– Какие у вас были оценки?

– Четверки по закону божьему и по математике, остальные пятерки.

– А почему Вы хотите преподавать русский язык, а не математику или историю?

– Я гуманитарий. Старой исторической науке я не слишком верю, классическая литература устарела, а в новой слишком много пены. Остается русский. Только я вижу, что это мне не подходит.

– Почему?

– Не получается.

– Перестаньте, просто ученики меня полюбили как первого учителя, любого нового человека они встретят холодно.

– Так они не холодно меня встретили, отнюдь.

– Или так встретят. Люди простые, что чувствуют, то и покажут. Зато какие они благодарные ученики! Вот увидите. Только надо их заинтересовать.

В это время в класс заглянул Иван. Татьяна повернулась в его сторону и, сохраняя строгое деловое выражение лица, сказала

– Иван Павлович, здравствуйте! У нас совещание, если можно попозже.

– Я подожду, – Ивана покоробил этот официальный ответ, но он спокойно вышел, и остался ждать в коридоре.

– Анна Сергеевна, простите. Мы остановились на том, что нужно заинтересовать учеников. Как с детьми: поиграть в игру, к примеру. У вас в Смольном, наверняка, девочки в игры для ума играли.

– Играли. Только подойдут ли они здесь? У нас любимая игра у части девочек из дворян была – отгадывали происхождение по фамилии.

– Давайте, попробуем. У меня фамилия Кирпичникова. Что скажете?

– Довольно просто – фамилия по роду занятий. Кирпичник – либо тот, кто кирпичи делает, либо заводчик. Кладет кирпичи каменщик. Сын строителя был бы Каменщиковым. Вы женщина образованная, следовательно, и предок Ваш, скорее заводчик, а не простой рабочий. А, кроме того, тот, кто кирпичи делает, вечно в глине измазан. Его детей скорее бы Грязновыми нарекли. Так что, скорее всего, фамилия от заводчика.

– Браво! А про девичью фамилию что скажете? Удомлянцева.

– Удомлянец – выходец из Удомли. Правильно называю?

Татьяна кивнула.

– Это где, кстати?

– В Тверской губернии.

– Угадала. Дальше. У крепостных бессмысленно корни искать, у них фамилии только с середины прошлого века появились, а к тому времени они уже не одно столетие закреплены на земле были, и выходить в другие земли не могли. Продать могли другому помещику, фамилия теоретически могла и у крестьянина возникнуть, но маловероятно. Может быть, купцы?

– Нет.

– Ну, тогда дворянство, причем старое, допетровское. Для них важно было, откуда их предки.

– Отлично! Вот в эту игру и поиграете на следующем уроке.

– Интересно ли будет простым людям? Я вот Суслова, что особенного по фамилии скажешь? Только то, что предок сусло делал.

– Вот и посмотрим.

На этом женщины, довольные друг другом разошлись. Татьяна, как ни в чем ни бывало, кинулась на шею к Ивану, как только они остались одни.

– Ничего с тобой не поймешь! Что хоть сегодня ночью случилось? – пробормотал Иван, не ожидая проявлений нежности.

Таня сразу поменяла настроение.

– Ты совсем меня не замечаешь. Мне обидно. Мне страшно, между прочим, – уже снова почувствовав себя жертвой неумолимого рока, проговорила Таня.

– Танечка, да я только о тебе и думаю. И о малыше. Даже на работе нужно заставлять себя о делах думать. Ты все время у меня перед глазами!

– Правда? – игривым тоном спросила Таня.

– Правда! – подтвердил Иван.

Таня, дурачась, подпрыгнула и тут же скривилась сквозь смех от боли – потянула живот.

– Вот какая ты стрекоза у меня, – сказал Иван, счастливо улыбаясь, – красавица, порхаешь, и все время страшно, что укусишь.

