– Эта несносная Лиз даже в такой мелочи способна доставить хлопоты! – с негодованием думал он.

– При том, что идея устроить вечеринку на Циклоне совершенно точно принадлежала именно ей, она лишь ловко транслировала её через Диассу, а та в свою очередь попросила меня. Она всегда всеми ловко манипулировала! – Сай продолжал распалять себя:

– Надо, наконец, отчитать эту соплячку, а заодно и Диассу, что потакает её прихотям.

Он остановил официанта с подносом разносившего шампанское и взял один бокал – вкус оказался бесподобным. Сай погрузил губы в кисловатую жидкость и принялся дальше рассуждать про себя:

– Хотя кого я обманываю? Сейчас она появиться и я как всегда, кроме дружеского приветствия не смогу ничего сказать. А потом, эта стерва будет весь вечер измываться над кем-нибудь из гостей, а то и надо мной самим. Как Ард мог связаться с такой девкой? Он же наверняка почти гений! Самый молодой победитель дебатов – уму непостижимо!

Сай вспомнил, как впервые услышал выступление Арда тогда ещё девятнадцатилетнего юноши, он был восхищён стройной логикой его рассуждений и глубиной знаний. Ард моментально реагировал на любые выпады оппонентов, разбивая в щепки, их, казалось бы, совершенно железные аргументы. По завершению дебатов он подошёл к нему поздравить с прекрасной победой, после чего они сразу же подружились, помехой не стала даже почти пятнадцатилетняя разница в возрасте и довольно радикальные взгляды Арда особенно на таких людей как Сай и его семья. Как, шутя, говорил Ард:

«Так и быть до тебя мы доберёмся в последнюю очередь»

– И теперь, эта девка Лиз! И я ни черта не могу ей сказать: во-первых – она любовница Арда, во вторых – она подруга моей дражайшей кузины, в третьих – она и меня сильно волнует.

Сай допил шампанское и щёлкнул официанту, краем глаза увидел своё отражение в зеркале – сейчас он был доволен собой:

– Настоящий Герцог! Недаром меня так прозвали. Выгляжу очень элегантно, и этот костюм мне удивительно идёт. Нужно как следует отблагодарить портного. И нужен ещё один бокал!

Сай любил заниматься разговорами с самим собой, особенно когда компанию ему составляли превосходные напитки, он считал, что таким способом приближает себя к высоколобым интеллектуалам вроде Арда. Обычно, он предпочитал более крепкий алкоголь, но среди таких изысканных гостей приходилось довольствоваться шампанским. Официант принёс бокал и Сай продолжил раскручивать спираль мыслей:

– Да, Лиз необычная девка, кто бы что ни говорил. Уж, я то могу судить. У меня было много женщин, пожалуй, слишком много. И пусть некоторые из них.. Да, что там некоторые… Большинство любили меня только из-за статуса, денег и прочего флёра которым овеяна вся наша семейка. Но и что из того? Я получал что хотел, они получали что хотели – я всегда был щедр! И всегда был честен с ними.

Герцог не заметил, как выпил уже и новую порцию. Его окутала приятная расслабляющая дымка:

– Странно, почему я стал вспоминать своих женщин? Ах, Лиз, вот в чём дело!

Ему было тяжело сопротивляться накатывавшему опьянению.

– Неужели я напился с нескольких бокалом? – тут Герцог вспомнил, что перед приездом на Циклон он уже употребил значительное количество алкоголя.

– Эти проклятые прилипалы из Апатричи всё время пытаются угодить, подливают и подливают.

Он растёр лицо, чувствуя, как оно покрывается красными пятнами.

– Да к вот, эта Лиз – всё-таки она необычная девка. Девка, что надо. Отлично помню, как я её встретил там же на дебатах, где-то года через три после знакомства с Ардом. Она что-то писала для своей газеты. Сидела в строгом костюме, с очень важным видом. Всем давала понять, что ответственно относится к делу и не станет размениваться на глупости. Хотя тогда я не сомневался в успехе. Вообще, успех в таких делах мне сопутствовал почти всегда. Почти всегда, когда я появлялся перед юной особой, не слишком богатой и ещё не слишком уверенной в себе, появлялся как павлин, расправив хвост – со всем своим аристократическим очарованием и деньгами. Как павлин, ХА! Самовлюблённый павлин.– Это сравнение вызвало у Сая приступ смеха, он громко захохотал. Официант украдкой взглянул на него и быстро отвёл глаза.

