– Ну хоть тут не ошибся. Так что за вопросы тебя терзают?

– Лёжа в Лазарете я много думала. Мы можем поговорить честно, без лжи и обмана?

Серафим взглянул в зелёные глаза чародейки.

– Какой смысл врать чародею? Тем более такой красивой?

На этот раз румянец зажегся на щеках девушки.

– Грифоны очень чувствительны, они способны разглядеть хозяина в гигантской толпе и услышать его шёпот в какофонии боя, сквозь грохот самого страшного шторма.

Апраксис не отвёл взгляда. Анаси явно смущалась.

– Грифона нельзя обмануть или подкупить.

– Это ценная информация.

– Подожди, Я знала Апраксиса очень давно. Мы прошли с ним не одну войну. Манера боя уникальна, ее не перенять и не подделать.

– И…

Рыцарь был спокоен и не прятал глаз.

– Как бы это глупо и дико не звучало, но Ты, не он, но Молния видит в тебе его. Или это я сошла с ума после истощения?

– Я думал, это я с ума двинулся.

– Кто ты? Мне важно знать кому я обязана жизнью.

– Я не он, но я в его теле. Не знаю, как? И почему? Но я тут и я Человек.

– Откуда ты?

– Этого Я тоже не знаю. Я даже не знаю где я. Между мирами был лишь сон, Мне снилась серозеленая тьма , пытающаяся проникнуть в мой дом , Свет уничтоживший страх. И свет сказал, что он расчитывает на меня . И я очнулся в Лазарете.

– Ты погиб в своём мире?

– Был бой. Боль. Потом сон.

Серафима трясло от воспоминаний. Принцесса взяла Апраксиса за руку .

– Ты помнишь своё имя в той жизни.

– Серафим.

– Так зовут высших светлых ангелов Бога Творца, Отца всего бытия. Теперь понятно почему темный назвал тебя посланником .

– Я своего лишь человек.

Анаси приблизилась к Апраксису, и почти упершись в него лбом , что-то читала в глубине его голубых глаз.

Серафим не отвёл взгляда.

– Твои глаза чисты как небо, а душа не прячет зла. Ты смел и честен, ты достоин носить имя Сира Апраксиса.

– Я даже не Рыцарь.

Девушка вскочила на ноги, в ее руке блеснул короткий, но с широким лезвием, обоюдоострый кинжал.

– Преклони колено Серафим.

Голос звучал властно. Сейчас перед ним стояла Принцесса Северных Земель.

Серафим поднялся во весь рост и опустился на правое колено.

– Я Анаси Светоносная. Первая дочь Богоравного Турвольда, Владыки Севера. По праву данному мне небесами нарекаю тебя Серафим Пришлый сиром Апраксисом, Крушителем зла и Осветителем тьмы. Встань Рыцарь Белой розы, и вторь мне слова великой клятвы.

Серафим поднял голову глядя на чародейку.

– Призываю солнце и ветер, небо и землю во свидетели.

Голос Чародейки наполнился силой, Серафим вторил ей эхом.

– Да не убоюсь я зла, да не отступлю перед ним. Не оставлю в беде нуждающегося и защищу слабого.

Лезвие кинжала легло на левое плечо Серафима.

– Да не осквернит Ложь уст моих. Покуда сердце будет биться в груди, а руки удержат оружие, всякое зло, беззаконие и не справедливость будут пресекаться мной всячески и повсеместно.

Клинок коснулся правого плеча Березкина

– Клянусь!!!!

– Клянусь !!! – Почти прокричал Серафим.

– Ин гок си́гно ви́нцэс!!!

Клинок принцессы полоснул по руке мужчины.

– Это напоминание тебе, о святости принесённого обета.

Кровь густым и темным потоком поползла вниз закапав с ладони.

– И если ты солгал, рана загноиться и ты умрешь долгой и мучительной смертью. Но если твоё сердце чисто и помыслы достойны рана затянется ещё до наступления утра.

Анаси убрала кинжал в сапожок.

– Не очень больно? – ее голос вновь звучал как чарующие журчание весеннего ручейка.

– Спасибо вам Принцесса.

– Да не за что , теперь тебе не придётся врать или притворяться, Но и ты должен мне услугу .

– Все что пожелаете.

– Не сейчас и не сегодня. Но я приду за долгом.

Принцесса вытащила из кармана небольшой медальон , кусок клыкообразного зеленого феонита на тоненькой серебряной цепи.

– Это мой дар тебе , Сир Рыцарь . Обещай никогда его не снимать.

– Обещаю !!

