Обхватив голову руками и опершись на локти, Абихан уставился в стол и отозвался печально из-за прядей своей длинной гривы:

-У принцев не бывает девушек. У них бывают шлюхи, придворные дамы, жены и враги. А у генералов ГРИПа – тем более.

-Тогда тебя дважды угораздило, – злорадно сказал Скотт.

Уже не слыша его, Абихан продолжал:

-А придворные дамы – это худшая разновидность шлюх, потому что им даже рот деньгами не заткнешь. Должно быть, их отбирают по длине языка как профессиональному признаку… А когда я принимаю очередную девицу, то играю в угадайку – кому она будет продавать информацию, Блэйду или финансисту Шейку… хотя до сих пор не понимаю, зачем им такие интимные сведения о моей скромной персоне? Они что, воображают, что после стажировки при дворе покойного дядюшки я способен распустить язык в постели? Ах да, Шейк не в курсе. Ну, может, они извращенцы… Зеленому болвану все равно, он, как это ни смешно, женат. Нет уж, увольте… да, потенциальные жены от шлюх отличаются мало, только продают себя дороже.

Остаются враги… Прекрасные рыжие враги, мечтающие отстрелить мне голову при встрече.

После таких слов, сказанных безумно тоскливым тоном, пилот «Макрона» обнаружил в себе бездну сочувствия и милосердия.

-Да, парень, тебя трижды угораздило… – Подперев кулаком щеку, Скотт плавал в коньячно-скотчевых парАх и размышлял. – Хочешь, я за тебя замолвлю словечко?

-Думаешь, это подействует, гангстер?

-Я уж года два не гангстер! Откуда я знаю! Не попробуешь – не узнаешь, верно?

-Согласен…

-А вообще… нет, ну правда, что ты зацепился? Подумаешь – принц! Места надо знать, где с приличными девушками знакомятся! И масссс… кироваться. Совсем глупый – сообщать, что ты принц?

-Гм, интересная мысль…

-Угу, когда я признавался на дискотеке, что Волк Бронкса – такие сразу дуры набегали…красивые… впрочем, мне тогда дуры и были нужны, с ними трахаться проще.

-Фи, гангстер…

-Отцепись! Так вот! Спорим, что я за какой-то час тебя познакомлю с приличной девушкой? Даже рыжей? Скажем, что ты… к примеру, художник.

-Только не это!!

-Ну что ты вскинулся? Пусть будет… секретарь. Или этот… кто там ты в «ГРИПе»? О! Программист.

-Какой из меня программист!? – обалдел его высочество, которого Скотт вытащил из-за стола и решительно потянул к дверям. – Я, вообще-то, занимаюсь разведкой!

-Да блин, ты что, себе простенькую специальность на две-три тыщи баксов сочинить не можешь??

-Откуда мне знать, что можно делать за такие деньги???

-Лопух, – определил Скотт. – Учить тебя еще и учить.

-Ик..куда ты меня тащишь?

-В библиотеку! – объявил пилот. – С приличными девушками надо знакомиться в библиотеке!

-Секунду…

Высочество накинул на плечи темный цивильный же плащ в тон костюму и величественно двинулся к выходу, небрежно приказав слугам ждать его возвращения. На хоровой механический вяк «Но, ва…» отрезал: «Молчать и исполнять, что приказано!» Железные солдаты заткнулись, как выключенные. Картер предусмотрительно прихватил со стола бутылку скотча и стакан, предположив, что принц из горла пить не будет.

Однако, на улице было совсем темно…

-Гангстер, ты уверен, что библиотеки еще работают? – даже Абихан усомнился в успехе предприятия.

-Фигня вопрос, пойдем к ближайшей и проверим! – провозгласил Скотт, ощущая себя Волком Бронкса на маршруте. – Я в этом поганом городе знаю все!!

Вопреки туману в голове, на ногах Картер держался прекрасно, только вот поверхность с высоты роста виделась какой-то… далековатой. Но, видимо, натренированный организм пилота прекрасно держал курс на любой высоте. Абихана чуточку шатало, но и он справлялся отлично, в том числе за счет внезапного прилива энтузиазма. А может, тоже был пилотом? Только, наверное, похуже… ах да, он же выпил больше…

Собутыльники прошлись обратно вдоль той самой улицы ресторанов и вырулили в парк. Внезапно решив, что устали, присели на скамью возле пруда и по-братски распили оставшееся в бутылке, любуясь электрическими огнями вокруг парковых сумерек. Здесь на принца накатила волна вдохновения и он, размахивая стаканом, прочел сонет, посвященный рыжим кудрям. Икнув от избытка чувств, Скотт попытался ответить чем-то адекватным, но вспомнил только одно свое юношеское творение, рожденное искренним обалдением от размера бюста и задницы случайной знакомой. Лицо ее из памяти стерлось, но вот выдающиеся формы бледно-шоколадного цвета нарисовались быстро…

Первый литературный опыт Скотта собутыльник категорически не оценил.