На следующем уроке действительно провели игру. Анна Сергеевна, предложила (чтобы никого не обидеть) предлагать фамилии по желанию, даже не учеников, а их знакомых.

Так выяснили, что Виноградов – потомок незаконнорожденного, Успенский из выкрестов9, Мезенцев из поморов10, у которых крепостного права не было, а фамилия Коли Зимина произошла вовсе не от прозвища, а от имени Зосима, что, конечно, не отменяет возможности происхождения этой фамилии и от прозвища. Урок затянулся, ученики не хотели отпускать Анну Сергеевну. А на последующих занятиях Таня увидела, что дело ее передается в надежные руки. Настолько надежные, что успех нового учителя даже вызвал у Тани легкую зависть, и, если бы не предстоящий отход от дел, зависть бы, несомненно, разрослась.

Лето катилось к своему завершению. И, неожиданно для всех, на месяц раньше обещанного женской консультацией, Татьяна родила мальчика. Роды, даже самые ожидаемые, всегда событие, врывающееся в жизнь семьи. Страхи, переживания, потом радость, еще не вполне осознаваемая. Иван и Василий Алексеевич всю ночь простояли перед иконами, то на ногах, то на коленях. Потом приняли по рюмке водки для спокойствия. Потом, когда узнали, что Таня родила благополучно, обнимались и снова приняли по рюмке водки, теперь уже и не один раз. Потом разбежались за покупками, потом пошли смотреть на Таню в окне родильного дома. Потом смотрели на Таню с малышом в окне. Мальчик! Иван был вне себя от счастья. Дедушка почти не отставал. Калерия суетилась, приставала ко всем по очереди. Особенно глупо выглядело, когда она хвалилась, что у нее родился племянник. Но глупостей никто не замечал. Вера Филипповна одна сохраняла спокойствие и распоряжалась. Вечером сидели с тестем, пили вино, потом опять водку. Обнимались. Думали, как назвать.

На следующий день расплескавшаяся радость снова вошла в свои берега. Всей семьей чистили, намывали квартиру. Расставляли кроватку и пеленальный столик, умилялись.

Василий Алексеевич и Вера Филипповна отправились отслужить благодарственный молебен. Иван в этот раз воздержался: все-таки не приветствуется теперь, а нужно добиваться положения для сына. Вечером опять решали, как назвать.

Потом пошли все вместе покупать по объявлению коляску, потом белье для малыша. И так прошли 2 невероятно долгие, но насыщенные делами недели. Наконец маленького Кирпичникова принесли домой. К тому времени Таня уже ясно решила, как назовет сына и никому не позволяла покуситься на свое право. Мальчик был назван Анатолием.

В конце сентября, когда ребенок окреп, настало время представить его миру. Вначале его зарегистрировали и выдали свидетельство о рождении. Процедура эта заменила собой недавние записи в церковные метрические книги. Но к ней уже привыкли и воспринимали как главное событие по сравнению с крестинами. Можно было и просто прийти в ЗАГС и получить свидетельство о рождении, но Кирпичниковы захотели торжественной церемонии.

В причудливом здании на углу Возн и Садовой в одном из залов собрались родители и родственники. Женщина, с улыбчивым, но холодным лицом в строгом сером платье по очереди уточнила у родителей даты рождения и имена, отчества, фамилии детей, а также имена, отчества, фамилии родителей, дала подписать формуляры с данными, назвала порядковый номер входа в зал каждой семьи.

– Бабушки и дедушки, а также гости вставайте за спинами у родителей, в первый ряд не выдвигайтесь. Ждите.

Потом спустя короткое время открылись двери в другой зал, и всех пригласили войти. Заиграл интернационал. Мужчина средних лет поздравил родителей с тем, что новое поколение, за счастье которого бились и умирали их старшие товарищи сейчас лежит у них на руках. Родители обеспечат им заботу, но пусть они не забудут о том, что человек рожден для великих свершений. И малыши будут тем поколением, которое эти свершения и осуществит.