– С другой стороны, ты всегда можешь поиметь кого-нибудь протезом, если твой дружок не встанет, – сказал Танго и вновь засмеялся. Одноногий спешно поднялся и собрался уходить, что-то бормоча, но его протез отсоединился от ноги, и законник, ойкнув, обрушился на стол, сметя несколько бутылок эля.

– Если бы у тебя не было и другой ноги, то этого бы не случилось, – вновь подал голос Орвис и полез шлюхе под юбку.

Фобос не выдержал. Он встал из-за стола.

– Ты куда, приятель? – заплетающимся языком спросил Танго, – устал пугать народ своей кислой рожей?

Фобос рывком усадил Одноногого на скамью и поднял деревянный протез. А затем резко перегнулся через стол и ударил им Танго по голове.

Девица, сидевшая у него на коленях, упала на пол, на неё завалился и Орвис. Он оттолкнул шлюху, и перевернулся на спину, защищаясь от Фобоса, который бил его деревянным протезом.

– Чёртов… ублюдок, – рычал, вне себя от неожиданно нахлынувшей злобы Фобос, и наносил удар за ударом.

Танго выплюнул окровавленный зуб и пытался закрыть лицо руками. Тогда Фобос со всей силы ударил его по рёбрам.

– Фоб! – испуганно крикнул Одноногий, – успокойся, ч-чёрт тебя дери!

Всё лицо Танго было в крови, но Фобос остановился лишь тогда, когда двое законников вырвали оружие из его рук и скрутили фронтмена.

– Пошли-ка, дружок, подышим воздухом, – грозно сказал один из них, рыжеволосый здоровяк Бенджи Гарднер, командир другой роты, и Фобоса вывели на улицу.

В голове законника шумело, но свежий воздух подействовал отрезвляюще. Бенджи и его приятель усадили разъяренного фронтмена на скамью и держали его. Один из них отвесил Фобосу звонкую оплеуху, чтобы тот пришёл в чувство.

– Воды, – пробормотал законник, чувствуя, что во рту пересохло и голова идёт кругом, – воды дайте.

На его голову тут же вылили ведро ледяной колодезной воды и дали кружку, чтобы тот напился.

– Ну? – спросил Бенджи, закуривая. Танго уже уносили в лечебницу. Фобос тупо таращился вслед, будто бы ничего не понимая. Приковылял Одноногий.

– Да что на т-тебя нашло? – печально спросил он.

– Не знаю, – ответил Фобос, ощутив, как на него накатывается сильнейшая усталость, – не знаю. Ублюдок меня выбесил.

– Мы сто лет знакомы, Фоб, но я не знал, что ты псих, – отметил Бенджи. Фобос зло посмотрел на него.

– П-парни, лучше вам убраться от… отсюда, – заикаясь, попросил Одноногий и присел рядом с Фобосом. Законники пожали плечами и ушли. Фобос тяжело дышал.

– Тебе не стоило этого д-делать, Фоб, – осторожно сказал Одноногий, – мы же все в од-д-дной лодке.

– Ну ты слышал? А?! – неожиданно взорвался Фобос, схватив товарища за плечи, – этому придурку давно пора было устроить взбучку! Он совсем не следит за своим поганым языком!

Одноногий с сомнением глядел на Фобоса.

– Усп… успокойся, – сказал он, стараясь, чтобы голос его звучал твёрдо. Фобос опустил руки и сел рядом.

– Что-то со мной не то, – простонал он, закрыв лицо руками, – будто что-то давно позабытое пробудилось внутри и точит душу. Я не могу объяснить. Какая-то чёрная злоба… Всё этот чёртов Хорнет…

Он путано поведал о своём разговоре с командиром. Одноногий внимательно выслушал и покачал головой.

– Мы все п-перегораем, Фоб, – сказал он, немного подумав, – просто все по-разному. И после охоты на Чёрного медведя нам нужен хороший отдых.

Фобос лишь горько усмехнулся.

– Какой там отдых… Сам ведь слышал, что говорил Драйтер.

– П-проблемы были всегда, – улыбнувшись, ответил Одноногий, – мы ведь не вельможи, чтобы купаться в роскоши. Мы живём, ежедневно сталкиваясь с т-таким дерьмом, какое не каждый вынесет. Мы за-законники, Фобос. Просто помни об этом.

– Закон превыше всего, – задумчиво произнёс Фобос, закуривая папиросу, – ладно. Возможно, мне действительно нужно отдохнуть.

– В-вот именно.

