Ваниэль с Майком не выдержали и рассмеялись.
– Молчать!
– Лучше бросайте оружие, – дружески посоветовал Майк.
– Тебя забыл спросить!
– Ну так что, гномы? – спросил командир эльфов. – Последний шанс…
– Пошёл ты прямиком к Ур…гхх… – Маркуса отбросило от дверной щели со стрелой в глазу.
Гномы тут же похватали арбалеты, выбили часть окна и попытались отстреляться, но в следующие мгновения все уже валялись на полу со стрелами в голове, глазах или плечах.
Через минуту дверь в избушку была сломана, и внутрь ввалился десяток эльфов во главе с Ваяроном.
– Привет, командир, – подал первым голос Майк. – Знатно вы их всех уложили. А как вы придумали назваться дьяволом, я чуть со смеху не умер!
– Помолчал бы лучше, – отмахнулся Ваярон и разрезал на эльфах верёвки. – С одной стороны, я уже давно охочусь за такими шайками, хорошо что удалось поймать их в одном месте и перебить, но с другой… Ладно новичок, но ты то, Майк?
– Я идиот, я знаю…
– Трупы будете вдвоём закапывать. И сундук на своих горбах обратно потащите, понятно?
Один из выживших гномов отполз к стене и прохрипел:
– Вы даже не представляете, кого вы убили…
– А ты просвети нас, – спокойно ответил Ваярон, присаживаясь рядом с ним на стул.
– Маркус сын очень влиятельного гнома…
– Вот как? И что же он делал, шатаясь по лесам в обносках и разбойничая?
– Ему не досталось от наследства…ничего… Поэтому он собрал банду и решил сколотить состояние… М-м… Как же больно.
– Дураком жил, дураком и умер, – ответил на это Ваярон. – Тебя и остальных, кому повезло выжить, я оставлю в живых. И даже перевяжу ваши раны. А вы расскажете всем остальным разбойникам, что на территорию Ироллана им вход заказан, ты понял меня?
– Д-да…
– Отлично, сейчас мы перевяжем ваши раны и отправим восвояси. Ах да, оружия мы вам не дадим.
– Но здесь водятся волки!
– Не волнует, – пожал плечами Ваярон.
Наскоро перевязав раны гномам, эльфы отправились обратно в гарнизон. Разбойники долго смотрели им вслед, опасаясь получить стрелу в спину.
Когда пыхтевшие от тяжести сундука Ваниэль и Майк скрылись из виду, один из гномов повернулся к двум другим раненым товарищам и сказал, едва выговаривая слова от боли и злости:
– Они ещё пожалеют… Тан Келгар будет очень, очень недоволен… Хе-хе-хе…
Глава 8
Грозовые тучи собирались над Гнездом Сокола. Чёрно-фиолетовое небо, озаряемое изнутри вспышками молний, нависало над столицей человеческой империи брюхом огромного злобного дракона, готовящегося излить всю свою мощь на императорский дворец со статуей архангела Михаэля на шпиле.
Двое эльфов, проходившие мимо городских ворот, вполголоса переговаривались между собой, вспоминая древние летописи.
– Такое чувство, будто это место станет новой Айрой3…
– Не приведи Силанна! Идём скорее, надо быстрей добраться до дома, покуда ливень не нагнал…
Тем временем, к городским воротам подъехал высокий и мощный рыцарь со свитой из двух десятков всадников. Стражники подошли к нему и спросили документы, а также цель визита.
– Думаю, моё лицо и бородка станут отличными документами, – холодно усмехнулся рыцарь и поднял забрало.
Немного растерявшиеся стражники увидели немолодое, но красивое лицо с широким подбородком, скрывавшимся под короткой бородой цвета тёмного мёда. Серо-голубые глаза рыцаря надменно глядели на стражу сверху вниз. Тонкие губы сошлись в холодной усмешке.
– Г-герцог Павел Грифон, м-милости просим, – испуганно пролепетал один из стражников и низко поклонился, его товарищ сделал то же самое.
– Коннел уже прибыл? – спросил Павел.
Стражники переглянулись, потом один из них спохватился, поняв о ком идёт речь:
– Да-да-да, герцог Оленя уже прибыл в столицу. Он проезжал здесь буквально несколько часов назад и сейчас ожидает аудиенции императора, которая не начнётся, пока не прибудете вы.
