Удар Ватикана по основателю Теологии оказался не смертельным, тяжёлого раскола среди ирландцев удалось избежать. Виллем нашёл подходящие слова, удержав паству.

Помогло нейтрально-доброжелательно отношение властей КША к Теологии, не без оснований воспринимающих её как идеологическое оружие против САСШ и всего англосаксонского мира. Католики, достаточно многочисленные на Юге, отстранились от разборок Папы и Виллема, заняв подчёркнуто нейтральную позицию. Начинать межконфессиональные разборки в стране, гарантирующей свободу вероисповедания христианам всех течений, чревато.

Неожиданно помог мексиканский император, не первый год воющий с церковными иерархами после национализации колоссальных церковных владений. Максимиллиан обладал колоссальной поддержкой простого народа, так что Ватикан предпочёл не заметить демарша императора. Ещё не факт, что пеоны поддержат Церковь, случись той обидеть императора…

У Виллема все шансы не кануть в небытие, а оставить заметный след в истории, множество последователей и новую религию. Тем не менее, победное шествие Теологии по американским материкам споткнулось. Борьба за души и политическое влияние осложнилась. Как бы ни относится к Католической Церкви, но многовековой авторитет и традиционность порой перевешивали личные убеждения.

– Вычислить агентов Церкви? Сложно будет, особенно если это выкормыши иезуитов. С другой стороны, иезуиты и сами в Ватикане на особом положении, и Теология в общем-то вполне подходит их убеждениям. Генералы ордена не раз и не два говорили о необходимости очищения Церкви, так что есть шанс получить союзника. С другой стороны, союзник это такой, что с ними врага не надо. Не получится ли так, что в итоге хвост будет вилять собакой?

Прервав рассуждения, Фокадан встал из-за стола и подошёл к окну, встав за портеру и глядя на ночную улицу, подсвеченную тусклыми огоньками газовых фонарей. За окном хлестал ледяной ноябрьский ливень, отчего настроение испортилось.

– Ладно… с Церковью Фред пусть сам решает. Епископ, ну надо же… ИРА разведкой поможет, но сложнее теперь – не все фении ересиарху[89] помогать станут. А вот плевок Ватикана в сторону ИРА, не отринувшего одного из своих основателей, ставшего ересиархом… здесь мстить надо. Масштабно.

Плюхнувшись в кресло, Алекс положил обутые в тапочки ноги на стол, откинувшись назад. В голову лезла всякая ерунда, почему-то всё больше о финансовых пирамидах.

– Почему бы и нет? – Сказал он наконец, – обсудить с Кейси, и если тот поддержит и возьмёт на себя эту заботу, может и выгореть. Мошеннические схемы вчерне помню – сколько по телевизору о них талдычили… Вот только как церковь в финансовые пирамиды затащить? Они всё больше через посредников работают, сложно будет подставить их с мошенничеством. Английский истеблишмент – легко, а Ватикан… разве что в стиле Таксиля[90].

Кейси и Патрик приехали в Москву ближе к Рождеству, ввалившись в особняк основательно замёрзшими и усталыми. Пока раздевались, в мужчин влетела радостно визжащая девочка.

– Соскучилась, сил нет! – сказала Кэйтлин, когда наконец разомкнула объятия, – вы к нам надолго?

– И мы соскучились, – ответил Кейси с лёгкой улыбкой, – на пару месяцев точно.

– Ура! – Девочка снова обняла лучших из взрослых, – жаль, дядя Фред с тётей Мэй не смогли.

– Ступай, – усмехнулся Патрик, легонько погладив девочку по голове, – подарки распаковать надо, да письма от кузенов Виллемов прочитать.

Понятливо кивнув, Кэйтлин отошла, и только тогда Алекс неловко обнялся с друзьями.

– Повторю вслед за дочкой – соскучился так, что сил нет!

– Ты ж вроде как частично русский, – слегка удивился Гриффин.

– А, – безнадёжно махнул рукой попаданец, – именно вроде как. Сложно объяснить, но я для здешних русских во многом более чужой, чем явные иностранцы. Ладно, не буду о грустном… как доехали?

