– Я тебя не пугал, – ответил Трофим.

– Это как посмотреть.

Они переглянулись. Трофим сморщил лоб, а Говорун согнулся под его взглядом. Груз за прошедшую ночь давил свинцом.

– Удирал ты, конечно, смело, – сказал Трофим. – Видел бы ты себя.

Говорун промолчал. Во рту у него пересохло, и язык прилип к небу.

– Но я тебя понял. Вопросов к твоей смелости у меня нет.

Аркадий вздохнул. Даже если бы у него нашлись оправдания, отвечать было как-то нелепо.

– Поэтому… – Трофим положил руку ему на плечо. – Бери велик. Будем тебя воспитывать.

– Что?

– Бери велик! – повторил Трофим. – Есть кое-что интересное, и мне надо тебе показать. Но для этого нам надо вернуться…

– Куда?

– Туда, – он развернул Аркадия к дороге. – Туда, откуда ты так подло сбежал.

– На пляж?

– Да.

– А… волки?

– Днем они спят, – утешил Трофим и хлопнул его по спине. – Поэтому захода солнца ждать нельзя. Тогда нам точно конец!

– А… мама?

– Скажи ей, что скоро приедешь. Скажи ей, что мне нужна твоя помощь, мы сгоняем в магазин и скоро вернемся. Только говори уверенно, а не так как сейчас.

Говорун почувствовал, как повисают тучи. Так было всегда, если ему очень не хотелось что-то делать.

– Может, просто сходим на озеро… – пробормотал он. – Я знаю, где мужики ловят крупную рыбу.

– Нет.

– Или сходим на обрыв. Туда только что проехали три полицейские машины с мигалками! Слово даю, все очень серьезно! Наверное, со скалы кто-то сорвался. Может, есть кишки с мясом. Будет интересно!

– Нет.

– Трофим…

– Иди за великом, брат-сват. У меня нет сил крутить педали. Сегодня ты меня повезешь.

Говорун сдался. Он отправился к себе домой и вернулся с велосипедом через десять минут. Трофим сел на багажник, и они поехали по знакомой дороге к развилке. Дальше все происходило без изменений до тех пор, пока они не вышли к обрыву, с которого открывался вид на нудистский пляж. Внизу были люди.

– Ночью… – произнес Трофим разглядывая обнаженных женщин и мужчин. Сегодня ни те, ни другие его не интересовали, и он был бы рад, если бы пляж оказался пуст. – Когда ты удрал, случилось то, ради чего мы сюда пришли.

– Что? – Говорун разинул рот. – Ты видел шхуну!?

– Видел.

– Не может быть?!

Трофим утвердительно кивнул.

– Все, что говорил дед, правда, – он потер изображение на руке. – Я видел шхуну и запомнил, где она пришвартовалась.

Говорун слушал с открытым ртом. Он представил призрачную шхуну, качающуюся на волнах, и загудел, как высоковольтный провод. Ему хотелось узнать все: какого она цвета, какие у нее паруса, какой флаг. Но спросил он только про одну вещь.

– Ты видел на ней…

– Нет, – Трофим прочитал его мысли. – На борту не было никого. И это не важно.

– Разве?

– Мой дед ничего не говорил про команду. Он не упомянул ни единого слова, что у шхуны есть экипаж.

– Тогда, кто же ей управляет?

– Ветер, – предположил Трофим. – Я сам не знаю. Потусторонние силы. Да и к черту это! Вопрос в другом. Почему шхуна сюда причалила? Если я с ней связан чем-то, кроме метки на руке, то меня интересует чем.

Последовала минутная пауза, и Трофим стал спускаться с горы. Говорун еще раз посмотрел вниз и подумал, не собирается ли Трофим идти на нудистский пляж. Шпионить с верхотуры за голыми женщинами – это одно, а вот пройтись с ними рядом… Малейшая мысль об этом создавала ему неудобство. Но Трофим был уверен в своих начинаниях, и Говорун надеялся, что они не зайдут слишком далеко. В обратном случае им придется вернуться сюда ночью. Такого он позволить себе не мог. Ночью опушка леса вызывала у него другие впечатления, и спуск с горы смотрелся более захватывающим. Он до сих пор не понимал, как они не свернули себе шеи, двигаясь по тропе, по которой не спустился даже волк.

