А силуэт мужчины тем временем растворился в одном из близлежащих продуктовых магазинов, в котором была куплена новая бутылка водки взамен той, что погибла в пакете. И после некоторых раздумий кассира попросили пробить еще одну.

Выйдя из метро на конечной станции, мужчина достал новенький смартфон и заказал через приложение такси до дома.

И уже сидя в тепле, согретый уютным добродушием камина и изрядной дозой водки, он вдруг почувствовал, что его колотит мелкая дрожь.

Все, так больше продолжаться не может!

Это было и ежу понятно. Включив ноутбук и отставив стопку в сторону, он, затуманенным взором оглядывая мерцавший монитор, набрал лишь одному ему известный адрес.

Ровно через неделю, закрыв деревянную калитку и небрежно бросив ключ от дома в висевший на заборе почтовый ящик, он вынес дорожную сумку и отдал ее водителю такси, который уже с полчаса дожидался его у ворот.

Небольшой микроавтобус стоял в ожидании последнего пассажира утреннего рейса, урча заведенным двигателем. Из его железного брюха доносился недовольный гудеж.

Вечно найдется идиот, забывший задекларировать что-нибудь важное, и чей чемодан, словно желудок перепившего на дискотеке студента, до дна выворачивается прямо себе под ноги.

Кто-то уже представлял летящие на пол свежие носки, белье, вечернее платье из мягкого бархата и пачку презервативов, в которой пограничники обязательно найдут незадекларированные вещества, оружие с глушителем и толстую пачку денег. Эти пассажиры ведь тоже смотрели сериалы, а потому знали наверняка.

Солнце перемещалось с линии горизонта вверх и на запад, ласковыми лучами нагревая поверхность земли. Терпение пассажиров автобуса нагревалось вместе с ней. Еще через полчаса люди начали возмущенно требовать у не понимавшего ни слова по-русски водителя немедленно тронуться в путь, оставив опоздавшего разбираться со своими проблемами самостоятельно.

Для многих рейс этот был самым невменяемым в жизни. Назначенный на десять вечера, он состоялся лишь в пять утра, вынудив людей провести бессонную ночь в московском аэропорту. По новому курсу доллара многим стало не по карману коротать время в дьюти-фри и ресторанах, поэтому они коротали его на полу, поочередно сменяя друг друга.

Все чего им хотелось сейчас, это, приняв теплый солоноватый душ, переодеться в купальники и, прикорнув под тентом на пляже, начать уже, наконец, обниматься с Морфеем.

У несносного опоздальца могли быть самые важные на свете причины, но сейчас хотелось просто сгрести эти причины в кучу и сжечь, словно старое сено, даже не сдобрив бензином на прощанье.

Грузному мужчине за баранкой и без переводчика было понятно, что если изъять еще немного из их резервуара терпения, то его нехитрое транспортное средство загорится силой гнева сидящих в нем пассажиров.

Поэтому он послушно повернул ключ в замке зажигания, выжал сцепление и, переключив передачу в коробке, нажал на кнопку закрытия дверей.

И когда двери уже начали со скрипом смыкаться, в них пролезла ловкая мужская рука с нанизанной на длинные худые пальцы дюжиной колец. Рука пыталась разжать тиски, в которые невольно попала.

Чертыхнувшись, водитель надавил на кнопку вновь. Дверь, разжав стальные челюсти, разверзлась, впустив в чрево автобуса высокого мужчину, взлетевшего по ступенькам.

Склонившись в жесте извинения, мужчина, слегка пригнувшись, проследовал в хвостовую часть салона.

«Sero venientibus ossa!2» – сверкая глазами, процедил он, протискиваясь по узкому ряду между креслами.

Усевшись на заднем сиденье возле окна, он снял пальто и, смотав его в валик, подложил под голову, пытаясь хотя бы немного поспать.

Поездка была просто омерзительной. Рейс задержали на семь часов якобы из-за какой-то поломки. А там кто его знает. Со времен школы он не летал ни чартерными рейсами, ни экономическим классом. Но этот чартер был частью финала его большой игры, которую можно было только терпеть, но нельзя было остановить.

Он знал почти наверняка, что пилот этого волшебного самолета просто забыл о рейсе, развлекаясь с любовницей вдали от жены. Но сейчас это не имело никакого значения.

