Арман зарделся краской. Он не думал, что его внутреннее чувство так быстро всплывет в разговоре и симпатия к Наргиз окажется такой явной. Однако не подал виду и посмеялся.

– Просто вы…

– Просто ты дедуля, сказал ему мое имя, когда ко мне обращался! – перебила Армана Наргиз.

– Да будет тебе, как будто ты Арман до этого не слышал, как я к своей внучке обращался. Правда она у нас красивая, да?

– Перестань деда – сказала Наргиз и залезла под одеяло с головой.

В этот момент в дом зашла Арусь, в руках она держала небольшую кастрюлю с холодным супом.

– Вот так – приговаривала она – сейчас поставим на печку и суп согреем. Дед, а ну-ка дровишек подкинь, а то сидишь без дела, молодёжь смущаешь.

– Что значит смущаю, я их жизни учу!

– Себя бы поучил, как за баранами следить.

Дед снова почувствовал себя виноватым, уставший встал с кровати, дотянулся до щепок лежащих в углу и подкинул их в печку.

– Хорошо, теперь все будет хорошо – причитала Арусь, разогревая суп над огнём.

– Пойду пожалуй, посмотрю, что там бараны делают.

– Иди, иди, там как раз дождь закончился

Наргиз вылезла из под одеяла, когда дед ушел. Она посмотрела на Арусь, потом в окно. Все это время Арман следил за ее взглядом.

– Что там интересного?

– Где?

– Там, за окном?

– Ну… звезды интересные, а что?

– Звезды далеко

– Планеты значит другие интересно рассматривать

– Так их и вовсе не видно

– И что, все равно интересно

– Зачем нам те планеты, у нас своя под ногами.

– И что?

– Ничего, просто так много всего мы не знаем о своей планете, о земле, о пластах там всяких – сказал Арман так, чтобы не умничать.

– Каких таких пластах?

– Ну, земных, которые под нами.

Арусь посмотрела на детей. Суп вскипел, поэтому она прервала их разговор.

– Так, давай-ка поешь мой мальчик, тебе силы восстанавливать нужно, а ты Наргиз спать ложись, уже давно пора.

Бабка подсела к Арману, налила бараний суп в тарелку и подала ему его вместе с ложкой. Он отхлебнул немного супа и прервался. Потом опять отхлебнул.

– Что еще за пласты? – тихонечко сказала Наргиз, повернувшись к стенке.

Арман еще немного пошатывался. Увидев, что Наргиз повернулась к стенке, он потерял всяческий интерес к происходящему вокруг. Ему казалось, что повернись Наргиз еще хотя бы раз, он возможно решился бы остаться у них на ночь, несмотря на то, что знал, когда его нет дома мать не может заснуть. Арман вопросительно посмотрел на Арусь. Бабка повернулась к нему, мельком взглянула на тарелку с супом, из которой поднимался водяной пар.

– Что же ты не ешь, горячий слишком?

– Нет

– А что тогда мой мальчик?

– Вы не могли бы сходить к моей маме, пока я ем суп

– Ох да, конечно, сейчас же схожу.

Она вскочила с кровати, забыв про все на свете и побежала через открытую дверь во двор, где сидел дед. Бараны мирно лежали в темноте за забором, а дед сидел на лавке у дома в позе мыслителя и уже почти задремал, когда Арусь вдруг крикнула:

– Что же ты сидишь, дурень! Мальчишку травмировал, теперь на улице решил поспать.

Дед медленно открыл глаза и в полудреме что-то пробормотал, словно хотел оправдаться, но не не смог произнести ни слова.

– Ох, что же мне с тобой делать-то? – сказала Арусь и поковыляла к дому Армана.

Она шла в темноте, обращая внимание на горящий свет в окнах. Когда дом Армана был уже совсем рядом Арусь несколько замедлилась, а потом и вовсе остановилась.

– Что же это я – сказала она вслух в темноте – если сейчас среди ночи объявлюсь и скажу его матери, что ее сына баран стукнул, она нас с дедом с потрохами съест, лучше подожду, пока Арман вернется домой. А завтра сама пойду и все расскажу.

Тем временем Арман доедал суп, сидя на кровати в полуосвещённой комнате напротив Наргиз. Он не хотел мешать Наргиз спать, да и у самого уже не было сил говорить что-либо, однако девочка сама стала ерзать на кровати, потом вдруг повернулась и спросила:

– Что такое пласты, а?

