– Нет-нет! Только не жалейте ее! – говорила она сердобольным родственникам, пытающимся утешить расстроенную девочку. – Она сразу раскиснет и еще больше реветь будет! Не обращайте на нее внимания, и она успокоиться!

Ариночка действительно успокаивалась быстрее, когда ее оставляли в покое, но так было только при матери. Когда же Лары рядом не было, то тетя Ариадна и бабушка тут же кидались к ней с утешением и ребенок не раскисал еще больше и не ревел, как пророчила ее мать, а успокаивался.

Лара окончательно забрала к себе дочь только когда той уже было шестнадцать лет. В тот период женщина не имела мужчины и находилась в поиске новой любви. Ее красивая дочка, отличающаяся изяществом и невероятной женственной красотой уже начала сводить с ума мальчиков из школы, и тоже была на пороге ожидания невероятной Встречи. Однако больше Ариночку пока волновала только мать. Она так долго жила без нее, что теперь никак не могла насытиться общением с нею. Мать для нее так и оставалась богиней, которую она боготворила и во всем стремилась подражать ей. С детства она умела совершенно по-матерински стрелять глазами, наблюдая за производимым ею эффектом на окружающих, а в подруги выбирала самых ярких девочек, и верила, что мужчины созданы для того, чтобы восторгаться красотой женщин.

Вспомнив о дочке, Лара тяжело вздохнула. Как только она развелась со своим третьим, последним мужем-художником, с которым зарегистрировала брак, когда Ариночке было уже семнадцать, так полностью сосредоточилась на своей уже взрослой дочке. Ариночка скрашивала Ларину одинокую жизнь. Красивая, молодая, модная, всегда веселая, дочка как будто вдыхала жизнь во все вокруг. Ореол романтики так и витал вокруг ее девочки. Многим парням она кружила голову, хотя и сама порою сохла по какому-нибудь мальчику. Ларе не нравилось, когда дочку мучали любовные страдания.

– Ну что ты сидишь дома и сохнешь по нему? – ругала она Ариночку. – Сейчас суббота и можно пойти на дискотеку! Давай-ка быстро собирайся и отправляйся на танцы! Что ты киснешь? Найди себе еще кого-нибудь и веселись! А тот дурачок пусть локти себе кусает, что упустил тебя!

И действительно, стоило только Ариночке появиться на дискотеке, как у нее появлялся новый ухажер.

– С твоей внешностью, – уверяла ее Лара, – ты никогда не останешься одна!

И Ариночка уповала на свою внешность. Она гордилась своей изящной фигуркой, своими округлыми бедрами, тонюсенькой талией, тонкими руками. Ее светлые пушистые волосы всегда были распущены, и даже без косметики она выглядела прекрасно. «Свежий цветочек» – так называла ее тетя Ариадна, и Ариночка действительно походила на нежный, только что распустившийся цветок.

Лара тоже уповала на свою внешность и верила, что никогда не останется одна. Как и дочка, она с юности отличалась привлекательной фигурой и красивым лицом. Никогда не унывающая, всегда веселая и жизнерадостная она и сейчас в свои сорок пять ждала от жизни какого-то праздника и верила, что все у нее впереди. До сих пор, когда она шла по обочине дороги, ей сигналили машины, и где бы она ни появлялась, мужчины провожали ее взглядом. «Я необычная женщина» – с гордостью думала она о себе, и даже тоска по дочке не мешала ей обращать внимание на интересных мужчин. По сравнению со своими заурядными сестрами она выглядела как артистка и впредь собиралась так выглядеть. Непонятно только зачем гинеколог выписала ей лекарство от климакса?

Снова присмотревшись к себе в зеркале, Лара тяжело вздохнула. Да, конечно, она уже не девочка. Без косметики и на глаза-то страшно людям показываться, а молоденькая девушка-гинеколог, наверное, вообще посчитала ее уже старой, потому и выписала ей такое лекарство. Молодые они такие…

В тот же вечер она отправилась к своей младшей сестре.

– Тонь, я не понимаю, – сидя на кухне за столом крутила она коробочку с таблетками. – Чего она мне выписала это? У меня цикл, как часы! Никаких сбоев!

