Каменные стены были отполированы до зеркального блеска, а на них чем то очень острым и тонким были выгравированы какие-то значки-письмена. Бесчисленные мириады странных аккуратных знаков выстроились в строки. Они бесконечно длинными ровными рядами шли по спирали и сходились где-то там в конце зала-воронки.

– Что это? – вымолвила пораженная Диночка.

– Это и есть наша Великая Тайна,– ответил Цртр.

– А что это значит? Что здесь написано?

– Наша история, – ответил Цртр, но что здесь написано, увы, мы не знаем. Мы забыли язык наших предков, забыли их буквы-письмена.

Цртр на миг замолчал, а потом продолжил печальным тоном.

– Мы потеряли нашу Великую Тайну, Динария. Да, мы ее потеряли. Первые поколения знали. Были мудрецы-хранители, но потом, потом случилась страшная беда. Беспричинная злоба разделила наш народ. Была война. Мудрецы-хранители погибли и мы….мы одичали… Мы все забыли, мы… мы потеряли свое прошлое! Потом наши предки поняли, что натворили, осознали, смогли объединиться, но уже было поздно.

Цртр замолчал. Диночка посмотрела на Гнгма. Он стоял, закрыв лицо руками, и плакал. Его синие слезы медленно стекали по бледно-зеленым щекам.

– Я знаю, – сказал Цртр, что ты, Динария, великая волшебница. Если ты сможешь это разгадать, то может найдешь путь к спасению? Мы будем благодарны тебе, если ты сможешь вернуть нам наше прошлое.

Диночка молча стояла и смотрела на знаки-жучки, на их чередование, пытаясь уловить какой-то смысл в этих бесконечных линиях.

– Мне нужно время,– задумчиво произнесла она. Я прошу разрешения побывать здесь ещё несколько раз. Надо внимательно всмотреться,.., изучить… Неужели ничего не сохранилось? Хотя бы какой-нибудь текст… старинный и его перевод на современный язык гунгуров…

– Отец! – вдруг воскликнул Гнгм, а помнишь, ты рассказывал мне о сказке, о том, что есть сказка на древнем языке, которую хранит старейшина Трст, тот самый, из совета…

– Молодец, Гнгм, молодец! Есть такой текст! – произнес король.

– Диночка встрепенулись и посмотрела на отца и сына. Если так, то есть какая-то надежда, – тихо промолвила она. Мне нужно постоять, собраться, всмотреться…

– Да, конечно, столько сколько надо, – произнес Цртр. Пойдем сын, – обратился он к Гнгму. Динария, мы ждём тебя в зале Совета.

Диночка осталась одна. Она вошла вглубь воронки и стала медленно и внимательно вглядываться в письмена. Она почувствовала знакомое ощущение, возникающее тогда, когда она изучала, постигала, впитывала новые знания. Диночка стояла и смотрела на эти непонятные значки, медленно поворачиваясь из стороны в сторону, до тех пор, пока не поняла, что картина этого таинственного послания не отпечаталась в ее сознании. После этого Диночка повернулась, будто боялась расплескать то новое, что впитала и медленно вышла.

Диночка стояла перед широким столом, на котором был бережно размотан свиток. По его ветхому виду сразу было видно, что он очень, очень древний. Рядом с ним находился другой свиток, совершенно новый. За несколько часов прилежной работы, Гнгм записал сказку на современном языке гунгуров. Теперь Диночка напряженно вглядывалась в непонятные значки-закорючки старинного текста, чувствуя как они врезаются, отпечатываются в ее памяти. Через несколько минут Диночка отстранилась от стола, обхватив голову руками.

– Это что-то запредельно сложное, – медленно прошептала она. Надо подумать, проанализировать… Это… это что-то совсем какое-то… неземное, что ли?.. Я… я должна вернуться… Я текст запомнила, но… но надо над ним работать…

Диночка произнесла эти слова медленно, пребывая в состоянии глубокой задумчивости. Чувствовалось, что она напряженно думает, погружена в свои мысли.

– Я возвращаюсь в большой мир. Я попытаюсь разгадать…

Она повернулась и посмотрела на Цртра.

– Большое вам спасибо за доверие.

– Гнгм, дорогой, – посмотрела она на давнего друга. Мы скоро встретимся, я чувствую, я уверена в этом.

Диночка попрощалась со всеми, отошла в сторону и исчезла, растворилась в свежем лесном воздухе.

Поздно вечером она осторожно открыла дверь своей квартиры. Мама не спала. Ждала.

– Солнышко мое, – она подошла к Диночке, обняла, прижала к себе, попыталась заглянуть в глаза.

