– О, Боже мой, мы опаздываем!

Он выскочил из душа, громко стукнул по двери Чарли, пока бежал за своей одеждой. Увы, даже землетрясение не разбудило бы Чарли в тот день, поэтому Майклу пришлось прибегнуть к более действенным мерам. Он рванул на себя дверь, и направился к кровати. Лишь копна светлых волос различалась среди простыней. Майкл принялся трясти Чарли, пока этот увалень, наконец, не открыл один глаз.

– Чарли, шевелись, мы опоздаем! Белая Ведьма ждет нас на лекцию, если ты не в курсе! Двигайся, ты, ленивый осел! Я внизу, жду тебя в авто…

Майкл вылетел из квартиры, которую они арендовали на Гринвич-Стрит, вниз по Три бека. Типичный многоквартирный дом с площадкой для машин и лестничными пролетами, идущими от тротуара до самой крыши. Майкл сел в машину и запустил двигатель, рев которого можно было услышать за пару миль. Он все ждал, терзаясь вопросом, сколько времени потребуется Чарли, чтобы навести марафет и предстать перед Белой Ведьмой во всей красе. Он дал по газам, не трогаясь с места, давая Чарли понять, что пора поспешить. В следующие пять минут Майкл лицезрел шоу, похлеще чем у Чарли Чаплина – будто все Чарли во всем мире дружно начали валять дурака.

Итак, это был выход Чарли.

Тщетно пытаясь просунуть левую руку в рукав его пальто, правой он отчаянно пытался удержать свои штаны, которые упорно отказывались держаться на поясе и съезжали чуть не до колен. Он был обут лишь в одну кроссовку, вторая болталась в зубах. Он почти упал, но, произведя невероятный кульбит, все-таки удержался на ногах, схватившись за ручку двери авто. Рухнув на сиденье, Чарли первым делом включил радио, чтобы услышать, как диктор объявляет о начале выпуска утренних новостей.

– Слава Иисусу – только восемь утра, Майкл!

Майкл расхохотался: – Ох, старина! Водок у тебя тот еще… Ладно, сегодня я хочу увидеть Вики. Мы сделаем так, сначала заедем в кофейню, куплю тебе кофе и беги, идет?

Чарли был потрясен таким предложением, недоумевая, ни канун ли Рождества нынче?

– Бойл, приятель? За беги я на все согласен, а как насчет бегло с лососем, дорогой Санта? – Чарли ерничал, и давился смешками.

– Хорошо, но не смей превращать это в традицию!

Майкл припарковал авто с присущей ему резкостью, Чарли чуть не вывалился из окна, впрочем, нет худа без добра – встряска эта способствовала его окончательному пробуждению. Они направились в кофейню твердой решительной поступью, как два налетчика, входящие в банк перед ограблением. Чарли сидел на барном стуле с гордой и торжествующей улыбкой в ожидании обещанного вознаграждения. Не прошло и минуты, как Майкл поставил перед ним бесподобный эспрессо и бейгл со сливочным сыром, с хрустящей корочкой, только из печи. Не успел Майкл выйти, чтобы донести два бумажных стакана эспрессо до минимаркета, а Чарли уже допивал свой кофе, проглотив добрую половину бейгла.

Майкл торопился и по мере приближения к магазину, чувствовал будоражащее волнение. Заметив Вики за прилавком, он почувствовал, как сердце начало биться быстрее, а дыхание перехватило. Улыбаясь, он направился к кассе, не оставляя попыток вернуть самообладание.

– Доброе утро, моя бабочка.

В этот момент на Майкла снизошло озарение.

– Позвольте, что со мной происходит? Неужели это я несу этот сентиментальный бред, похоже, я совсем размяк, просто таю рядом с ней – наверное, вчера переел мороженого!

Однако он был вновь покорен ее улыбкой, когда с гордостью подошел к прилавку с кофе.

– Уверена, ты говоришь это каждой девушке! Обольститель!

Майкл парировал: – Нет, только тебе, лишь ты способна порхать с легкостью бабочки…

Видимо, она была в игривом настроении, с театральным укором обвиняя Майкла в том, что он лишь высмеивает ее.

– Высмеиваю?! Сэр Майкл, докажите ей серьезность ваших намерений!

Словно рыцари в старинных эпосах, Майкл опустился на одно колено и исполненный галантности, спросил обескураженную девушку: – Виктория, будьте моей женой!

