- Лучшая маскировка – быть у всех на виду.

Если Рейнольдса и смущала её неприветливость, то виду он не подавал. Слегка прищурившись, он рассматривал стадион с этого ракурса. Кажется, его не интересовало ничего, кроме энергетики трибун и предстоящего матча.

- И в большой компании… Вы же всегда сражаетесь в одиночку?

- А сегодня не наш бой, а ваш, прекрасные вдохновительницы, - легко парировал колдун, почёсывая бровь костяшкой пальцев. Ток лениво струился по его татуировкам, как будто отрицая вышесказанное. Призрак был готов к бою в любую секунду и это, помимо воли, вселяло огромную уверенность. Этот проклятый колдун был её вдохновением. Лишь одно знание, что он стоит за её спиной, внушало уверенности больше, нежели целая армия. - Ричард был бы не британцем, если бы не болел за свою сборную, а Лорелла здесь в качестве экстренной скорой помощи. На случай, если вдруг ты снова решишь умирать.

- Вот кто надоумил тебя!

Она долго ломала голову, как Рейнольдс нашел подсказку, стоимостью в одну жизнь и одну смерть, а, оказывается, ответ всегда был ближе, чем казалось. Она-то всё списала на привычку Призрака убийством решать проблемы. Убийством, и все равно, о чьей жизни речь – Тени или человека.

- Феи не толкают на убийства, милая Мелета, - парень, по уже знакомой музе привычке, сунул руки в карманы джинсов, - они лишь подсказывают, где выход, оставляя нам право выбора.

- Лукавые создания, – пожала плечами муза и была очень благодарна за то, что Призрак не начал очередную словесную перепалку между ними. Девушка хотела уже попрощаться, когда обратила внимание, что кожа вокруг браслета Рейнольдса покрыта свежими ожогами. От изумления её глаза стали бездонней лавандовых морей Прованса. – Что с рукой?

- Пытался снять. Видишь ли, не совсем приятно ощущать себя дрессированной собачкой, призываемой на службу при помощи электрошокера, однако защитная магия оказалась хитрее моих уловок. Почему ты так смотришь на меня, Мел? В чём я снова провинился? Проклятие, я и без этой железяки ощущаю твое присутствие в любом уголке мира, так на кой она сдалась мне?

Прости, что?

- Тебе больно? – Спросила она вместо «это невозможно». Видимо, всё возможно. Наверное, сильные маги ощущают абсолютно всё. Как они только не сходят с ума?

Мелета с сомнением посмотрела на колдуна, глаза которого были смесью хрусталя и электричества. А быть может они уже безумны? Ибо Рейнольдс своими действиями редко походил на психически здорового человека.

- Ты же эмпат, сама почувствуй. – Вызов. Очередной вызов. Это миссия или сражение?

- Я ощущаю лишь людей, у теневых созданий я могу определить только силу.

- Жаль. Мне бы не помешал хороший эмпат, ибо я сам стал путаться в том, что чувствую. - Он? Чувствует? Заявление с привкусом сенсации. Посмотришь на это идеальное лицо, которое гениальный скульптор выбил из лучшего куска каррарского мрамора и забудешь вообще о существовании слова «эмоция». - Что-то я разболтался, - спохватился колдун, вспомнив, что до начала матча осталось лишь несколько минут. – Я просто подошел пожелать тебе удачи. И да, по правде, снимать было больно, - поболтав в воздухе рукой, признался отчего-то Рейнольдс, - но попытаться стоило. – Вся его сущность была закована в этой фразе. Он всегда пытался, какой бы несокрушимой не казалась преграда. Там, где остальные сворачивали, Рейнольдс Ратценберг всегда шел напролом.

Вот он стоял в паре шагов, а через секунду уже активно о чём-то спорит с Ричардом, размахивая той же обожжённой рукой. Лорелла отчего-то не спешила обнимать своего парня. Какая черная кошка успела между ними пробежать?

Не успела Мелета понять, рада ли она возможной размолвке странной парочки, как под ещё более оглушительный ор болельщиков – а казалось, куда уже громче – на поле стали выходить сборные обеих команд и муза отринула собственную жизнь, дабы каждой клеточкой тела вплестись в судьбу невысокого молодого человека. От него зависел не только чемпионат земного мира. Он обязан был вывести весь теневой мир в зону безопасности.

