– Может не будете барана трогать?

– Нет, я ему задам…чертяга! Постой ты не злишься?

– Нет, я хочу, чтобы он жил.

Молчание наступило снова. Недоумение деда дошло до Наргиз и она поняла, что он не ожидал услышать что-то подобное от пострадавшего юноши.

– Тебя Арман зовут, правда? – вдруг спросила Наргиз.

– Да, а тебя как?

– Никак

– Наргиз, так не прилично, детка, скажи как тебя зовут! – встрял дед

Наргиз засмеялась, а Арман широко улыбнулся.

– Чегой-то вы улыбаетесь, небось влюбились оба?

– Ну что ты деда, что за чепуха!