– Неплохо, – вальяжно отозвался О'Доннел, как никогда похожий на аристократа, – состояние в Европе предгрозовое, потому власти на редкость вежливы и предупредительны.

– Эт верно, – хохотнул Патрик, – из-за этого курьёзы возникли, позже дам тебе свои заметки, прочитаешь.

Серьёзного разговора в тот день не вышло, сперва Кэйтлин, расспрашивала о своих друзья-приятелях, да милых детскому сердцу вещах. Вечером же разгорячённые спиртным мужчины всё больше хохотали, да травили байки.

– Начнём работу с досье, – коротко сказал Фокадан друзьям, собравшимся после завтрака в его кабинете, – собрал на всех значимых для нас людей, проживающих в Москве – чиновники, представители промышленников и купечества, видные члены иностранных общин, духовенства. Картотека, к сожалению, не полная, да и не точная – опираться на агентуру предшественника не могу, самому работать тяжело – жандармерия плотно опекает.

– Скверно, – без выражения сказал Кейси, – но ожидаемо. Что ж, будем работать с тем, что есть в наличии. С вербовкой местных как дела обстоят?

– Сложно, – потёр Алекс подбородок, задев свежий бритвенный порез, – местные в основной массе патриотичны, а кто готов к вербовке, обычно уже кем-нибудь да завербованы – всё больше англичанами, французами да австрийцами, как наиболее передовыми представителями цивилизованных европейцев.

Кейси, успевший перед поездкой немного изучить ситуацию с либералами в Российской Империи, хохотнул, оценив незатейливый мрачный юмор. Хмыкнул и Патрик – кадровый как-никак.

– Вербовать в итоге можно только представителей социалистически настроенного студенчества и разночинцев – со всеми вытекающими, вроде неумения держать язык за зубами, – продолжил мысль консул.

– А жандармерия не дремлет, – подытожил понятливо Патрик, – совсем всё плохо?

– Почему же? Время нужно, – пожал плечами Алекс, – я же по сути с самого начала работу веду. Пока пытаюсь просеивать потенциально полезных людей через сито. Задача осложняется ещё и тем, что нам предатели России не нужны даже задаром, нужны искренние патриоты, считающие помощь Конфедерации полезной для Российской Империи. Ну или хотя бы социалистически настроенные и при этом умеющие держать язык за зубами.

– Согласен, – кивнул Патрик, – с идеалистами работать хорошо, но вот портить из-за этого отношения с властями Российской Империи не хочется.

– Совсем подходящих нет? – Удивился Кейси, – Я был о русских лучшего мнения. Кастовая система здесь не такая сложная, как в Англии, но продвижение по социальной лестнице ещё сложней. Да ещё и недавнее рабство… ладно, пусть не рабство, а крепостное право! Мягче, легче… но согласись, это же не негры какие, а белые люди, тем более представители одного народа с господами. При этом нет недовольных, никто не хочет изменить существующий порядок вещей?

– Полно, – хмыкнул Алекс, – если отбросить крестьян, вербовка которых нам вовсе неинтересна, недовольных больше из рабочей среды, да из числа староверов, особенно беспоповцев[91]. Там народ надёжный, но недоверчивый. Пока принюхаются, годы уйти могут. Агентурные сети у староверов разветвлённые – века создавались. Но вот время…

– Есть идеи, как переломить проблему быстро? – Поинтересовался Гриффин.

– Как не быть. Дымовая завеса – как можно больше контактов и разговоров почти на грани, среди которых вербовка нужных людей имеет шанс проскочить незамеченной. Можно заодно проверку устроить – вбросить разные слухи разным группам лиц, да посмотреть, где всплывёт.

– Опасаешься жандармов? – Спроси Кейси.

– Вот уж кого не опасаюсь! – засмеялся попаданец, – У ИРА контрразведка качественней поставлена, хоть мы и новички. Сказал же – болтунов полно, не принято здесь тайны хранить, кроме может интимных. Покрутитесь, сами поймёте. Из вежливости скорее приходится их учитывать, не более. Народу у них немного, да и профессионализм не сказать, чтоб выдающийся. Император усилил их серьёзно, но пока результаты слабые.