* * *

Теперь полеты на грифонах обрели новый смысл. За спиной Апраксиса, конечно, шептались, что метание камней – не рыцарское дело, но напрямую перечить магистру никто не смел. И грифоны круг за кругом выносили рыцарей на мишень, а камень, брошенный из пращи, все точнее ложился в цель. Новое всепожирающие чувство, горящее в душе и сжигающее Серафима изнутри, заставляло Молнию вновь выходить на круг. Он не мог найти покоя. Он облетал лагерь раз за разом в надежде увидеть ее – хоть на мгновение, хоть краешком глаза. Прикрывая свои поиски отчаянными тренировками, злясь на себя и весь свет за то, что не может найти ее. А Анаси, вернувшаяся в строй после забот 4еха, поддерживала Апраксиса во всех начинаниях. Как бы безумно они ни выглядели.

Пополнение прибыло точно в срок, и лагерь живой лавиной двинулся дальше. Времени на поиски голубоглазки не оставалось. Альянс живых уверенным потоком двигался к эпицентру мора, пожиравшего Телерию. Сопротивления почти не было, если не считать мелкие отряды, шаставшие по округе, изголодавшихся мертвяков, обычно ведомых парой-тройкой темных некромантов, и их повелителя из исчадий. Настроение в стане живых ухудшалось с каждым новым днем. Все ждали западни или засады. Слишком легко продвигались армии к Великому Разлому.

* * *

– Как смеешь ты беспокоить меня, червь?

– О владыка, откуда ни возьмись появился этот наездник с колдуньей.

– Один человек и чародейка уложили Норога и его головорезов?

–Авишай успела привести помощь.

– А твой ученик, подающий надежды?

– Он убил грифона под чародейкой. И пал от молота рыцаря.

– Все твои козни не стоят и выеденной скорлупы. Ты бездарно тратишь мои ресурсы!

Голос демона гремел словно гром.

–Повелитель, я всего лишь послушный раб, пытающийся воплотить в реальность ваши планы. Но все разваливается, словно они знают о наших замыслах.

– Орда должна утонуть в междоусобной войне, и тогда объединенное войско перестанет представлять угрозу. Создай прецедент, и мы пожрем этот мир. Не сумеешь сплести паутину интриги и сплести заговор, превращу в паука. Мерзкую членистоногую тварь.

–Позвольте мне доказать свою верность. Я принесу вам голову виновника всех моих неудач.

–Глупец, тебе не одолеть посланника. Займись делом. Орда – главная цель.

Зеркало померкло. Зодчий второпях зашаркал по библиотеке, выискивая какие-то записи. Пожелтевший пергамент шуршал под пальцами Темного.

–Октар, интересно, сильна ли твоя алчность?

Зодчий, бросив порошок в стену, открыл портал. Подобрав посох и набросив на плечи балахон с капюшоном, он шагнул в сияние магической дыры.

* * *

Шатер Октара, вождя восточных шакалов, был расшит золотом и жемчугом. Октар любил роскошь. Шелка и парча устилали его ложе. Шкуры пещерных медведей валялись на полу в его жилище словно обычные циновки. Огромный серебряный чан стоял в середине юрты и служил очагом. Две нагие рабыни из расы темных эльфов прислуживали ему, шрамы на их коже свидетельствовали о жестокости хозяина. Роскошные яства могли украсить стол коронованной особы не только в походе. Дорогое вино, выдержанное десятки лет в глиняных амфорах, стоящее гигантских денег, лилось рекой.

Октару был чужд присущий оркам – особенно в походах – аскетизм. Через земли шакалов лежали торговые пути в Юравию и Махетию. Сначала шакалы просто грабили караваны, но позже дед Октара – гороподобный Кыгыр, уничижитель огров – додумался брать мзду за проход и охрану. Шакалы при его правлении практически перебили всех пещерных троллей и вытеснили болотных огров со своей территории. Воины Кыгыра сопровождали торговцев до леса Дарквуда, превратив равнины Тильвуда в самый безопасный торговый маршрут. Оказалось, что торговый люд с легкостью расстается с частью прибыли в обмен на безопасность. И вскоре рынки Фелвина стали крупнейшими в Телерии. Остальная Орда завидовала богатству шакалов, а потому и едва терпела их. Торговля шла вразрез с канонамиОрды, завязаннымина кодексе войны. Но спорить с шакалами не хотел никто. Избыток золота гарантировал Октару лучших варгов, крепкие доспехи и лучшие топоры. Говорят, даже маги Великого Круга поставляли им амулеты и зачаровывали броню и доспехи. Золото уговаривает лучше, чем топор. Этому ВелийКыгыр научил своего внука.