Арман прервался, он положил ложку в тарелку, а тарелку положил на кровать. От волнения ему захотелось усесться поудобнее и он начал двигаться, пока не заметил, что тарелка с супом двигается вместе с ним.

– Ну что молчишь, что это такое?

– Я не знаю…Ну, то есть я знаю, но не до конца

– Не хочешь говорить, не надо – сказала она и уже почти отвернулась от него к стенке, как он вдруг сказал.

– Земные пласты. Ну то есть, по другому земная кора

– У земли есть кора?

– Конечно, иначе мы бы все здесь сгорели от жара лавы. Понимаешь, внутри земли много огня, а точнее жидкой раскалённой массы. Она конечно же опасна.

– Откуда она там?

– Давно образовалась. Еще тогда, когда планета только зарождалась.

– И осталась там навечно?

– Нет, уже миллиард раз превращалась в камень и расплавлялась. Но в сущности, да, навечно. Так как никуда не девалась.

– Ничего не понятно! Что ты умничаешь, нормально сказать не можешь!

– Могу, но лучше объяснить все наглядно

– Занудству нет придела – сказал она и отвернулась.

Арман посмотрел на Наргиз. Ее черные волосы мирно лежали на подушке, в них отражалась свеча. Он вдруг почувствовал, что хочет рассказать ей все что знает о геологии и не только о ней. Не отрываясь от созерцания ее волос, он сказал:

– Давай завтра..

– Что? – сказала Наргиз в стенку.

– Встретимся у дома…

– У моего!

– Да, у твоего и я тебя все объясню

– Жди меня в десять. Ну все, а теперь иди домой, а то я тут уснуть пытаюсь.

– Иду, спокойно ночи.

Наргиз ничего не ответила.

Арман так и не доел суп. Он тихонечко встал с кровати, подошел к двери, отворил ее и вышел на улицу. Пройдя пару метров по траве, он почувствовал, что его ноги промокли.

На улице было тихо. Мелкие звезды еле различимые на темном небе, словно прятались, скрываясь от глаз людей. Но Арман на них даже не взглянул, он повернулся к деду и увидел ночной Арарат. Далёко в тумане гора еле виднелась, сливаясь с небом, но все же Арман различал ее. От созерцания горы его отвлёк храп деда.

– Извините – сказал он тихо – дедушка извините, я ухожу.

– Ах, ух, да, да, иди – пробормотал он сквозь сон – счастливого пути, да, да…

Арман пошлепал по мокрой траве в сторону дома. Он вглядывался в темноту, ожидая увидеть вдалеке два женских силуэта, но никого не видел. С одной стороны его это даже обрадовало. Он остался совсем один посреди деревни. Наедине с собой он мог думать о чем угодно. Ему грезилась завтрашняя встреча с Наргиз. Будто он ходит с ней по полю и указывает пальцем на горный хребет, объясняя каким образом тот образовался и какое отношение имеют к горам земные пласты. Он вдруг мысленно посмотрел в ее глаза и ощутил внутреннее тепло. Арман замечтался. Мокрые ноги совсем его не беспокоили. Он про них вообще забыл, как будто нет ног нет рук и тела, и вообще нет ничего кроме внутреннего образа Наргиз. Однако звук, который он постоянно создавал, шагая прямо по лужам, коих было бесчисленное количество на пути к дому, отвлекал Армана от его мыслей и возвращал в темную реальность.

Он пришел к своему дому так быстро, что даже было прошел мимо него не доверяя своей памяти, будучи на улице в темное время суток. Но следующая за его домом очередная избушка навела его на мыль о том, что он все же прошел свою колитку. Тогда Арман вернулся и зашел во двор.

В доме горела свеча. И мать сидела у окна. Дожидаясь Армана, она зашивала дырки на одежде дочери.

"А где же Арусь?" – подумал Арман – "Ну ладно завтра поинтересуюсь"

Арман закрыл калитку и пошел в дом.

В кустах, рядом с домом спряталась бабка. Из окна ей было видно, как мальчик зашел в дом, как он подошел к матери и обнял ее.

Арусь улыбнулась, но улыбка быстро спала с ее морщинистого лица. Ей было безумно стыдно за свой поступок, однако она знала, что приняла правильное решение. Арусь следила за Арманом из кустов, пока он шел. Успокоившись, она направилась домой.