– Поспешите, господин! – сказал второй стражник. – Император не любит ждать, вы же знаете какой он…
– Благодарю вас за службу, – кивнул Павел и кинул стражникам пару серебряных монет.
Уже не слушая благодарного лепета стражников вслед, герцог Грифон въехал в столицу вместе со своими гвардейцами и двинулся прямиком ко дворцу. Начавший накрапывать мелкий тёплый дождь заставил герцога и его свиту пришпорить коней, чтобы поскорее оказаться под крышей в сухом помещении. Попутно, Павел гадал что же заставило Лайама внезапно вызвать в столицу сразу двух герцогов, совершенно не объясняя никаких причин в своём письме. Это было не очень вежливо, но годы, жена и дети смягчили Павла, и поэтому он отнёсся к этому спокойно.
Когда-то давно Павел Грифон был жестоким сильным воином, заслужившим уважение за свою безжалостность даже у своих врагов – орков. Однажды он двинулся с карательным походом в Северный Ранаар, после чего степь окрасилась кровью на многие месяцы. Матери орков до сих пор пугали именем Павла своих детей и наказывали им не нападать на его герцогство, пока он жив.
Но те времена остались далеко позади, и герцог надеялся, что его жажда крови и битв ушла навсегда.
Герцог и его свита въехали во внутренний двор и, оставив лошадей в конюшнях, пошли по длинному каменному мосту к центральной крепости. Во вспышках молний далеко вверху была видна исполинская статуя Михаэля, генерала архангелов, павшего в Войне Древних много сотен лет назад. Насколько помнил Павел, ангелы с большой неохотой говорили о тех временах: им было стыдно. Мудрая женщина-архангел Муразель часто скорбела о шантирийцах, «косвенных жертвах» той древней войны, и учила своему горькому опыту молодое поколение ангелов. Но не все разделяли её взгляды.
Уриэль, брат Михаэля, тоже участвовавший в Войне Древних, возглавлял радикальные крылья воинства Эльрата, выступавшие за окончание давнего спора с Безликими и поносившие Сумеречный Завет4 направо и налево. Муразель и её последователи, уставшие от бесконечных споров и стычек со всё более радикализировавшимися молодыми ангелами, улетели из империи и поселились далеко на востоке, в свободном городе Хаммерфоле. Таким образом, у Уриэля оказались развязаны крылья, что должно было привести к печальным последствиям в будущем Асхана.
Тем временем, Коннел Олень беседовал с императрицей Анной в приёмном зале. Кроме них в зале было лишь несколько стражников и пара слуг, ожидавших приказа о подаче вина или перемене блюд.
– Вы бледны, моя госпожа, – заметил герцог. – У вас все хорошо?
Анна рассеянно водила двузубой вилкой по тарелке с салатом, мало обращая внимания на всё то, что происходило вне её мыслей. Голос Коннела отвлёк её от размышлений, она подняла глаза от тарелки и, натянуто улыбнувшись, ответила:
– Лучше не бывает, герцог Коннел.
– Здоров ли император?
Императрица кашлянула, выпила вина из бокала и сказала:
– О-о, здоров как орк, можете не сомневаться. Как только прибудет герцог Павел, он удостоит вас своим присутствием.
– Будем надеяться, что он приедет. Мне пришлось оставить больную дочь и маленькую Гвендолин на попечение слуг.
– А разве у вас нет нянек? – быстро и немного раздражённо бросила императрица. – Если нет, то я могу послать вам целую армию слуг.
Герцог потупил взор, не зная как ответить. Императрица явно не соответствовала образу счастливой новобрачной. Создавалось впечатление, что она глубоко несчастна здесь. Впрочем, зная характер Лайама, Коннел не был удивлён такому повороту событий. Бедная девочка! Врагу не пожелаешь такой партии.
– Или, может, вам самому нравится быть нянькой? – выпив ещё один бокал вина, с нажимом спросила Анна, словно провоцируя герцога на резкий ответ.
Герцога Оленя спасли вовремя открывшиеся двери, впустившие в зал немолодого мужчину с короткими волосами цвета тёмного мёда.
– Приветствую госпожу Анну, мою императрицу, – по-солдатски коротко, стукнув себя кулаком по груди, поздоровался Павел Грифон. – А где же Лайам?
