Взявшиеся откуда не возьмись вооруженные военные стояли не шевелясь и глядя по верх голов. Ни один мускул на их лице не смел пошевелиться в присутствии офицера. На мгновенье мне показалось даже, что это статуи и все это так, шутка. Стоявший возле прохода офицер теребил в руках передатчик от чего тот отдавался, режущим ухо, писком в динамиках, что висели по углам. Подождав пока рокот утихнет, он заговорил.
– Вечер добрый, уважаемые дамы и господа. В данный момент мы находимся возле шахт, что расположены в Западной Сибири… Попрошу тишины! Вега-5 больше не имеет возможности принимать к себе колонистов с Земли, потому транспортировка прекращена.
Тут, словно по команде, все разом загалдели, замахали руками, кто-то принялся рыдать во весь голос, в общем шум воцарился страшный. Офицер кивнул одному из солдат стоявшего рядом и тот, вскинув карабин, несколько раз выстрелил вверх. Рокот выстрелов, пронесшийся по просторам лайнера, приглушил гул многочисленной толпы и народ постепенно стих. Офицер тем временем продолжил:
– Есть вероятность того, что кусок раскаленного астероида, ныне бывшим Солнцем, не разнесет нашу планету в клочья, а лишь сожжёт атмосферу и все живое. Жизнь, при таких условиях будет возможна лишь в шахтах. Как вам всем известно, питание их можно сказать, что безгранично, ядро планеты должно угаснуть лишь через пару миллионов лет, а пока… – Он замолчал, заслонил рукой микрофон и отдал какой-то приказ выросшему перед ним солдату. Тот мигом умчался прочь и спустя несколько секунд открылся грузовой люк корабля. – Настоятельно рекомендую вам покинуть помещение лайнера в срочном порядке. – Он улыбался и произнес это бархатным голоском от которого кровь стыла в жилах. Таким голосом обычно говорят злодеи в комиксах. Глаза у него блестели, казалось, будто бы он только и ждал, чтобы сейчас смельчак, на вроде меня, отважиться послать его к черту и тогда он сможет пристрелить его в пример всем. Но таких смельчаков благо не нашлось, все лишь оставались на своих местах тупо уставившись на него. Хуже всего пришлось тем, кто располагался на двух нижних ярусах. Они не видели говорящего и там не было военных с оружием, потому произнесенная речь повлиять на них ни как не могла, а лишь ввела в ступор и вызвала непонимание сложившейся ситуации. Наблюдая нулевую реакцию на свои слова, офицер изменился в лице и разразился громкими выкриками в наш адрес, активно размахивая при этом своим пистолетом. Солдатам, стоявшим до этого недвижимо по бокам, это послужило словно командой и они, сорвавшись с места, принялись пинками подгонять народ в сторону выхода. До моего лица долетели первые дуновения теплого и ароматного ветра.
Народ выходил еще с часа полтора, как ни как больше половины города, более трехста тысяч человек. Очень часто раздавались звуки выстрелов и маты солдат Гарнизона, которые с неподдельной жестокостью пресекали малейшие признаки волнений и попытки отстоять свои права. Горожане, впрочем как и я, прибывали в шоке от всего происходящего. В это трудно было поверить, что правительственные структуры просто на просто решили избавиться от нас таким вот образом. Все это было как-то нелепо и, уж тем более, неправильно и от того не укладывалось в голове. Многие стали предполагать, что это розыгрыш, жестокий, неоправданный, но все же розыгрыш. Скорее всего лишь благодаря таким настроением, в панику впадало меньшинство. После того, как корабль улетел, народ стал разбредаться кто куда. У кого-то неподалеку были знакомые, кто-то просто пошел, куда глаза глядят, но большая часть побрела в сторону шахт. Они виднелись отсюда невооруженным глазом благодаря тому, что были здорово подсвечены ярко голубым светом. Столбы голубоватого свечения уходили в небо, пронизывая толстый слой облаков и растворяясь в нем. Сами же входы в шахты были подсвечены ярко красными огнями. Вход представлял из себя огромнейших размеров навесной козырек, удерживаемый стальными канатами, которые были толщиной с докторскую колбасу. Этот козырек служил в тоже время и посадочной площадкой для вертолетов и даже малых космических кораблей. Преодолев расстояние в пару километров по полю с выкорченными деревьями, что валялись здесь по всюду, мы наконец-таки достигли небольшого городка в котором жили рабочие. Цепочка беженцев растянулась чуть ли не до самого места старта и черные силуэты бредущих исчезали в темноте и лишь