Желание защитить.
И плевать ему было на город. Он хотел защитить девчонку, которая ошиблась. Это желание обошлось Бену Соло очень дорого. Чертыхаясь сквозь зубы, на закрытой телеконференции, он поддержал Трампа, который говорил о том, что нужны жесткие аресты и доминирование полиции. Идя на сделку с совестью, Бен дал разрешение на кеттлинг, комендантский час и огромное количество арестов. Он сдавал свои позиции, чтобы никто не задавал вопросов, как можно было допустить погромы ужасающего масштаба в Чикаго. Проявляя великодушие к Рей, мужчина старался не думать, что при этом ощущает.
Вечером Бен вызвал девушку к себе. Отключил все трансляции из Города Ветров. Сказал, что если за своей глупой любовью она слепа настолько, что стала ошибаться, то ей стоило бы выбрать одно из двух. Но отчитывая Рей, Бен не повышал тон, а когда девушка вздрогнула, крепко обнял её. Утешая, что все люди совершают ошибки, и не добавляя, что не у всех ошибки стоят жизней. Рей же и так всё понимала, но никто же не мог быть совершенным.
А потом его зависимость и её любовь пополам с потерянностью сыграли с ними злую шутку. Им не стоило обниматься, потому что начав – остановиться не смогли. Все произошло быстро. Они как будто растворились в этой близости, даже не сняв и половины одежды. Платье на Рей было в тот день удобно коротким, она стояла так близко у стола… Тот молниеносный, страстный момент был идеальным для Бена. Он накрыл его с головой, как бы унося от усталости, расовой войны и неправильных решений. В ту секунду он не думал ни о чем. Просто впивался в свою зависимость, проникал в неё, гладил спину, падал. Ощущал себя так, будто рисовал картину. Примерно такие чувства захлёстывали его когда-то давно.
Рей была идеальным холстом. Вот только он забыл, что больше в арсенале не имел ярких красок. Только черную и красную.
Тогда-то, в день когда горел Чикаго, Бен Соло сделал свои ошибки. Первой была пойти против себя. Второй – усугублять зависимость. Третьей – заниматься с девушкой сексом в своем кабинете, облокотив её о стол. То, что было для него порывом, неожиданной эмоцией, нежностью, для Рей стало моментом её падения вниз. Уткнувшись носом в сгиб локтя, она знала, что была одной из многих девушек, которых имели на этом столе, и думала – это было очевидно – что значит так же мало. Она приняла порыв Бена за обычный расчет, решила, что он триумфально, доминирующе берет её за то, что защитил. Теперь у его покровительства была цена, и Рей кусала губы.
Это было не то, чего она хотела. Ему стоило всё сделать правильней. Потому что даже в Сан-Диего всё выглядело куда лучше.
Когда девушка выходила, Бен читал все эти мысли на ней. Ощутил разочарование, а потом облегчение. Чем хуже она о себе думала, тем скорее ей станет легче. Так это должно было работать. Раз он не мог остановить зависимость, это могла сделать Рей. А пока он тянулся к ней, как к той бутылке, и не мог найти в себе силы отказаться. После того секса с Рей не дрожали руки и не болела голова. Эта плохая привычка была лучше всего хорошего, что с ним происходило.
Эту плохую привычку хотелось сделать частью своей жизни. Оживить. Но она уже смотрела по-другому. С презрением к самой себе.
Но плохие привычки имели свойство плохо заканчиваться. С алкоголем он взял ситуацию под контроль, когда погиб тот мужчина в Марокко. Осознание, что твой одурманенный спиртом мозг ошибся и убил человека, резко меняло всё. Интересно, когда он сможет остановиться с Рей? Когда её подстрелят? Когда её красивое лицо раскроит такой же жуткий шрам? Как далеко он готов был зайти в своей зависимости, или он просто лгал себе, подменяя понятия?
В тот вечер, когда Рей уходила, он хотел резко спросить: «ну что, тебе нравится быть со мной, ты же хотела? Как? Ты все ещё любишь?», но промолчал. Он, в принципе, молчал все время. Рей тоже больше не хотела вести беседы. Погромы продолжались, а девушка становилась бледнее, грустнее, мрачнее. Её душа становилась прозрачней и невесомей. Она боролась теперь со своими демонами. Её война была внутри неё самой, а не за стенами ФБР. Рей, расплатившаяся за ошибку собственной гордостью, менялась, отстранялась, закрывалась. Улыбалась уже меньше.
