— Беатриса…

— С ней всё в порядке. Небольшой вывих, который я с легкостью вправил. Она была здесь всё это время с вами и плакала. Особенно тогда, когда вы начинали бредить.

В этот момент все услышали медленные и уверенные шаги в коридоре, которые могли принадлежать одному большому ящеру. В помещение зашел Северин, который сделал более расслабленный вид, наблюдая за ожившим братом. Карстен готовился слушать долгую выучку от старшего брата о том, что он наделал.

— Хорошо, что ты жив.

— Северин, нужно срочно поймать Вертера…

— Хватит о Вертере! — значительно повысив голос, высказался Северин. — Ты и так дел натворил со своей заботой. Прошу, лежи и отдышись. Все считали, что тебя не вытащишь в мир живых после такого. Поэтому прошу, порадуй всех наших и лежи молча. Сейчас нам всем важнее ты, чем он.

— Но ведь… — Карстен углядел проблеск злости в глазах Северина и резко сменил тему. — Ладно, простите меня.

В этот момент Карстен начал разминать ноги и попытался подняться и встать на пол, но Северин и Корнелий резко спохватились.

— Нет-нет, не двигайтесь, прошу вас. Не хватало, чтобы от резкий движений раны опять открылись. Вы должны лежать и не дергаться, ради своего же блага, — говорил Корнелий, резко остановив Карстена, пока Северин уже взял его за ноги, которые почти коснулись земли, и положил их обратно на койку, после накрывая Карстена простыней и проговорив:

— Брат, пожалуйста. Позаботься теперь хотя бы о себе. Ты мне нужен, — обнадеживающе посмотрев на Карстена и искренне улыбнувшись, сказал раптор, после отправившись на выход.

Выйдя из помещения, он подозвал к себе Роджера и заговорил:

— Стройку запечатали. У меня есть подозрения, что это дело зубов Вертера.

— И что вы прикажите нам делать?

— Я придумаю, что можно сделать. Карстена не донимать со всем этим, ему срочно нужен отдых и стабильное состояние. Он, конечно, заслужил что-то подобное за свою легковерность, но не до такой степени… Он всё же мой брат. А ты… переговори с Хансом, пусть он приготовит всё, что может нам понадобиться.

— Принято, сэр.

Роджер вяло отдал честь и отправился к своему знакомому, пока Северин отправился в свой кабинет, размышлять о будущих ходах, которые он должен просчитать, чтобы узнать о грядущих действиях Вертера.

***

Прошло немного времени. Все успокоились и обильно позавтракали. Кроме Стейси, которая спала в кровати Вэлианта мертвым сном. Закончив со всеми делами. Уилльямс вместе с Вэлиантом попрощались с Элизой и отправились на улицу, где молодой дейноних принялся вести своего папу к своему месту работы, с надеждой, что Карстен примет аудиенцию. Для убедительности Уильям надел свою синюю форму, на которой отчетливо выделялись капитанские погоны, пока его сын шел в своей любимой повседневной рубашке. Оба не были особо настроены к разговору и так они бы, наверное, не проронили ни слова, если бы не грубоватый крик, который не скрывал своей злости. Оба уже находились почти что в центре, на половине пути от цели, пока они не отвлеклись на голос. Повернув головы, они увидели, как дорогу перебегает грубоватый дейноних темно-зеленоватого оттенка, который уже запыхался. А прямо за ним медленно бежала его жена, которая Вэлианту и Уильяму показалась вылитой копией Стейси, если не считать немного других перьев и более темного тона чешуи. И Вэлиант сразу понял, что это за семейная пара, когда низковатый дейноних, брызгая слюнями, закричал на него:

— Ты! Это из-за тебя убежала наша дочь, сука!

С этими словами он, нацелив свои руки на шее Вэлианта, бросился на свою жертву, но тут же был остановлен ладонью полицейского. При виде стража закона, тот сбавил пыл, но продолжил кричать, указывая пальцем на Вэлианта.