В ее глазах легко читалась тревога.

– Ты знаешь, папа собрался срочно и уехал. Ему позвонили… Кто-то из первого экипажа заболел и потребовалась срочная замена… Ты ведь это знала, правда? Это, это ведь ты? Ты… ну, я не знаю, как сказать, сделала это, да?

Диночка кивнула в ответ.

– Пойдем, мамуля, нам надо поговорить…

Они прошли в гостиную и сели в кресла напротив друг друга.

– Мамочка, родненькая, – произнесла Диночка тихим голосом. Ты должна быть очень, очень сильной. Наступают трудные, очень трудные времена…

– Девочка моя, что случилось? – встревожилась мама.

Диночка встала со своего кресла, опустилась на колени и посмотрела ей в глаза.

– Да, мамочка, – ответила она. Тебе завтра сообщат. Бабушки Фа… она, опомнившись, запнулась, бабули нет с нами…

Мама молча закрыла лицо руками и наклонилась, обняв дочку.

– Мамулечка, может это и жестоко с моей стороны, но я очень боюсь, что не успею…Такое может случиться, что… мне надо будет… уехать… на очень долго… Я даже не знаю насколько.

– Когда? – еле выдавила мама осипшим голосом.

– Не знаю, мамочка… я же говорила тебе, помнишь?

Мама молча кивнула. Диночка обратила внимание, что в ее волосах засеребрилась ранняя седина. Она положила матери руки на голову.

– Я тебе помогу, мамулечка. Ты не будешь волноваться и переживать… и спать будешь крепко.

Диночка нежно поцеловала маму.

– Прости меня, но я очень, очень устала….

Диночка медленно поднялась с колен и вышла.

Шла уже третья бессонная ночь. Стоило Диночке сомкнуть глаза, как видения начинали терзать ее. Значки мелькали перед глазами, то в диком хаосе, то в каком-то танце. То они шли перед глазами стройными рядами, то вдруг рассыпались на отдельные кусочки. Видения терзали ее каждую ночь. Вот и сейчас, как только она закрыла глаза, значки-письмена двинулись в атаку на ее воспаленный мозг.

Диночка встала и быстро оделась. Она мельком глянула на часы. Было пол первого ночи. Диночка осторожно, тихо ступая пошла к двери.

– Доченька, ты… ты это куда так поздно?

Диночка вздрогнула и обернулась. В двери спальни стояла мама. Диночка молча кинулась к ней, обняла, прижалась всем телом.

– Мамочка…

Она задохнулась, что-то перехватило горло. Диночка снова увидела седину в маминых волосах, запах которых жил в ней с рождения. Сердце сжалось от боли…

– Мамочка, миленькая моя, мне надо, мне очень, очень надо… Ты же все, все понимаешь, я тебе говорила… Это очень, очень важно…для всех, ты понимаешь, да?

– Да, моя хорошая… Я понимаю… Ты надолго, ты ведь придешь скоро, да?

– Мамочка, я врать не хочу. Я не знаю, я действительно не знаю, когда вернусь. Но это очень важно для всех для нас. Ты жди меня, верь и жди… а я, я помогу, чтобы тебе легче было.

Диночка осторожно положила руки на материнскую голову и прижала ее к себе.

– Все, моя мамулечка. Теперь не будет у тебя голова болеть, спать ты будешь крепко и с папой все будет хорошо! Я обещаю это тебе, а я пойду пока, хорошо!

Женщина медленно подняла голову с Диночкиного плеча и посмотрела ей в глаза.

– Да, конечно, моя хорошая, ты иди, а я подожду… раз так надо. Я в тебя верю, солнышко мое…

Мама осторожно повернула Диночку в сторону двери и подтолкнула в спину. Когда дверь закрылась, она обхватила голову руками и молча пошла в спальню, содрогаясь от еле сдерживаемых рыданий. Женщина легла в постель, понимая, что не сможет сомкнуть глаз, но вдруг незаметно уснула, провалившись в ровный, глубокий сон.

Тишина, огни фонарей, шуршание редких машин и снова тишина. Диночка шла по ночной улице. Она пересекла площадь и повернула на пустынную аллею, ведущую в парк. Давно прошло то время, когда, идя по пустынным ночным улицам, она вздрагивала от каждого шороха, шарахалась от неожиданных теней. Диночка шла быстро и уверенно. Сила, которой она обладала, создавала вокруг нее надежную защиту от лихих людей. Без ее желания никто даже приблизится к ней не мог. Диночка шла, напряженно вглядываясь в глубину темной аллеи. Наконец, в тусклом свете фонаря , она увидела столь знакомую фигуру.