Очередь на регистрацию напоминала очередь в усыпальницу вождя, которую раньше то и дело показывали по их пузатому телевизору.

Позади него пристроился редкостно мерзкий мужик, во рту которого, похоже, покоились чьи-то забытые останки. Он чувствовал, что перед ним не сиделец, но что-то было с этим мужиком явно не так. Запах из его рта был просто за гранью добра и зла.

Подойдя к стойке регистрации и протянув изрядно затисканный множеством пальцев загранпаспорт, он, умоляющим взглядом взглянув в глаза хозяина стойки, попросил посадить его подальше от экземпляра сзади.

Мужик понимающе кивнул. И ровно через два часа вонючий пассажир обосновался в соседнем кресле, с улыбкой в восемнадцать оставшихся зубов, блуждавшей в дебрях седины на впалых щеках.

Мужик попался, как назло, крайне разговорчивым, пресекая новой смердящей волной каждую его попытку поспать. Еда была гадкой, но он уже знал, что на других чартерах, предложенных ему агентством, она была еще гаже.

Поэтому он просто прожевал резиновый рис, запив его растворимым кофе, а сосиской попытался закрыть рот неугомонному эрудиту слева, которого интересовали все экзистенциальные вопросы, начиная от грехопадения первых людей и заканчивая грядущими выборами депутатов в Центральной Африке.

Мужик сосиску в дар принял, но успокаиваться не пожелал. Оставалось только съежиться, завернувшись в пальто, и таким незатейливым способом доехать до места.

При выходе из аэропорта его остановил таможенник, зачем-то попросив открыть сумку. И еще полчаса пришлось вести переговоры на предмет лишнего алкоголя, который он вез.

Переговоры прошли крайне неудачно, близлежащая урна поживилась ровно половиной его арсенала, после чего его, наконец, отпустили.

Сон не шел. Он протянул руку к сумке, выудив оттуда маленькую бутылку с коньяком, открыл ее и хлебнул прямо из горлышка.

На заднем сиденье было скучно. Пассажиры слева, пожилая пара, держались особняком и со странным долговязым соседом заговаривать не спешили.

И почему ему досталось это место! Он бы с удовольствием сейчас сел рядом вон с той симпатичной блондинкой с переднего сиденья. Шелк ее волос был стянут в тугую косу, к которой рука сама тянулась, чтобы развязать ленточку и нырнуть в струящуюся массу…Тьфу ты!

Он уставился на пролетавшую за окном зелень придорожных кустов. Рядом с блондинкой уже сидел какой-то задрот и натужно пытался завязать с ней знакомство, которое его попутчицу явно тяготило.

Не дождавшись номера телефона, дрыщ вышел возле какого-то задрипанного отеля.

Через два часа пути они, наконец, смогли покинуть автобус. Он размял затекшие ноги и быстро догнал водителя, который, несмотря на свои габариты, довольно шустро бежал в направлении входа с чемоданами блондинки и еще какой-то одинокой грустной тетки, приехавшей вместе с ними.

Добравшись до стойки ресепшн, он плюхнул на нее почти затертый до дыр паспорт.

– Не забудьте про мою просьбу.

Молоденькая темноволосая девушка в удивлении раскрыла паспорт и порылась в компьютере.

– Делияр Ахматов?

Девчонка начинала его раздражать. «Нет, Микки-Маус!», – захотелось громко рявкнуть на весь вестибюль. Вместо этого он продолжал молча смотреть ей в глаза. Потом достал бутылку и прихлебнул из нее вновь.

– Ваш ээээ…ваучер можно?

Он достал из кармана телефон и протянул ей.

– А вы что, распечатку не привезли?

– Ваучер у меня в телефоне. Это и есть моя распечатка.

Заглянув в телефон, девушка, наконец, протянула ему анкету и ручку.

Заполняя бумаги, стоявшая рядом блондинка с шелковистой косой украдкой бросала на него любопытные взгляды из-под прищуренных ресниц.

Однозначно интересный мужчина, но до чего же странный! Ростом высокий, худощавого телосложения, но при этом широкоплечий. Одет скорее дорого, насколько это удалось разобрать.