— Пожалуйста, арестуйте этого подонка! Он похитил нашу дочь!

— Офицер, простите моего мужа, он очень нервничает… — сделав виновный вид, начала оправдываться жена дебошира, но тут же получила намеренный удар хвостом своего мужа по коленям, от которого она замолкла.

Уильям сделал суровый взгляд и немного выравнялся, чтобы казаться ещё выше на фоне зеленоватого дейнониха.

— Вы меня слышите?! Он…

— Я вас прекрасно слышу, — резко прервал его полицейский. — И прошу держать руки при себе, если не хотите сами присесть за решетку.

— С чего это?! Он виноват…

— Молчи, — опять прервал его Уилл, вещая невероятно уверенным голосом. — Прямо посреди улицы, на глазах капитана полиции ты набросился на прохожего.

— Капитан… прошу простить. Так хорошо, что вы оказались рядом с нами, — сделав виновную улыбку и немного пригнувшись, отвечал дейноних, пока его жена была в ужасе от происходящего и не знала, что делать. — Давайте я всё объясню: этот бродяга, который неизвестно чем занимается, просто появился в спальне Моей дочери. Потом она исчезла на целый день, написав оскорбительную записку, что идет гулять с ним и обязательно вернется, но она не вернулась! И я даже боюсь представить, что он мог сделать с нашим ангелочком черт знает где! — явно повышая голос, говорил дейноних, смотря, как Вэлиант попросту не знает, как реагировать на его слова, словно он просто ждал, что кто-то свалится с неба и резко прекратит этот спор. — Его проклятые родители должны выпороть его и научить хорошим манерам! Чтобы он знал, как обращаться с чужими детьми! Уверен, что он сейчас держит её в своем доме и… и делает с ней что-то отвратное!

После сказанного дейноних стал в уверенную стойку, а его жена лишь прижала к себе сумочку, с волнением ожидая продолжения действия. Вэлианту было неприятно слышать весь этот словесный поток в свою сторону, но был уверен, что сейчас всё решиться в его пользу. Уильям прокашлял в кулак и положил руку на плечо Вэлианта и, сняв фуражку, приложил её к груди.

— Во первых, я научил своего сына хорошим манерам, — с этими словами парочка пришла в ужас, поняв, с кем они связались. — Во вторых, ваша дочь, Стейси, если не ошибаюсь, находиться в нашем доме, и она весьма рада тому, что находится в нашей компании. В третьих, я могу добиться того, чтобы вы заслужили свое наказание за обращение к своей дочери. Вэлиант? — закончив говорить, Уилл посмотрел на своего сына, чтобы тот продолжил.

— Стейси вчера прибежала ко мне через весь город, не останавливаясь и не прекращая рыдать. Тогда она сказала мне, как её родной отец, который сейчас ласково называет её ангелочком, вчера сравнил её с…

— Девушкой легкого поведения, — сказал Уилл, вместо своего сына, понимая, что тот не горит бросаться такими высказываниями.

— Именно.

— Ещё есть вопросы?

Уильям бросил осуждающий взгляд на отца Стейси. Тот поник и не знал, что сказать. То ли от того, что его дочь делает у них, то ли из-за того, что он так грубил сыну капитана полиции всего городка, который, в итоге, мог стать хорошим другом. Пытаясь сказать что-то связанное, его жена оскалила зубы и со всей силы ударила его кулаком по макушке с криком:

— Ты животное! С кем ты сравнил Стейси? — вслед последовал удар сумочкой и пинок ногой.

От этого неожиданного шквала её муж чуть не упал на землю, закрываясь руками. И она продолжала бить его.

— Как. Ты. Посмел. Назвать. Мою. Дочь. Шлюхой! — через каждый удар говорила женщина, но Уильям всё же схватил её за руку, отчего она резко изменилась на морде и затряслась, а на её глазах выступали слезинки.