– Можешь пояснить? – попросила хозяйка.

– Мне сложно описывать таким поэтическим языком, как в брошюре или, например, как может Леа. Мне проще сказать – нравится или нет. Я как бы чувствую место, прислушиваюсь к нему.

– И что ты чувствуешь? – спросила Леа.

– Сложно описать. Не могу сказать, что место мне нравится, но я не могу утверждать и обратное. Поймите меня правильно, ввиду моей профессии оно мне напоминает скелет. И все!

Все молчали, сложно было это как-то прокомментировать. Спустя пару минут Игорь спросил:

– А это хорошо или плохо?

Лили улыбнулась.

– Риторический вопрос. Вы сами видите, что место не вдохновляет, но и ничего негативного там я не обнаружила. Есть места провалов, но это не критично. Единственное, на что я бы обратила внимание, – этот костел неразрывно связан с самим местом, с поселением. Они как одно целое. Разваливается костел – туда же идет и все село.

– Согласен, – добавил Влад, – я уже наблюдал такое.

– А как ты это определяешь? – поинтересовался Алекс.

– У каждого из нас есть свои особенности психики. У меня свои, – коротко ответила девушка с татуировками.

После короткой паузы Кассия нарушила тишину:

– Что бы ни делал человек, что бы он ни планировал, он должен опираться на уже имеющийся материал. Мы, планируя свое будущее, обязательно отталкиваемся от опыта прошлого, чтобы двигаться вперед с меньшими трудностями и потерями. Если мы не усвоили прошлые уроки, мы будем долго буксовать на месте, – она окинула взглядом сидящих за столом. Настроение было, мягко сказать, нерабочее. Женщина посмотрела на Алекса:

– А твое мнение?

– Ну, что я могу сказать, я в строительстве не профи, тем более в таком, – начал робко спортсмен. – Могу лишь сказать, что построили на совесть, очень добротно. Даже попытки местных аборигенов ковырять и долбить стены были не столь успешны. Разворовали, конечно, что могли утащить, но, слава Богу, не все. А места, где виден фундамент, меня реально впечатлили. Идеально ровная кладка и кирпич прекрасно сохранились, наверное, потому что под землей.

– Согласен, – добавил Игорь, – и вид сверху впечатляет. Очень красиво – небольшие домики в окружении садовых деревьев. Бедно, конечно. У нас на Закарпатье тоже много небольших сел и деревень, но как-то более уютно, да и зелени больше. У нас ведь почти все изгороди зеленые – где хвойники, где кустарники – так очень уютно и свежо смотрится. Тут старые заборы: где деревянные, где бетонные или вообще из каких-то остатков собраны. Как после войны или разрухи какой-то, ей Богу. Кое-где мы видели пару домов более-менее, но в основном беднота…

– Да, видели, помнишь, на склоне пару новых домиков, – добавил Алекс. – Они сильно выделялись на общем фоне черепичными крышами. Только здесь на доме черепица довольно старая, а на тех совсем новая была. Кстати, я хотел спросить, – обратился он к хозяйке, – а почему такая черепица странная?

– Ты имеешь в виду, что она из остатков?

– Ну, похоже на то.

– Это целая история, – с улыбкой ответила Кассия.

Влад посмотрел на часы и добавил:

– Я вроде никуда не спешу, может, у кого-то есть срочные дела?

Шутку и намек оценили. Благо, чувство юмора не имеет национальности и государственной принадлежности. Приятно, когда можно пошутить, и тебя правильно поймут в любой компании.

– Ладно, – согласилась Кассия. – Когда мы купили этот участок с домиком, я понимала, что будет тесновато. И было принято решение купить соседний дом, к тому же хозяйка умерла, а дети давно в город переехали. За домом, в сарае, мы обнаружили аккуратно сложенную стопку черепицы. Когда стали перебирать, выяснилось, что черепице больше пятидесяти лет, и она ни разу не использовалась. А еще были обнаружены отдельные экземпляры с немецким клеймом.

– Тут же были немецкие и австрийские поселения, – добавил Макс, – может, и завод был по производству керамики?

