Он уже начал забывать о тягостном присутствии в его доме Шарон, когда его взгляд уловил движение внизу. Он заметил в тени пальм промелькнувшую фигуру. Ник тщательнее всмотрелся в темноту и убедился, что это была женщина. Абсолютно обнаженная женщина. Без тени сомнений он узнал Шарон. Покинувшая его на время тревога вновь засвербила в душе и родила мысль, что она словно хищная кошка бродит, когда и где хочет, а её намерения остаются неясными. Что ещё неприятного таит в себе эта прогулка? Светлые волосы девушки были распущены так, что при свете Луны она стала похожа на сказочную русалку. Вначале могло показаться, будто девушка вышла, чтобы искупаться в теплой воде океана, так раскованно вела себя она. Но вскоре понял, что ошибся.

Шарон вышла из темноты на площадку, освещенную лунным светом, показывая во всем великолепии свое тело. Она не смотрела на Ника, но каждое движение говорило, она знает, что за ней наблюдают. Следующее действие подтвердило эту догадку. Словно актриса, знающая, что её поклонник сидит на балконе, она подняла голову, и поманила его.

«Боже! Что она делает? – подумал Ник. – Она же откровенно издевается надо мной. Догадываясь, что я жалею о происшедшем, все равно пытается соблазнить меня. Она играет в жестокую и несправедливую игру. За что?…»

( За что? – в глубине Ника проснулся другой голос, более жесткий. – Ты сам знаешь за что.)

«Но это было…» – начал оправдываться первый голос.

Чьи-то руки обхватили Ника сзади, и он вздрогнул от неожиданности. Сердце замерло, воздух мягким комком застрял в груди. Он обернулся. Это была Джил. Он узнал бы эти нежные руки из сотен тысяч таких же.

– Почему ты не спишь? – Смог он выдавить из себя. Но его пересохшее в одно мгновение горло проглотило первое слово. Всеми фибрами души, каждым волоском на затылке он чувствовал, что Шарон продолжала стоять на площадке, желая быть увиденной Джилиан в таком виде. Если бы он мог видеть её, то заметил бы блуждающую ухмылку на губах. Злоба на эту девку, вообразившую из себя, чёрт знает что, вскипела внутри.

(Сука!)

Холодный разум подсказал, что Джилиан не должна увидеть Шарон, иначе сомнения закрадутся в её сердце. А ему очень хотелось оградить жену от переживаний. Шарон – его проблема. Он заварил эту кашу – он и должен её расхлёбывать. Ник придвинулся к жене так, чтобы она не смогла увидеть обнаженную девушку, загораживая ее плечом.

– Тебя по-прежнему что-то тревожит, – голос Джилиан был неповторим в своём участии. – Это серьезно? – ее глаза были наполнены тревогой и, казалось, проникали в глубину его души.

– Ерунда это. – Ответил Ник, опуская глаза, не в силах выдержать этот любящий взгляд.

– Ты не хочешь со мной поделиться? – спросила она, заглядывая в его глаза. – Вместе легче переносить неприятности.

Джилиан повернулась в опасную сторону и могла заметить стоящую внизу Шарон. Ник крепко обнял жену и нежно прижал ее головку к своей груди. Ему не хотелось, чтобы Джил ревновала, тем более страдала.

– Я же говорю тебе, любимая, ерунда это все. – Шепнул он ей на ухо, успокаивая. Он приподнял ее подбородок и поцеловал, чувствуя, как новая волна страсти захватывает его.

3

Шарон довольная вернулась в свою комнату. Небрежно бросив полотенце, она плюхнулась на кровать и томно растянулась. Ей было хорошо. Очень хорошо. Ее разгоряченное тело немного остыло в прохладной воде океана, но не это принесло ей большее удовлетворение. Ник. Игра с ним захватывала ее. Ей понравилось ощущать его дрожь на расстоянии, когда она стояла на площадке абсолютно голая, освещаемая серебристым лунным светом. Дистанция не позволяла видеть выражения его лица в тот момент, но знала, что, когда внезапно появилась его любимая слепая жёнушка, оно выражало испуг. Ха-ха. Вот это действительно увлекательная игра!

