Прежде чем передать Николь в руки Фила, Тони нежно поцеловал её лобик и крепче прижал к своей груди. Воспоминания о трёх прошедших месяцах с того момента, как Мадлен вложила маленький свёрток в его руки до ночных бдений в кресле-качалке, тёплой волной согрели его. Он вспомнил её сладкий запах после купания, как её маленькие ножки колотили по воде в ванночке, как её веки тяжелели после кормления. Мысль о разлуке с дочерью, пусть даже на минуту, причиняла ему такую боль, какой не может причинить никакая физическая боль.

Вдыхая ее сладкий детский аромат, Тони прошептал: – Всё будет хорошо, моя принцесса. Мамочка скоро будет с тобой, и папа вернётся так скоро, как сможет. – Глядя в её большие карие глаза, он добавил, – Позаботься о своей маме и не забывай меня.

Ещё один поцелуй в лобик, и он передал Николь Филу. Как только его руки стали свободны, офицер О`Брайен надела на его запястья наручники.

– Мистер Роулингс, – сказал первый офицер, – у Вас есть право хранить молчание. Всё, что Вы скажете...

– Роуч, – перебил Тони, – пусть Эрик свяжется с «Роулингс Индастриз». Я хочу, чтобы моя команда юристов встретила меня в полицейском участке.

Фил кивнул, и они увели Энтони Роулингса, продолжая на ходу зачитывать его права.

Следующие несколько минут прошли как в тумане. Как только они доставят Тони в полицейский участок, весь список его преступлений выйдет наружу. Это был кошмар Клэр, причина, по которой она не хотела, чтобы он ехал в Штаты. Данный им один год свободы обнулится. ФБР никогда не придет и не спасет их. Они не позволят его семье вернуться на райский остров на оставшиеся девять месяцев. В глубине души Тони понимал, что его время истекло – по крайней мере, на какое-то время. Он молился, чтобы это не продлилось долго. У него есть деньги. Он потратит всё до последнего цента, чтобы как можно скорее вернуться к Клэр и Николь.

Обычно тихое поместье Тони кишело людьми и машинами. Пожарные машины тянули длинные шланги по коридорам, создавая полосу препятствий, пока офицер вел Тони наружу. Служащие его дома стояли, сбившись в кучку, на кирпичной подъездной дорожке, наблюдая, как уводят их хозяина. Его разыскивали несколько месяцев, а теперь его насильно запихнули на заднее сиденье полицейской машины и арестовали. Неважно, что не он пытался убить Кэтрин, если бы не чёртовы видеокамеры, он взял бы всё на себя, чтобы спасти Клэр. Он не мог вынести мысли о том, что его жена проведет день или даже один час в тюремной камере. Однажды он уже сделал это с ней; он перевернет небеса и ад, чтобы это не повторилось снова.

Прежде чем сесть на заднее сиденье полицейской машины, Тони увидел, как Эмили бросилась к Роучу. Кровавая ненависть наполнила Тони, когда он увидел её. Это всё её вина. Он и его семья были бы в безопасности в раю, если бы она не была так чертовски решительно настроена узнать секреты Клэр от Кэтрин. А теперь она тянется к Николь. Тони закрыл глаза и молился, молча молился, чтобы Клэр очнулась. Она нужна их дочери.

Тони напряг плечи, ища ответы на свои вопросы. Как все могло пойти так ужасно неправильно за такой короткий промежуток времени? Несмотря на прохладный мартовский воздух Айовы, на лбу Тони выступили капельки пота, и от волны тошноты перехватило дыхание.

Брент.

Брент Симмонс. Был. Мёртв.

Клэр очнётся. Тони несомненно придётся заплатить за свои грехи, но Брент был мёртв. Тони не может выкупить жизнь своего друга. Он не мог облегчить боль, которую, должно быть, испытывала Кортни. Это все дело рук Кэтрин!

А как насчет Дерека Бёрка? Что с Софией? Красная пелена густела. Вопросы множились и скакали в его голове. Всё случилось слишком быстро. Нашли ли спящую наверху Софию? Искал ли вообще её кто-нибудь? Как она переживает потерю мужа? Всего чересчур. Вопросов больше, чем ответов крутилось в его мозгу. Вендетта выросла, как снежный ком и вышла из-под контроля.

