Девушка не шевелилась. Чемодан у ног Бена говорил за себя.

- Нет, Бен, – внезапно она резко качнула головой, будто этим можно было хоть что-то изменить, но тон был таким… смиренным, как никогда. Конечно, Рей понимала, как покупалась свобода. Даже если б она и правда была бы Кайло Реном, убийца и палач вроде Бена Соло все равно бы стоил дороже, и потому его жизнь забрали вместо её. Это была ебаная демократия великого государства.

- У меня не было выхода, – попытался оправдаться он, а сам внутри смеялся. Всемогущий Бен Соло не нашел другого выхода. – Я… Пожалуйста, только давай не ругаться, хорошо? - он сказал совсем тихо, и Рей вздрогнула, будто он её ударил. “Пожалуйста”. Вот, впервые за многое время, он сказал это слово. “Пожалуйста”. Словно можно было не подчиниться. - Не сейчас. У нас мало времени, потому слушай внимательно. Здесь все документы на дом. Деньги. Их много, пользуйся, не задумываясь. Твой паспорт я тоже забрал из ЦРУ и положил сюда. Билет я забронировал, нужно забрать на стойке в аэропорту - завтра утром будешь уже на Мадейре. Понимаю, что обещал тебе ужин, знаю, что ты устала и хотела бы поспать, но… прости меня, Рей, я не хотел. Не хотел. Честно слово, не хотел.

Бен говорил и сердился. Откуда эта беспомощность в голосе? Что это с ним? Ведь это было так просто - взять и выставить её за дверь. Он всегда хотел держать её максимально далеко от себя. Желание сбылось по-настоящему, отчего же так тяжело и больно?

Девушка все ещё стояла и нервно дергала себя за майку, хмурясь, будто еда и сон могли бы иметь сейчас значение.

Уродливые следы от наручников. Царапины. Раны. Они осквернили её. Они осквернили его Венеру. Они заплатят. Но пока платил только он. Ничего, Монстр отпустит свою душу и отомстит.

Король, который оставался без ферзя. Одиноко застывшая в темноте фигура.

Он держал себя в руках. Тепло улыбался. Честно прощался. Хотел, чтобы она запомнила его таким – не злым, не отчаявшимся, не потерявшим все. Спокойным. Отпускающим. Любящим её до смерти.

В конце концов, она сдержала свое слово. Была с ним до самого конца. Теперь ей можно было уйти.

- Рей. Милая. Все в порядке. Ты дала мне так много. Все хорошо. Хорошо. Мне жаль, что я не успел исправиться и стать тем, кем обещал тебе, пока ты терпела мои срывы. Прости, пожалуйста. Мы не сможем прожить всю жизнь вместе, но ты можешь прожить за двоих, обещаешь? Сделай это для меня, Рей. Сходи в Орсе, полюбуйся за меня церковью в Овере. Плавай в океане. Пей джин, - тут он нервно хмыкнул, и девушка, все ещё застывшая, моргнула. Одинокая слеза рассекла её щеку, как его жуткий шрам. А он, человек, который считал себя чудищем, говорил о красоте. Был великодушен. - Лови самые крутые волны. Гуляй по пляжу босиком - это ведь так здорово. Не бойся воды, хорошо? Ты боец, такие, как ты, не смогут утонуть. Ты сильная и цепкая. Все хорошо. – повторил Бен, сам в это не веря. Какое, блядь, хорошо, если она уже рыдала и только шептала «я не могу, не могу, Бен, не могу», а он стоял, как истукан, не в силах исправить эту боль, которая её разрывала пополам. Что он мог сделать? Ну, что? Только врать. – Я дарю тебе твою свободу, распорядись ею хорошо. Пиши графику для игр, путешествуй, научись готовить спаржу, черт возьми. Влюбляйся. Хоть по сто раз на дню. Забудь о войне.

- А о тебе?

- Обо мне можешь вспоминать, но не думай все время, хорошо? - мужчина подошёл поближе и шутливо погладил её по носу. Как игривого котенка. Наслаждался её взглядом даже сейчас, когда она плакала. Потому что смотрела она все так же влюбленно. Взгляд, который он, правда, никогда не видел. И это все было его. Она оставляла его настоящим богачом. - Я бы хотел быть хорошим воспоминанием. Улыбкой на твоих губах, а не слезами и болью. Все и так помнят обо мне, как о боли. Ты вспоминай хорошее, хоть, по правде, из-за меня его было не так и много. Знай, что я люблю тебя. Где бы ты ни была – только позвони, и тебя защитят. Я не жалею ни о чем, Рей, не стоит так виновато кусать губы, ладно? Я сделал то, что хотел. Я спокоен за тебя. Это лучший мой поступок за всю жизнь. Ты стала моим искуплением перед самим собой, понимаешь?

