– Что еще? – Николай попытался изобразить недовольство.

– Ты не занят? – Даша, по-видимому, смущалась и поэтому быстро проговорила: – Нам нужна твоя помощь. Нам нужен четвертый, – Дарья неуверенно посмотрела на Николая.

Брат оглядел сестру, потом ее подружек, которые шептались возле лестницы.

– Для чего? – Николай не мог взять в толк, что от него хотят.

– Понимаешь, для сегодняшнего сеанса нам не хватает одного человека, – Даша и не замечала состояние брата. – Мы решили поэкспериментировать, и ты бы нам очень помог, если, конечно, не сильно занят, – и Даша совсем уже по-детски уставилась на него.

Николай набрал было воздух, чтобы со всей братской любовью отчитать их всех. «Они что же думают меня разыграть?»

– Хорошо, – неожиданный ответ удивил его самого. «Ну ладно, сама напросилась. Теперь то я выведу тебя на чистую воду». Он решил, что пойдет с ними и специально сядет напротив сестры, чтобы следить за всеми ее фокусами, которые, по мнению Николая, сестра проводит, чтобы дурачить своих непутевых подружек.

Молча поднялись на второй этаж. У двери все остановились.

– Коля, выслушай меня, пожалуйста, – Даша смотрела на брата и на лице читалось сомнение. – Это очень серьезно. Когда мы сядем за стол, все должны будут взяться за руки. Создадим цепь. И чтобы не происходило, ты ни за что не должен разрывать ее. Ты меня слышишь? Это очень важно.

«Да что она с ним, как с маленьким?»

– Я все понял. Пошли, что ли…

Сомнения у Даши не исчезли, и, вздохнув, она открыла дверь.

По одному вошли в комнату. Николай шел сразу за сестрой, чтобы ничего не упустить. У слухового окна, закрытого тяжелой портьерой, стояла свеча. Даша прошла и зажгла ее. В лихорадочном свете Николай огляделся. Посередине комнаты был установлен круглый стол, накрытый покрывалом; тяжелые кисти тянулись к полу. «Где Дашка его откопала?» Вокруг стола расставлены стулья. Николай прошелся вокруг, в остальном комната была абсолютна пуста. Солонкина, по девичьей традиции захихикала, но заметив, что ее не поддерживают, тут-же замолчала.

Николай нервничал. Не так он это представлял. Все выглядело слишком серьезным, чтобы походить на обычные шалости. Пытаясь снять напряжение, Николай еще раз обошел комнату, а когда взглянул на Дашу, то замер – все три девочки стояли, держась за спинки стульев и внимательно следили за ним. «Натурально, ведьмы». Хорошо, что в комнате темно – никто не заметит его смущения. «Что же это я, прям школьник какой?», – разозлился он на себя.

– Ну, – с деланным оживлением Николай подошел к столу, – с чего мне следует начать?

Николай сел напротив сестры. «Я увижу, если она начнет жульничать».

Зажгли еще одну свечу и поставили на стол. Взялись за руки, и Даша начала сеанс: – Я прошу доброго духа прийти ко мне, не ради корысти, но ради познания истины. Я прошу своего ангела-хранителя не лишать меня своей помощи и защитить от злых духов. Аминь. Даша повторила свой призыв трижды и принялась ждать. У Николая запершило в горле.

– Дух-хранитель, ты здесь?

Время остановилось. Тяжелая штора за спиной Николая зашевелилась.

– Дух-хранитель, ты здесь? – голос Даши стал более настойчив. Николай не мог знать, но чувствовал, что происходит что-то не так.

– Дух-хранитель, явись мне, – голос сестры приобрел повелительный оттенок.

Штора на окне снова шевельнулась и поползла вверх. Из-под нее показалась дрожащая тень и заслонила собой пламя свечи. Глаза Даши закатились, ее подружки словно оцепенели. Скрипнула половица, еще раз и Николай почувствовал на своей шее влажное дыхание. А потом холодные ладони легли ему на плечи.

– Низший дух, пришедший из тьмы, – голос Даши разбил оковы этого морока. – Ты явился на мой зов и должен подчиниться мне. И теперь я приказываю тебе – уйди.

Свеча, стоящая на столе, сломалась и потухла.