– Но я чувствую неуловимую тревогу. И когда я напал на Орвиса, я не вполне контролировал свои действия, – признался Фобос.

– Кажется, это называется а-аффектом, – заметил Одноногий, – это многое объясняет. Не думаю, что в том был твой злой умысел.

– Надо бы извиниться перед Орвисом.

– Надо. Но п-позже.

Законники ещё несколько минут посидели молча.

Разговор с Одноногим слегка успокоил Фобоса, и он уже было хотел предложить вернуться и допить пиво, как вдруг увидел, что перед городскими воротами собирается толпа.

– Что там? – спросил Фобос. Одноногий пожал плечами.

Фронтмены встали со скамьи и пошли в сторону ворот, слегка растолкав зевак. Корво Тредиц снял тяжёлый засов с ворот и отворил их. Поднялось облако пыли. Фобос пробежал взглядом по толпе. На лицах людей читалась смесь злобы и недовольства.

– Гляди, Фоб! – сказал Одноногий, стукнув друга по плечу, – вон, в в-воротах!

В Оштераус потянулась вереница людей. Фобос даже рот раскрыл от удивления.

То были ханготцы. Все с бледными, испуганными, истощёнными лицами. Женщины, дети. Стрелки в поношенной одежде, волочившие ружья за собой. Кто-то на лошадях, кто-то пешком. Вся процессия имела самый трагический вид. Толпа подняла неодобрительный гул.

– Убирайтесь! – шумели оштераусцы.

Несколько дюжих оштераусских фронтменов из роты Корво материализовались со стороны ворот и, угрожающе поигрывая пистолями, не пускали земляков к ханготцам. Бенджи с приятелем стояли чуть неподалёку, искося глядя на ханготцев. Те, печально глядя себе под ноги, медленно прошли мимо толпы местных жителей и прошествовали в сторону казарм.

– Вот те на, – обратился к Фобосу какой-то бедняк, – оглоеды ханготские с нами за одной стеной сидеть будут.

– В чём дело? – спросил у него Фобос, действительно не понимая, по какой причине в Оштераус явилось больше полусотни ханготцев.

– А ты не слышал что ли, сынок? – сказала какая-то старуха, когда толпа, недовольно клокоча, стала расходиться по домам, – это же беженцы из Хангота.

– Беженцы? – удивился законник, – но…

Он не договорил, как фронтмен из оцепления потряс его за плечо.

– Фобос, – обратился он к законнику, – тебя ищет Драйтер. Бегом к нему.

Фобос решил не проверять терпение старика, а потому быстрым шагом пошёл в сторону казарм. Тем более, вряд ли командир пребывает в хорошем расположении духа после беседы с Хорнетом.

***

Фобос столкнулся с Хорнетом в дверях. Он был угрюмее обычного. Видимо, Драйтер не принял его отставку. Командир ничего не сказал законнику, а лишь молча проследовал мимо.

– Заходи, Фоб, – усталым голосом сказал Лейхель.

Фобос вошёл внутрь. Старик ходил по комнате, разминая затёкшие ноги.

– Вы пришли к консенсусу? – спросил фронтмен.

Драйтер лишь усмехнулся, пошевелив усами.

– В некотором роде, да. Хорнету нужно отдохнуть, так что я снял с него часть обязанностей.

– Вот как?

– Ага, парень, – Драйтер принялся что-то писать в толстой тетради. Не отрывая от неё глаз, он добавил: – его обязанности будешь исполнять ты.

– Будет сделано, – усмехнулся Фобос, изобразив театральный поклон и встав по стойке «смирно», – однако, разреши спросить.

– Валяй.

– В этом месяце к нам не поступило ни единого добровольца.

– Всё так, – кивнул старик.

– Задачей Хорнета было, по большей части, тренировать новобранцев.

– Да, ты прав.

– Беженцы из Хангота – это и есть наше пополнение? – резко спросил Фобос. Драйтер слегка растерялся.

– Людям был нужен кров, и я принял их в стенах своего города, – ответил он, – в трудные времена нам нужны любые руки.

– И лишние рты в случае ещё более трудных времён, – добавил Фобос.

– Тебе что-то не нравится? – нахмурив брови, спросил Драйтер.

– Никак нет, – законник пожал плечами, – но люди недовольны.

– С этим я в состоянии справиться, если мои люди не будут отлынивать от своих обязанностей, – строго сказал командир и покачал головой, – на сегодня ты свободен. Завтра с Рубежа должны привезти несколько контрактов на поимку преступников, так что ты мне понадобишься.