А теперь вот на него сорвалась Фазма. Бен вздохнул. Хотел было, и правда, спуститься вниз, но тут его вызвали в Белый Дом, и стало не до Рей.
«Интересно, куда меня отправят убивать в этот раз», - задумался он, а потом внезапно Бена осенило, как именно он мог исправить падающую вниз карьеру Рей. И решение – такое правильное, но болезненное – сразу подняло ему настроение. Это, действительно, был выход. Единственный правильный для всех. Нужно было всего-то разбить два сердца.
*Dies Irae – День Гнева
*интроит – входное песнопение. Здесь использовано как аллегория к чему-то светлому и новому.
Юху, надеюсь вы любите пятницу так, как любим её мы
Как понимаете тему расовых воин в США было сложно упустить ввиду должности Бена.
Мы дождались вполне предсказуемых слов о любви Рей и ждём, когда Бен примет это чуть менее цинично. Как видим, красоту слов он оценил, но по итогу ничего не изменилось, что и не странно.
Как всегда интересно знать и ваше мнение по этому поводу и как долго Рей сможет быть такой бескорыстной. Видим, что Бен ее ломает больше своим порочным влечением.
Кто-то спрашивал, почему это Бен такой аскетичный, надеюсь ответ Вы нашли, дорогой читатель:)
Всем отличных выходных
========== Глава 13 ==========
Поднять ход — найти в позиции неочевидное решение.
- Армитаж, президент лично хочет, чтобы ты быстрее заканчивал с расследованиями убийств полицейских, - на обеденной планерке директора ФБР шло то, что Бен всегда называл финальной точкой. Протесты подавить удалось, теперь, пока все в относительном покое, нужно было быстро наказывать виновных. И невиновных, чтобы неповадно было в следующий раз факелами махать. Машина правосудия заработала, наступил час расплаты. – Если тебе не хватает фактов, люди Бена…
- Мне хватает фактов, - хмуро ответил рыжеволосый мужчина, мрачно рассматривая свою ручку. Он ненавидел обращаться к тем скотам, которых Бен Соло дрессировал на человеческой крови и считал это хорошим методом воздействия.
- Хорошо, тогда в среду в Белом Доме от тебя ждут план действий твоего департамента. Бен, на тебя другие планы. Нужно сформировать команду для обучения людей из Джейш Магавир Ас-Саура* на базе в Эт-Танфе.
- Чему обучать будем? - покосился на директора Бен. – Если что, вода в Сирии стоит дорого, потому рекомендую сенсорную депривацию и акустическую перегрузку.
- Британцы уже провели учения по Пяти Методам, от нас требуются другие навыки.
Мужчина даже немного удивился и вскинул бровь. Надо же, хоть война в Сирии не требовала палача. Нужно было позвонить Дину Джарину из Ми-6 и сказать спасибо. Его коллега-палач, который обучал и самого Бена тонкостям «мастерства» в Марокко, довольно редко в последние годы работал «на выезде». Видимо, из-за того, что Бен был занят протестами и расовой войной, ему нашли замену. Бен подумал, что кроме «спасибо», наверное, стоит даже извиниться. В отличие от него самого, у Дина, такого же бесстрастного солдата в их войне, был приемный сын, которого он нашел где-то среди песков. Пока в жизнь Бена Соло не вошла Рей, мужчина не мог понять логику поступка коллеги. Зачем брать невинное дитя в свою жизнь? А теперь он понимал, что Дину просто не хватало того же, чего и ему. Все палачи в конце пути уставали.
- Нам нужно обучить их навыкам кибершпионажа.
- Хорошо, - кивнул Бен, про себя подумав, что Кайло Рен был бы весьма кстати, но его услуги он никогда не предлагал. – Я подберу команду.
- На самом деле, есть особый запрос. Там, в Белом Доме, хотят, чтобы людей в Сирии обучил джедай Скайуокера, как и в прошлом году. У тебя же в отделе как раз такой есть. Эта девчонка делает успехи, после Сан-Диего о ней столько было разговоров. Её кандидатуру утвердили, и Люк дал лучшие рекомендации.