Красным заревом накрыло его мир.

Клэр. Николь. Брент. Кортни. София.

Ментальная плата нуждалась в отдушине: физическая разрядка взяла верх. Он резко наклонился вперёд, выдавливая из себя на коврик под ногами вместе со рвотой красный ужас.

Глава 2

Фил

– Ибо тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить.

Фёдор Достоевский

Март 2014

Несмотря на то, что весь предыдущий опыт Фила приказывал ему убираться, воспользовавшись суматохой, он не сделал этого не после того, как Роулингс с таким доверием передал в его руки Николь. Фил совсем не разбирался в младенцах, но он понимал, что малышка с большими глазами и лёгкими своего отца не особо счастлива. Промокшее одеяльце, обёрнутое вокруг её тельца, было единственной защитой, от ледяной воды, минутами раньше лившейся из разбрызгивателей, когда вокруг неё начался весь этот хаос. Сняв мокрое одеяло, Фил расстегнул куртку и прижал девочку к своей груди. Он снова застегнул молнию, оборачивая тёплую сухую ткань вокруг неё, стараясь не задеть тонкие тёмные волосы. Практически тотчас её громкий плач утих, маленький кулачок нашёл дорогу к ротику, и глазки удовлетворённо закрылись.

Мимолётно Фил удивился, как это он догадался прижать её к своему телу. Он был тёплый, ей холодно. В этом был смысл. Лишь несколько раз в своей жизни он был так близок с ребенком, и каждый раз с Николь. Он был не из тех мужчин, которые проявляют нежность. Этого не было в его ДНК. Без сомнения, ему намного комфортнее было держать на прицеле человека, чем баюкать младенца под своей курткой. Прошлый раз он держал Николь по настоянию Клэр. Прикрывая Николь от усиливающегося ветра, он покидал усадьбу, вспоминая тот первый раз, когда Клэр положила ему на руки свою дочь. Николь было только один день отроду, и он старался избегать Клэр, Роулингса и их дочь, но на острове не так много мест, чтобы спрятаться.

Фил чувствовал огромное облегчение из-за улучшения самочувствия Клэр. Если бы его припёрли к стенке, он бы признал, что, когда он рисковал своей жизнью, чтобы привезти чёртова доктора на остров, это было не ради Николь. Фил был вне себя от беспокойства за Клэр. Прыгнуть в лодку и бороться со штормовым морем — это было не бескорыстие, а эгоизм. Он не мог оставаться рядом с Клэр, не имея возможности облегчить ее страдания. В конце концов, он пообещал защищать её и ребёнка и преуспел в этом во время побега. Мысль, что его усилия пойдут прахом из-за того, что медицинские вопросы вне его компетенции, была непереносима.

Когда он завернул за угол следующим днём после рождения Николь, Клэр сидела в тени веранды. Он не ожидал, что она встаёт и выходит из комнаты. Хотя и уставшая, она выглядела замечательно. Он стоял и смотрел на неё с Николь на руках, явно погружённую в свой мир. Удовлетворённость окружала её. Возможно, из-за любопытства: он никогда не видел таких маленьких детей близко, или это было просто желание ощутить чудо такой силы, но, вместо того чтобы пойти на кухню поесть, он пошёл в сторону Клэр и Николь и выдал своё присутствие. Он помнил её радостное выражение, когда он сел на шезлонг у её ног.

– Спасибо, что привёз вчера доктора, – сказала она, широко распахнув зелёные глаза.

– Мне бы хотелось, чтобы ты прекратила благодарить меня за выполнение моей работы.

– Рисковать жизнью не входит в твою работу.

– Моя работа охранять твою безопасность. И вот – ты в порядке.

Румянец появился на щеках Клэр. – Да, спасибо за это. Позволь представить тебе нашу дочь... – она повернула свёрток в своих руках. Крошечное личико и сморщенные веки — Фил не видел ничего подобного. Каким-то образом она напомнила ему светлую изюминку. –...Николь Кортни Роулингс.