– Вот именно, правильно мыслите, – добавила Кассия, – на этих землях, в радиусе ста пятидесяти километров, достаточно материала для керамики, и глина есть, и песок. Завод, конечно, тоже был в соседнем селе.

– Кирпич в костеле, наверное, местный? – предположил Алекс.

– Это подтвердили специалисты из археологического музея, когда приезжали сюда. Не зря ведь мы там забор поставили и фундамент вскрывали.

– Посмотрите, – Сима показывала сидящим за столом фото из брошюры, – здесь снимок начала XX века, смотрите, сколько домов тут было, и, похоже, что кровля везде – черепица.

Сидящие за столом еще раз внимательно начали рассматривать содержание проекта и находить новые детали.

– Ну, в общем, мы решили для кровли использовать именно черепицу. Естественно, того, что мы нашли, нам не хватило бы даже на сарай, поэтому мы разослали объявления о скупке черепицы в хорошем состоянии. Остатки нашлись у многих: у кого двадцать, у некоторых сто пятьдесят штук, и все они были сложены где-то в сараях, огородах или на чердаках.

– И использовать не могут, и выбросить жалко, – добавил Игорь.

– Точно, так мы скупали черепицу в течение года. Ездили по селам и собирали. И нам хорошо, довольно недорого вышло, и людям тоже. Они смогли продать то, что лежало годами без толку. Всякое было, и битую подсовывали, и старую. Поэтому мы все тщательно проверяли.

– Думаю, не стоило так заморачиваться, – добавил Алекс.

– Возможно, – спокойно ответила Кассия, – если дело только в черепице, то согласна с тобой на сто процентов. Слишком много времени и хлопот. Но у меня была другая цель.

– Какая?

– За всю эту эпопею с кровлей я познакомилась со многими жителями как этого села, так и соседних. Люди охотно делятся с тобой местными сплетнями, историями, если проявить интерес и завести с ними небольшое дело. Так я нашла семейную пару, которая работает сейчас в саду.

– А это хорошая идея, – одобрительно кивнул Игорь.

– Когда я покупала у одной бабули черепицу, то обратила внимание на соседний огород. Он был идеален. Домик старенький, ворота и забор давно не крашены, но все очень ухожено. А мне долго объяснять не нужно – и через месяц эти люди уже работали у меня.

– И на кухню работников так нашли?

– Почти, молоко и творог у них покупали, а Елена Сергеевна, мама Ирины, очень гостеприимная оказалась, пригласила меня в дом и угостила выпечкой. А как определишь хозяйку?

– По кухне? – предположила Леа.

– Конечно, – улыбаясь, ответила Кассия, – если человек собирается что-то делать, он должен прежде всего обращать внимание на людей, с которыми планирует работать. А в людях я умею разбираться. Черепица была отличным поводом завести знакомства.

– Поэтому она выглядит так странно, – обратил внимание Влад.

– Точно, но самое главное – размер и форма одинаковые.

– Да, планы у этих первых поселенцев были серьезные, – многозначительно проговорил Игорь.

– Они здесь жили абсолютно законно, – твердо произнес Макс, – еще при Екатерине начали приезжать первые семьи. Их сюда императрица приглашала. И льготы они получали от налогов, и поддержку. Но согласитесь, приехать на абсолютно дикую землю – это не просто! Ни дорог, ни больниц, ни школы, ни церкви. Я не говорю про места развлечений. Не было предприятий, где можно работать, магазинов. Здесь была голая степь! Ни деревьев, ни воды.

– Я смотрю, вы детально изучили материал, – Леа попыталась немного остудить напор немецкого архитектора.

– Не думаю, этого нет в брошюре, – добавила Лили.

– История – мое хобби, – ответил Макс, уже смягчив тон. – У нашего народа тоже непростая судьба. Наверное, поэтому мы можем понимать чужую беду и боль. Да, мы совершили на этом пути много ошибок, но я не знаю на этой планете ни одной святой нации.

За столом воцарилась тишина. Никто не знал, как реагировать и с чего начать.

– Кто хочет пить? – спросил Игорь, пытаясь отвлечь внимание.

– Все, – твердо ответила Кассия.

– Понял, – он уверенно принялся расставлять стаканы на столе, после чего принес несколько графинов с напитками.