Слишком много потрясений сразу после завтрака. Вики не знала как отреагировать и попросту потеряла дар речи.

– Прекрати, Майкл. Мы едва знакомы!

Он все еще стоял на одном колене и, схватив Викторию за руку, начал покрывать ее поцелуями. – Все это не важно. Я – Ваш покорный слуга…

Папа Лоренсо развеял чары. Майкл смотрел Вики прямо в глаза, и внезапное вмешательство извне нарушило всю идиллию момента.

– А ну-ка, господин Валентино, благоволите оставить девушку в покое!

Майкл рухнул с небес на землю, отрезвленный мощным голосом с итальянским акцентом. Он обратился с приветствием к Папе Лоренсо, исполненный дружелюбия.

– Доброе утро, Папа Лоренсо, я могу чем-нибудь помочь?

Это могло окончательно вывести Папу из себя, он с трудом удерживал коробку, набитую жестяными банками с консервированными фруктами. Коробка накренилась практически до пола, но предложение Майкла придало ему сил.

– Хорошо, молодой человек, можете расставить банки на ту полку. Но, не вздумайте разбросать мой бесценный товар по всему магазину, как вчера. Вы хоть помните, что натворили?! Я все еще не пришел в себя. Проявите уважение к старику со слабым сердцем…

Майкл начал расставлять банки по полкам со скрупулезностью пластического хирурга из Беверли-Хиллз. Папа Лоренсо с удовлетворением перевел дух, наблюдая за работой Майкла, словно за Гераклом на веслах его галеры. Тем временем ошарашенная Вики, все еще приходила в себя после слов Майкла.

– Стать его женой? Конечно, отношения влюбленных сводятся к свадьбе… Но любит ли он меня? И насколько сильны мои чувства, чтобы выйти за него?

В груди словно защемило, сердце, будто само дало ответ.

– Ну ладно, твоя взяла, – прошептала она.

Дверь открылась, на пороге показался молочник и прокричал стандартное: – Как обычно?

– Как обычно, плюс еще одну! – прокричал Папа Лоренсо.

– Как обычно плюс одну! – Повторил молочник своему помощнику. Гордо пригладив пышные усы, он вошел, на ходу делая пометки в блокноте.

“Бонжорно, синьорита. Как ваши дела?

Виктория покраснела и перевела взгляд на Майкла. Получив счет, что молочник вручил ей, она открыла кассовый аппарат.

– Совсем неплохо, спасибо. Сколько с нас?

Она снова взглянула на счет и, расплатившись, улыбнулась, а улыбка порой много может сказать. Молочник оценивающе взглянул на Майкла, заметив про себя, насколько странно это для красивой девушки – влюбиться в человека без усов…

Продемонстрировав целостность товара, молочник с помощником покинули магазинчик, растворившись в потоке городского транспорта, в то время как Майкл размещал на полке последнюю банку, банки стояли аккуратно, стык в стык, этикетки, демонстрирующие пиалу аппетитного фруктового салата Del Monte, смотрели в сторону покупателя. Сегодня у Майкла было серьезное основание гордиться собой, не то что накануне; на самом деле, он полагал, что заслуживает медаль за образцовый труд.

Виктория наблюдала за Майклом со спины. Ее все не покидало то чувство трепетного беспокойства, что будоражило все внутри, но, не принять тот факт, что это чувство ей нравится, она не могла. Вспомнив про стаканы на прилавке, она позвала Майкла выпить кофе, пока он совсем не остыл. Майкл, прищурившись, заметил: – В этой блузке ты так потрясающе выглядишь. Я в восторге!

Щеки ее покрыл румянец, ее ресницы дрогнули, тем не менее, она спросила: – Ты правда так считаешь, Майкл?

Внезапно, откуда ни возьмись, появилась Шарлин, и спросила, не тот ли это парень, который накануне устроил в магазинчике погром. Майкл поднял глаза к небесам и произнес: – Да, я признаюсь! Но я торжественно обещаю быть осмотрительнее в будущем.

Взглянув на нее снова, Майклу показалось, что ее лицо ему знакомо. Кажется, он встречал ее в Нью-Йоркском Университете. Наверное, она студентка. Шарлин призналась, что это правда. Она тут же напомнила, что он может опоздать на занятия, если не поспешит. Майкл, вздрогнув, взглянул на часы, в тот момент, когда на пороге появился все еще жующий Чарли.