Когда у муз спрашивали, как их подопечные создают шедевры, они никогда не могли ответить чётко, ибо для них процесс творчества всегда был смазанным клубком эмоций, за которым они не видели сам момент рождения чуда. Они смотрели, словно сквозь мутное запыленное стекло и лишь слегка видели очертания – так глубоко вдохновительницы погружались в транс, во время которого их чувства сплетались с тем, как воспринимал мир гений.

Джордж был не гением, а Мелета не являлась его музой, но процесс от подобных комбинаций не менялся. Муза ощущала волнение и мягко глушила его, её пальцы дрожали, когда футболист испытывал тревогу, и она нашептывала слова успокоения, звучащие в его голове голосом его матери. Порывы злости девушка подавляла тем, что легонько касалась его плеч, а усталость после первого тайма легким поцелуем в чело. Минуты слились в разноцветные пятна, мгновения ловились болью, которую Мелета испытывала в моменты разочарования Джорджа неудачными действиями своей команды. Девушка жадно хватала вязкий воздух и продолжала свою миссию.

Гол сборной Англии отразился в глазах россыпью падающих звезд, когда же оранжевые сравняли счет, Мелете стоило огромных усилий не упасть, когда негативные эмоции Джорджа взяли верх над её ненавязчивым присутствием. Когда голландцы забили второй мяч, выйдя вперед, Мелета нахмурилась и слегка вынырнула из транса, пытаясь понять, которая из сестёр просчиталась.

Вот что значит неподготовленными не в свое дело влезть… Почему барьер не зависит от одного удивительного фотоснимка, например….

Музы постарались исправить свою ошибку и спустя пару часов все газетные критики отметят, что давно не видели столь вдохновленной игры англичан, и вскоре их труды дали свой результат - на последних минутах хозяевам поля дали пенальти и теперь только от того, насколько Мелета могла подавить волнение капитана зависело абсолютно всё.

“Давай, Мел… ты справишься…”

Девушка на секунду растерялась от чужого голоса в своей голове. Рейнольдс не мог делать то, что она делала с Джорджем. Он никак не мог подавлять её собственное волнение, однако каким-то непостижимым образом именно колдун говорил с нею, вел её.

Всё было хорошо, всё практически было хорошо, Джордж не ощущал волнения, слушая вердикт судьи. Он спокойно шел к мячу, когда Мелета ощутила еще одно абсолютно чужое присутствие в их сплетении. Опасное, словно кинжал и холодное, как осеннняя ночь, оно волной отчаяния обрушилось на игрока и тот, не справившись с подобным неожиданным цунами, эмоционально рухнул.

Мяч улетел мимо ворот, Мелета резко развернулась, умоляя картинке быстрее стать четкой. Кто-то только что вмешался. Музы никогда не ставили защиту, ибо никто и никогда не вмешивался, не умел вмешиваться в таинственный процесс, тогда, во имя всех мировых шедевров, что только что произошло? Кто столь умело выжег ей на спине клеймо? И отчего этого никто более не чувствует?

Финальный свисток и… проигрыш. Англии, Джорджа… А, главное, её собственный, пусть и не по своей вине.

Первый взгляд – не на капитана, нет, на трибуну, где, наверное, один-единственный парень в футболке сборной Голландии не радовался. Растерянный, он смотрел на музу, словно не понимая, что произошло. Этот взгляд было выдержать невозможно – больше всего муза боялась его разочарования, ведь Рейнольдс верил в её особенность. Теперь же результат матча стал показателем непростительной для Призрака наивности.

И ты тоже, Рей? Неужели, ты тоже ничего не ощутил?

Мелета понурила голову, и обняла футболиста, который изо всех сил пытался сдержать гнев, разочарование и слезы. Он держал лицо, стараясь достойно выглядеть и муза старалась быть как он, хотя знала, сколько презрения и критики выльется на них обоих. Они не сделали то, что должны были. Они подвели абсолютно всех.

- Всё будет хорошо, Джордж… - нашёптывала она, - твой лучший матч ещё впереди…

Ну, а как насчет твоего матча, Мелета Светлая? Останешься ли ты теперь за бортом своей реальности навсегда за этот проигрыш?