Шарон вытянула руку в сторону тумбочки и, нащупав пачку, достала сигарету. Бросив потухшую спичку в пепельницу, она глубоко затянулась и села на кровати. Странно, несмотря на то, что сегодняшний день прошел просто блистательно, Шарон ощущала непонятную печаль. Смысл, конечный пункт этой игры по-прежнему оставался для неё неизвестным. И ещё крепло волнующее чувство, что, ведя игру, она теряет нечто важное. Неясное чувство, но постоянное в растущей тревоге, шептало, будто душа по мере продвижения игры медленно утекает из её тела. Невесёлые мысли закопошились в голове. Ник вызывал у нее противоречивые чувства. С одной стороны она испытывала к нему страстное влечение, с другой он производил впечатление мягкотелого, что никак не вписывалось в ее идеал мужчины, и потому вызывал у нее раздражение, очень сильно напоминающее презрение. Да, он не был похож ни на одного мужчину, встречавшегося в ее жизни, но необъяснимо тянуло к нему. Шарон знала, почему она так поступает с Ником, осознавала, что делает нехорошо, поскольку что-то или кто-то заставлял её совершать подобные действия. Этот повелитель ей был известен. С ним она познакомилась полгода назад. С тех пор его власть только крепла.

Девушка почувствовала, как её новая подружка мягким прыжком очутилась на постели, и затем взобралась на колени, словно желая разделить невесёлые мысли с хозяйкой. Шарон положила ладонь на гладкую шерсть котёнка и ласково потрепала, глядя в желтизну глаз животного и медленно в неё погружаясь. Её мысли утонули в воспоминаниях.

ТОТ день оказался переломным в жизни. Она испытала разочарование в своей первой любви, потрясшей когда-то её сердце. Макс…

ТА ночь перевела рельсы её судьбы в противоположное направление…

Это было сильное чувство. Шарон почувствовала в нём настоящего мужчину после первых же произнесённых слов. Так умело закадрить девушку могут немногие, а Максу это не составило особого труда. После «папочки Эндрю» и других подобных жлобов, он показался мифическим богом, мужским идеалом. Она готова была смотреть к нему в рот и делать все, что он скажет. Иногда он был крут иногда с ней, но это было похоже на игру, в какую играют дети, еще не выяснившие, кто среди них главнее. Но она и так готова была слушаться его во всем, а его пощечины воспринимала как дополнительное напоминание о том, кто есть кто. Сама она считала, что это лишнее, но понимала, что Макс в этом далеко не уверен и подсознательно оправдывала его, убеждая себя, что мужчине необходимо применять силу, чтобы он ощущал себя таковым. Ей хотелось тешить себя мыслью, что это проявление ревности, а значит и любви. О, как она тогда ошибалась! Но это простительно девчонке в ее шестнадцать лет. Тем более что достаточно часто Макс бывал нежен с ней и очень неплохо доказывал свои чувства. Это успокаивало ее и ослепляло еще более.

Довольно быстро они начали вместе жить в доме Макса. Хотя таковым полусгнивший вагончик на окраине города можно назвать с большой натяжкой. В таких условиях девушка начала привыкать к новой роли хозяйки. Иногда Макс знакомил ее со своими приятелями. Для Шарон такие дни становились ненавистными. Мужчины напивались, а бедной девочке, когда-то мечтавшей о тихой семейной жизни, доставались нецензурная брань, затрещины и приказы типа «поди туда, принеси то-то» и тому подобные. Но она переносила это, потому что надеялась, что любима Максом, а его поведение объясняла желанием пощеголять перед приятелями. «Вот, мол, какая у меня девчонка!» Но в один черный день все эти иллюзии рухнули как карточный домик.

Она уже жила с Максом два с половиной месяца в его конуре и хранила мечту стать невестой, когда распахнулась дверь, вошел Макс и ещё трое здоровенных приятелей. Они были пьяны, но все же с собой принесли пару бутылок виски. Шарон накрыла им стол и ушла подальше от их глаз. Для нее опять наступил очередной «ненавистный» вечер. Мужчины выпили, и Макс подозвал Шарон к себе.

– Раздевайся. – Приказал он, когда она вышла из своего укромного уголка.

Вначале Шарон показалось, что это ей послышалось. Ей очень хотелось, чтоб так оно и было. Но он грозно повторил приказание, и она подумала, что Макс опять хочет похвастаться перед своими приятелями ее красотой и покорностью. Шарон, дабы не вызвать его гнева, начала снимать с себя одежду. Когда она оказалась обнажена, один из его здоровенных приятелей, которого они называли Биллом, встал и подошел вплотную к ней. Она посмотрела на Макса, но не встретила в его глазах ни того, что называется поддержкой, но даже здравого смысла. В этот момент она ощутила себя одинокой. Слишком одинокой и слабой.