- Но ты снова будешь один, снова будешь Монстром. Ты будешь возвращаться в пустую квартиру с войны, и никто не будет тебя ждать. Я знаю – ты больше никого не впустишь, Бен.

- Ну, я же буду знать теперь, что и я был любим. Знаешь, что это такое для Монстра? Это так много, к счастью, ты не поймешь. Все нормально. Орсе, Рей, запомни. Сходи в Орсе, ладно?

- Хочешь, чтобы за тебя помолились у церкви в Овере?

- Просто я всегда хотел её увидеть, – он взял её за руку и поцеловал в ладошку. Прямо в линию сердца.

- Я ещё… мы увидимся, Бен?

- Мне бы не хотелось лгать тебе на прощание.

- Пожалуйста.

- Тогда, конечно. Конечно, увидимся. Спасибо тебе за твою красивую любовь, Рей. Ничего лучше у меня не было, – он обнял её крепко-крепко. Не пытаясь больше удержать. Пытаясь просто взять немного тепла, пропитаться ним. Девочка не плакала. Прижималась. Бен даже не смог сразу её остранить от себя – она так вцепилась в него своими пальцами. – Ну же, Рей, давай.

- Я не могу. Не могу.

- Все ты можешь. Давай. Вот так. Все хорошо, хорошо.

- Зачем мне целая свободная жизнь, если в ней не будет тебя? Зачем? – она покачала головой, а потом подняла голову, и вдруг улыбнулась, засияла. Видимо, решила тоже на прощание подарить ему счастливую себя. – Я буду тебе писать, Бен, этого никто не отнимет. Буду твоим Старкиллером. Буду приходить через коды.

Он кивнул и они вышли. В лифте мужчина словно очнулся и стащил с себя свитер. Рей выглядела в нем очень уютно. Он вдруг подумал, что девушка никогда не носила его одежду - все его футболки и рубашки оставались нетронутыми. Она вообще у него ничего не брала, а сейчас с такой радостью облачила себя в черный кашемир.

Такси, как назло, подъехало слишком быстро. Бен на том же автопилоте сложил чемодан в багажник, будто Рей просто уезжала на выходные. Лил дождь, а он не ощущал холода, хотя был в одной футболке.

- Ты заболеешь, - пробормотала Рей. Надо же, здесь рушился мир, а она думала о том, что он мог заболеть. Бен покачал головой, потом обнял её лицо ладонями и поцеловал, чувствуя и соль её слёз, и горечь расставания, и нечто особенное, из чего состояла их любовь. Подумал, если у Рей и была гениальная суперспособность, то заключалась она не в хакерском чутье, а в умении любить.

- Бен…

- Я знаю, Рей. Знаю. Будь умничкой, ладно? - он отпустил её, мысленно ещё цепляясь. Душой он будет держаться за неё, наверное, до самой смерти, и даже умирая, скорее всего, будет в последнюю минуту помнить о ней. Но физически Бен уже был готов. Сделал шаг назад.

Таксист нетерпеливо побибикал.

Они смотрели друг на друга. Рей неожиданно протянула ему руку. Просто руку. Бен от простоты жеста заколебался. Если коснётся - не отпустит же! Но все же коснулся подушечек её пальцев своими. Рей вздрогнула, и снова слезы потекли по её щекам. Или это дождь усиливался.

- Вот и осталось у нас лишь одиночество.

- Ты не одинока, Рей, - покачал головой Бен, просто продолжая соприкасаться, но не переплетая пальцы.

- И ты тоже не одинок.

На секунду они оба застыли. Любящие. Прощающиеся. Лицемерные в своих страхах. Каждый оставлял при себе свой секрет. Бен свой сохранил в кольце, брошенном где-то в квартире, Рей - в себе. И каждый говорил себе, что лжет во благо, что это - не недостаток доверия, совсем нет. Вроде пытались уберечь друг друга от большей боли сейчас, когда новые обстоятельства все равно ничего бы не поменяли.

Рей тряхнула мокрой головой и одернула руку, словно обожглась. Больше ничего не сказала. Села в такси, и то уехало. Бен ещё долго смотрел вслед жёлтой машине, стоя под дождем. Сжал кулаки. Знал, что будет дальше. Она будет ему писать. Правда, будет. Сначала много. Потом все реже и реже. Её сердце однажды заживет. Они не были Ромео и Джульеттой, потому эта история для неё не будет иметь плохого финала.