по гулу, постоянно приближающихся, разговоров можно было понять, что народ все еще в пути. Городок, как мы и ожидали, оказался пуст. Он был небольших размеров и обойти его весь можно было минут за двадцать. Состоял он из малоквартирных трехэтажных домиков, что были привезены сюда на транспортных кораблях и собранные прям тут же. Располагались дома в три параллельных ряда, каждый из них стоял строго друг напротив друга. Выйдя на центральное пересечение городка, мне стразу вспомнились старые фильмы про Дикий Запад, а именно про пустынные улицы и обязательное появление перекати-поля между шерифом и бандитом, которые решили выяснить отношения путем честной дуэли на револьверах. Именно такого перекати-поля сейчас и не хватало, чтобы восполнить пробел видимого мною пейзажа. Простояв так еще с некоторое время, я отправился на поиски продовольственного магазина в надежде на то, что в нем остались продукты, потому что городок этот опустел так же скоро, как и наш, по крайней мере так мне думалось. Заприметив неподалеку здание отличное от других, я заспешил в его сторону. Приближаясь к нему, мне послышались позади многочисленные голоса и шарканье не одного десятка ног. Обернувшись, я увидел братьев по несчастью, бредущих за мной. Я ускорил шаг, намереваясь пополнить свои, полностью отсутствующие, запасы провизии, пока это было возможным. Как я и думал это был именно продуктовый магазинчик. Я смог определить это еще из далека по вывеске в виде корзины с торчащей из нее гроздью винограда. Подойдя к входной двери, я с разочарованием обнаружил на ней допотопный навесной замок, который был размером с мою голову. Тоже самое было и на задней двери. Владелец решил позаботиться о его сохранности надеясь, видимо, на возвращение. Бить витрину мне совсем не хотелось-это было уж слишком, столько шуму ради куска хлеба, того не стоит. Оглянувшись и походив взад вперед в поисках того, что помогло бы мне отпереть замок, я так ничего путного и не обнаружил. На помощь мне пришли те люди, что шли за мной. В руке одного из них я заметил старую добрую монтажку. Ни говоря ни слова, незнакомец подошел к двери и принялся вскрывать замок. Это ему удалось спустя несколько минут, а точнее не совсем то, что я думал: он снял с петель дверь.
– Замок здоровенный, а дверь, как у меня в сортире! – громко заявил тот, скалясь в улыбке.
Не спеша, все последовали за ним. Через минуту в помещении уже зажегся свет, видимо кто-то догадался обойти магазин и включить питание на распределительном щитке. Все набирали по не многу, сугубо перекусить и немного на завтрак, если уж предстоит провести ночь в этом месте. Большинство, все еще надеялось на то, что за нами прилетят и вернут обратно в родной город. В тот момент, даже я немного верил в это и наделся.
Закину в карман пару питательных батончиков и еще один съев на месте, я вышел на улицу, дав возможность другим подкрепиться, потому что народу прибывало сюда все больше и больше: все шли на свет. Спустя час народу было уже столько, что не протолкнуться. Во всем городе уже горел свет, дома были заняты, на улицах толпилась в основном молодежь и разжигали костры. Покинув территорию городка, я отправился к шахтам, всегда хотел побывать на них.
Всего таких шахт в мире было девять: по одной на каждый континент. Все они были соединены между собой гигантскими туннелями, перемещаться в которых можно было с помощью грав-поезда. По сути это был вовсе не поезд, а капсула, покоящаяся на, так называемой, гелиевой подушке сохранявшей свою форму и статичность благодаря особому составу. Находясь без движения, эта подушка имела твердую, как камень, структуру, но при пропускании через нее электрического тока, та становилась мягкой. Чем выше подавалось на нее напряжение, тем мягче она становилась, что позволяло развивать немыслимые скорости не испытывая при этом абсолютно ни какой тряски. При развитии максимальной скорости в более чем 800 км\ч, гелиевая подушка становилась практически жидкой. По сути, она являлась своеобразным колесом приводимое в движение заряженными пластинами сплава меди и серебра, которыми были обложены все туннели. Главные туннели, что сообщали между собой все девять континентов, имели множество ответвлений ведущие на богатые месторождения различных руд. Вся подпитка на пластины и абсолютно все шахты шла от ядра земли, поэтому ни каких перебоев в питании не происходило.