– Я приказываю тебе – уйди.

Все, что находилось в комнате приобрело зловещий зеленый оттенок. Николай знал, что источник этого света находился у него за спиной. И еще он знал, что если обернется, то умрет. Каждая клеточка была так напряжена, что Николаю было больно двинуться; живыми оставались только глаза. Он видел, как лицо Даши напряглось, ее губы двигались. Николай ничего не мог расслышать – воздух вокруг него сгустился настолько, что в него можно было втыкать иголки.

«Отче наш…», – донеслось до него из какой-то неимоверной глубины. Даша начала молиться. И постепенно, с каждым произнесенным словом, давление на его плечи и шею стало уменьшаться, он уже мог распрямить спину. Зеленый свет приобрел золотистый оттенок и стал бледнеть, пока не исчез совсем.

Все тяжело дышали. Варя с Катей, склонив головы к столу, казалось крепко спят. Николай пошевелился, но так и не отпустил руки. Сначала Катя, потом и Варя стали подавать признаки жизни. Одна из них подняла огрызок свечи и снова зажгла ее. Они обе посмотрели сначала на Николая, точнее на то, что происходит у него за спиной, потом дружно уставились на Дашу. Сестра медленно приходила в себя, она первая расцепила руки, подавая сигнал к завершению сеанса. Затем слабо улыбнулась брату: – Ты можешь идти, Коля. Девочки мне помогут.

«Что-же произошло в той комнате?» – этот вопрос Николай задавал себе снова и снова. Он искал ответы и не находил.

В тот вечер он выбежал из дома и полночи бродил по темным улицам Москвы. Его привычное понимание мира начинало рушиться. Если принять все, как есть, то придется признать, что все, что он знал о себе и реальности было в корне неверным. Но он не мог даже допустить такую возможность. В этом мире нет места чудесам, и страшные сказки придумываются для детей. Но ведь что-то же действительно произошло.

С сестрой он не решался говорить на эту тему и даже стал сторониться. Он замечал, что Дашу это очень огорчает, но продолжал упорно избегать ее. На самом деле он просто боялся. Боялся, что сестра подтвердит его сомнения, что все случившееся окажется правдой.

«Нет, нет и еще раз – нет. Этого не может быть. Этого ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ», – Николай постоянно твердил себе эти слова. «Дашка все подстроила, они разыграли его». Ему проще было признать себя наивным дурачком, над которым посмеялись. Его мозг с легкостью принимал такое объяснение. Но внутренний голос нашептывал обратное. Николай не слушал его, гнал подальше.

Со временем страх, который он испытал в той комнате поутих, сомнения забылись. Молодым людям чужды горькие воспоминания, они не вязнут в прошлом. И находят самые простые ответы. Никакой магии нет, духов тоже не существует, спиритизм – ложное учение, а все медиумы – фокусники, лжецы и проходимцы.

А Даша сама была напугана. Но ее страх был иного рода. Из книг и журналов, из рассказов самих медиумов, она узнала о существовании духов-учителей, которые помогают и охраняют спиритов. Она решила, что и ей самой не плохо было бы заручиться поддержкой такого духа. Но что-то пошло не так.

Вместо высшего духа на ее зов явилось нечто другое. Какое-то низшее существо из самых дальних закоулков преисподней. Их спасло то, что они не разорвали цепь. Иначе последствия были бы непредсказуемы. Может быть об этом ее хотел предупредить дух матери.

Она вспомнила свои сны. Мама в этих снах пыталась ей что-то сказать, но она никогда не могла разобрать ни слова. И за духом мамы всегда следовала мерзкая тень, словно дух матери находился у нее в плену. Сейчас, как никогда, Даше требовался совет, а еще лучше – наставник, который все бы объяснил. Она готова была разрыдаться от своего бессилия.

Ей нужно с кем-то поговорить. Варя с Катей не подходят, нужен кто-то знающий, тот, кто сможет объяснить, что же с ней происходит. Все эти видения, призрак мамы. Откуда исходит эта сила, что позволяет ей общаться с потусторонним миром?

Духота в номере стояла нестерпимая. Открытые окна не спасали – с улицы, вместе с пылью, лились потоки раскаленного жара. По лицу Жаклин пробежала тень страдания: «Это просто невыносимо».