-Фи, гангстер, – сказал принц, сидевший теперь на ограде прудика, – как это вульгарно. Я вас, конечно, понимаю, но воспевать прелести дамы в таких выражениях…

-Я тогда других не знал!!

-Это не извиняет!! Ведь с тех пор ваш лексикон значительно расширился, полагаю??

-Я перешел на прозу!

-Ну есть же белый стих…

-Это как??

Принц устроился поудобнее на своем насесте и пояснил:

-Достаточно соблюдать только ритм и приблизительную длину строчки, а рифмы необязательны. Как правило, когда ритм пойман, он ведет дальше сам, и текст складывается почти без усилий… полно, гангстер, разве в ваших школах не изучали «Песнь о Гайавате»??

-Не помню… – горестно сознался американец, безуспешно пытаясь перетряхнуть залежи школьных знаний.

-И ты еще собираешься что-то писать?? Не зная такую вещь? «И, как лилия в долине, расцвела ее Венона…» Гангстер, ты что, ходил в библиотеку исключительно знакомиться с девушками??

Картер залился краской до ушей, и пробормотал под нос что-то вроде «примерно так, а тебе-то что??». В ответ принц обидно захохотал, раскачиваясь на ограде, но в пруд, вопреки всем надеждам, не свалился.

-Это же отличная тема!

В той библиотеке

Вовсе книг не вижу я –

Лишь девичий лик!, –

продекламировал он. Видимо, это тоже был стих, только странный.

Вспомнив, что в школьный период в библиотеках высматривались даже не столько лики, сколько другие части девичьего тела, Скотт покраснел еще сильнее и даже смутно заподозрил, что и впрямь нечто в этой жизни упустил. Идея «белого стиха», в котором необязательна рифма, его зацепила глубоко.

-А таким стихом, который «белый», действительно можно писать поэмы? – погруженный в свои мысли, переспросил он.

-Ну и кто здесь лопух, позвольте вас спросить?? – едко заметил его злопамятное высочество. – Кому я только что упомянул «Песнь о Гайавате?»

-Это ж… блин… песня…

-Гангстер, ты меня доконаешь!! – страдальчески скривился Абихан, словно Скотт ему в душу плюнул. – Это эпическая поэма!!

-А что такое «эпическая»…?

«Я правда такой дурак, или просто забыл…?»

В ответ принц тяжелешенько вздохнул и начал декламировать. Постепенно вдохновение нарастало, он размахивал руками, чтение становилось все более выразительным – пилот воспринимал не все, но слушал, развесив уши и невольно наслаждаясь отдаленно знакомым (не иначе, слышанным-таки на уроке) ритмом. Никогда в его присутствии так вдохновенно не читали стихи, и впервые до пилота Картера дошло – эти штуки предназначены все ж не только для терзаний школьных, но и для… для чего-то поинтереснее.

…В легких перьях, в халцедоне, Понеслась стрела-певунья В тот момент, как Меджисогвон Поднимал тяжелый камень, И вонзилась прямо в темя, В корни длинных кос вонзилась. И споткнулся, зашатался Меджисогвон, словно буйвол, Да, как буйвол, пораженный На лугу, покрытом снегом. Вслед за первою стрелою Полетела и вторая, Понеслась быстрее первой, Поразила глубже первой; И колени чародея, Как тростник, затрепетали, Как тростник, под ним согнулись. А последняя взвилася Легче всех – и Меджисогвон Увидал перед собою Очи огненные смерти, Услыхал из мрака голос, Голос Погока призывный. Без дыхания, без жизни Пал могучий Меджисогвон На песок пред Гайаватой. Прервавшись на полустроке, вдохновенный чтец поник головой.

-Ты даже не поймешь этой красоты, гангстер! Все вы, американцы, похожи, все не желаете знать, что было до вас и кто был перед вами… даже творения собственных поэтов… Вы забыли прошлое, американец, и у вас больше нет будущего, кроме ГРИПа, будь он неладен…