– Наверное, подумал, что я снова напился раньше времени. Или что я уже окончательно спятил. Ну и чёрт с ним, пусть думает, вслух всё равно никто не осмелиться ничего сказать.

Сай облизал влажные губы.

– Какой превосходный вкус, зря я пренебрегаю шампанским. Вот Диасса, только его и пьёт. Диасса..Лиз – он покрутил головой, словно старался вернуть потерянную мысль.

– Лиз! Пожалуй, это был мой самый оглушительный провал, эта малявка взглянула на меня даже ни как на пустое место, а так, как смотрят на нечто в высшей степени омерзительное. Как будто я испачкал её своим присутствием. Только позднее я узнал о её взглядах, о том, что она мечтает пощипать семьи подобные моей. Наша Лиз, видите ли, очень принципиальная! И теперь, благодаря моему любезному другу Арду, мы находимся в одной тёплой компании, а я регулярно вынужден выслушивать её издевательства! Каково?!

Он с силой провёл рукой по подлокотнику кресла, затем закинул руки за голову, и с минуту сидел неподвижно.

С палубы послышались радостные вопли и аплодисменты, Сай проворчал про себя:

– Ага, значит, изволили прибыть! Моя сестрица Диасса повизгивает от восторга, и крутится вокруг этой сучки. Приехала наша дорогая Лиз!

Тут он одёрнул себя:

– Что-то я совсем набрался – надо проветриться.

Герцог осторожно поднялся, проверяя насколько в состоянии владеть телом, и отяжелевшей походкой направился к дальнему от причала выходу на палубу – специально чтобы ни встретиться, ни с кем из гостей. Здесь его перехватил Белар, он радостно отрапортовал:

– Сай, все пассажиры на борту – можно взлетать.

Сай утвердительно кивнул ему, капитан развернулся на каблуках и почти вприпрыжку побежал готовить взлёт. Через пару минут, сквозь тело Циклона стала проходить пульсирующая вибрация, звук двигателя стал более насыщенным, корпус задрожал, и гигантская машина плавно оторвалась от площадки. В детстве у Сая – это был самый любимый момент, когда чувствовал, как дирижабль поднимался всё выше и выше, постепенно набирая высоту. В юности особое удовольствие доставляло осознание того, что большинство дирижаблей, на которых он летал, принадлежали его семье, а значит и ему. С годами былой восторг был для него безвозвратно утерян, но даже сейчас при взлёте в окна его души сквозь плотные ставни равнодушия, цинизма и разочарования жизнью проникал лёгкий ветерок.

Герцог был типичным примером человека, которому было много дано лишь по праву рождения и который не смог должным образом употребить и десятой доли этих даров. Избалованный, привыкший, что удача сама идёт к нему в руки, богатый, окружённый роскошью, и вдобавок, наделённый природой привлекательной внешностью, он непростительно долго не ценил изобилия, которое плескалось вокруг. Воспринимая всё как должное, Сай считал, что жизнь как конвейерная лента должна подвозить приятные ему ингредиенты, из которых он с изящной ленцой может выбирать лучшие образцы. Он не был озабочен собственным совершенствованием сверх минимальной необходимости и считал это вполне достаточным, поэтому сталкиваясь с людьми типа Арда или Лиз, не обладавшими изначально и малой толикой того, что Сай воспринимал естественным благом, но проделавшие со своим разумом колоссальную работу, он пасовал. Несмотря на их молодость, они для него во многом находились на недосягаемой высоте. Друзья одновременно вызывали в нём смесь чувств – от искреннего восхищения, до глубокой зависти и какое из них брало верх – Герцог сам не мог разобрать.

Но наисильнейшее раздражение в нём будило неосуществимое желание обладать Лиз. Это не была острая, жгучая, разрушительная страсть, клокочущая и не дающая спокойно жить, на такие чувства его вульгарная натура давно не была способна, это было желание трезвое, расчётливое, отстранённое, желание пресытившегося коллекционера, стремление гроссмейстера обыграть способного новичка. И за это он вполне искренне презирал себя – Ард был его другом, одним из немногих кого мало заботил размер его состояния. А Сай несмотря на заметно истончившуюся за годы праздности душу, подлецом так и не стал.