– Какая ты счастливая! – Тоня с измученным видом стояла у плиты и жарила к ужину картошку. – Я моложе тебя на три года, а у меня уже началось…

– А я говорила, что надо душицу пить! Ты пьешь душицу?

– Какой толк ее пить, если у меня уже начался климакс?

– Ну и что? И что?! Тем более надо пить! Климакс мягче будет проходить! Купи себе в аптеке и пей! Слышишь? Купи и пей!

– Это заваривать надо… Мне лень…

– Да что там заваривать? Бросила в заварочный чайник и пусть вместе с чаем заваривается! Только Паше своему не давай такой чай – мужикам душицу лучше не пить – у них мужская сила пропадает.

– Ооо…

– Я тебе точно говорю! Это только женская травка. Только женская! Она так и называется в народе «Материнка». Я ее пью и цикл у меня, как часы. Не понимаю, зачем мне эти таблетки выписали? Я пожаловалась, что у меня перепады настроения перед менструацией, и она мне выписала вот это! А я подумала, что это от нервов, а это от климакса!

– Просто все лекарства от климакса помогают и при эмоциональных расстройствах…

– Не знаю… И как мне теперь быть? Пить это или нет? И с душицей что делать? Я же не знаю, можно ли ее с эти лекарством употреблять вместе или нельзя.

– Думаю, не стоит…

– Я тоже так думаю… Но что мне делать теперь с этими таблетками? Может тебе отдать? У тебя-то климакс уже начался.

– Начался… Приливы просто с ума сводят.

– Ну так возьми, попробуй попить! Вдруг поможет!

– Давай я тебе деньги тогда отдам.

– Не надо мне ничего! Все равно пропало бы, а это хоть тебе пригодиться!

– Нет, я так не могу. Сколько это стоит?

– Нисколько! Так бери!

– Еще чего! Тебе и так вечно денег не хватает…

– Ты про долг? Я тебе обязательно отдам!

– Конечно, отдашь, но за лекарство все-таки возьми деньги.

– Вот ведь ты настырная какая! Не возьму я с тебя денег!

Усталая после работы Тоня поняла, что спорить с сестрой бесполезно и согласилась взять лекарство даром. Она чувствовала, что от сладкого запаха духов сестры, от ее громкой, выразительной речи у нее уже начинает кружиться голова.

– Ты будешь с нами ужинать? – спросила она Лару, и та сделала жалобное лицо:

– Ну если только чуть-чуть… – она никогда не отличалась практичностью и часто у нее дома нечего было есть. И с деньгами она не умела обращаться. То шиковала, транжиря направо и налево, а то сидела на голодном пайке и бегала к родственникам просить в долг.

– Светочка, за стол! – позвала Тоня дочку, и почти сразу в кухне появилась худенькая девочка-подросток.

– Теть Лар, привет! – поздоровалась она с теткой.

– Привет Светик! Как дела?

– Нормально, – у девочки было симпатичное остренькое лицо и умные большие карие глаза. В этих глазах как будто плескалось теплота. Среди родственников считалось, что эта девочка обладает незаурядным умом и даже мудростью. Но Лара недолюбливала племянницу. Света еще совсем маленькой не выносила яркого вида своей тетки и орала так, что Лара даже не могла войти в комнату, где был этот несносный ребенок. Много раз женщина пыталась понравиться крохотной Светочке. Улыбаясь красными губами, Лара подходила к детской кроватке, трясла головой, чтобы длинные сережки в ее ушах мелодично позвякивали, клацала густо намазанными ресницами, тянула к ребенку свои изящные тонкие пальцы, увенчанные длинными красными ногтями, и при этом подобострастно приговаривала:

– А кто это у нас такой маленький? Кто это у нас тут такой хороший? Светочка?

Света испуганно смотрела на сверкающую, позвякивающую и ярко накрашенную тетку и как только та достаточно близко приближалась к ней, открывала свой огромный рот и начинала жутко орать.

– О-ой, какая ты горластая в детстве была! – не раз просвещала она Свету. – Я к тебе подойти боялась! Ты рот раскрывала и так орала, что я скорее выбегала из комнаты! Ужас! О-о-ой… Вот моя Ариночка хорошая девочка была, а ты нет… Такая горластая была! Сейчас я даже не пойму, куда у тебя голос делся. Тихая какая-то стала, незаметная, а маленькая такая горлопанка была!