Трофим достиг пляжа и, не мешкая, свернул за скалу. Говорун притормозил. Он не хотел туда идти. Голые женщины находились в шаговой доступности, и он начинал испытывать дурацкую застенчивость. Но еще более дурацким ему казалось остаться на пляже в одиночестве.

По дорожке из базы отдыха шли люди. Они бросали в его сторону подозрительные взгляды. Аркадий находил их провокационными и хотел притвориться камнем, только бы не оставаться предметом внимания окружающих.

– Нет, я не буду здесь стоять, – сказал он себе и побежал за другом.

Если бы кто-то сказал ему, что, будучи девятиклассником, он осмелится сходить на нудистский пляж, смеху было бы не перечесть. А теперь он идет туда и думает, чтобы никто об этом не рассказал его маме.

Говорун обогнул скалу и побежал по гальке. Он догнал Трофима в том месте, где первая группа немолодых людей, расположившись под тентом, играла в карты. Всего в группе было пять человек. Четверо мужчин и одна женщина. Говорун старался не пересекаться с ними взглядом, но глаза не подчинялись его воле. Он глянул на мужчин, в том числе и на их болтающиеся пенисы. В его мыслях пробежало что-то нелепое. Потом он посмотрел на женщину и как не упрашивал себя не останавливаться, все равно загляделся на огромные загорелые груди. Женщина была поглощена игрой в карты и не замечала, как краснеет мальчишка. Вскоре груди исчезли из его внимания, накрепко засев в памяти.

«Такое не забывается, – подумал Говорун. – Это вам не таблица умножения, дорогие учителя!»

Они сделали всего несколько шагов в сторону, и его хватил новый удар. Под скалой лежали две девушки. Их лица были наполовину скрыты солнечными очками, и по тому, как девушки лежали, Говорун подумал, что они спят. Он замедлил шаг, засматриваясь на их загорелые тела, пока не понял, что смотрит не на самих девушек, а на их интересные участки тела между ног. «Это ж письки! – вспомнил Говорун слова своего одноклассника, когда тот показывал друзьям видеоролики на мобильном телефоне. – Вы что никогда не видели писек?»

Теперь-то он видел. Все видел! Пусть кто-то еще раз его спросит!

«Письки» девушек были чистенькими и розовенькими как у младенца. Говорун нашел это прикольным. Друзья рассказывали, что по волосатости паховые области девочек ничем не отличался от паховых областей мальчиков, а тут, на пляже, он видел все наоборот. Маленькие аккуратные сиськи (как выражались друзья в школе), не хуже чем у его одноклассниц, и письки (он не знал с чем их сравнить). И все как на ладони.

Пока девушки лежали, не замечая над собой тени, Говорун запечатлел все прелести женского тела в своей памяти.

«Мы еще вернемся», – сказал он себе.

Невзирая на то, что на него никто не смотрел, при виде обнаженных женщин он чувствовал неловкость. Трофим оторвался далеко и, обогнув очередную скалу, скрылся из поля зрения. Говорун побежал. Следующую группу людей он пропустил.

Друга удалось нагнать через пятьдесят метров. Полоска гальки окончательно растворилась под водой, и море подбиралось к скалам впритык. Трофим стоял по пояс в воде возле огромной круглой глыбы, вынырнувшей из пучины, как батискаф. Нудистский пляж здесь заканчивался, и гора проваливалась внутрь, образуя небольшую лагуну. Говорун поднял голову и увидел скалистый массив, над которым находился обрыв. Это место было ему знакомо. Здесь редко купались люди из-за грязной пены и камней, отколовшихся от скалы еще в далекие времена. Из-за пены дно почти не просматривалось, и если бы не обстоятельства Говорун ни за что бы не полез в воду.

Трофим поманил его пальцем. Он оторвался от глыбы и поплыл к неприметному разлому сбоку от впадины. Море прибило туда столько пены, что Трофим быстро исчез. Говорун примерно определил себе курс, вошел в воду по колено и поплыл, потому как передвигаться по скользким камням было опасно. В прошлом году он дважды ловил синяки, забираясь в море по дну. Эту ошибку он учел. Но не учел другое. Течение вокруг глыб было более сильным, чем он думал. И пусть море, в целом, находилось в спокойствии, волны быстро понесли его к скале.

Очутившись прибитым к берегу, Говорун понял, почему Трофим двигался от глыбы к глыбе перебежками.