– Император Лайам, – не очень приятным голосом поправила императрица.
Герцог Грифон улыбнулся своей привычной полу-усмешкой и подал руку Коннелу.
– Здравствуй, друг мой, тоже прибыл по требованию Его Величества?
– И я рад видеть тебя, Павел. Садись, устал от долгой дороги от холмов Исталона?
– Не такой уж и долгой, – усмехнулся Павел. – И дорога была бы ещё короче, если б погода была «лётной». Я привык путешествовать на грифонах, а годы мира отучили меня от жизни в седле на границе с Ранааром.
– Говорят, орки боятся произносить твоё имя вслух, – одобрительно заметил Коннел.
– Да, славно я погостил у них по молодости лет, – широко улыбнулся Павел. – Этого гостя они навек запомнят!
«Такое чувство, будто меня здесь нет, – подумала императрица и опустила глаза, не решаясь затевать ссору в присутствии знаменитого воителя севера. – Ну и бес с ними, я здесь всё равно только в качестве предмета роскоши…».
С тех пор, как Анна стала жить во дворце, её жизнь превратилась в один сплошной кошмар. Лайам практически не появлялся в их совместных покоях, приходя в постель к императрице только в конце дня, чтобы лечь спать. Она не раз пробовала заводить разговор о том, что необходимо завести наследника, но после многих неудачных попыток начать это делать, император в конце-концов отказался от этой затеи, сказав, что тайно посоветуется с лучшими лекарями и алхимиками насчёт своей проблемы. Слуги начали шептаться за спиной Анны о том, что она, видимо, неспособна разжечь в Лайаме страсть, так как по ночам из их спальни не доносилось ни звука, а император стал ещё более раздражительным и требовательным, чем раньше. Днём же Анна привидением бродила по бесконечным коридорам и залам дворца, не зная чем заняться. Вышивка и чтение не были ей интересны, а пению, танцам и вообще какому-либо проявлению беззаботности во дворце не потворствовали. Гнездо Сокола превратилось в угрюмое и суровое отражение своего господина, и его население было таким же. Слуги почти никогда не улыбались, а стражники выглядели безразличными и отстранёнными, с видом семиградских горгулий сторожа входы и выходы.
Пока императрица предавалась печали, а герцоги продолжали непринуждённую беседу, в приёмный зал без единого слова и знака вошёл император Лайам, которому успели доложить, что оба имперских полководца уже прибыли на аудиенцию. Он был одет в красно-золотой камзол и такой же расцветки плащ. На голове его красовалась древняя золотая корона с тремя рубинами и тремя зубцами с узором в виде пламени.
Герцоги повернули головы на звук открывшихся дверей, а затем, увидев императора, встали из-за стола и ударили кулаками по левой стороне груди в древнем военном приветствии.
– Садитесь, господа герцоги, – поднял руку Лайам. – Нам предстоит важный разговор. Анна, дорогая, оставь нас. Мужчины будут вести дела, и женщине при этом делать нечего.
При слове «мужчины» Анне захотелось истерически рассмеяться, но она только хрюкнула в длинный рукав платья, как бы вытерев губы после вина.
– Как пожелаете, мой господин, – императрица сделала вежливо-ироничный реверанс и быстро ушла прочь.
Император или не понял оскорбления или сделал вид, что не понял.
– Господа, я позвал вас, как вы поняли, по очень важному делу. Возможно, вы будете рады им заняться. Ваши герцогства долго сидели без дела, так сказать, даю вам шанс сохранить ваши ржавеющие мечи, наточить их и отправить служить благому делу.
– Что вы имеете ввиду? – спросил Павел. Ему уже начинал не нравиться этот разговор.
– Что я имею ввиду, герцог Грифона? – улыбнулся Лайам. – Я скажу вам, что я имею ввиду. Империи надоели орки, уже каждые несколько месяцев кусающие её со всех сторон, а особенно – на востоке. Герцог Коннел, герцог Павел, вы отправитесь в Драконью Гать и уничтожите там всех орков до единого. А затем двигайтесь в Ранаар и истребляйте всех орков, гоблинов, циклопов и прочих на всём протяжении пути.
– Новая священная война, как я понимаю, господин? – подал голос Коннел, крутя косички в своей бороде. – Помнится мне, ваш отец…
– Не говорите мне о моём отце! – вспылил Лайам, стукнув кулаком по столу. – Он был слабаком, его политика по умиротворению орочьих племён была ошибочной! Посмотрите, к чему это привело! Они умножились числом и осмелели настолько, что несколько раз подступали к окраинам Нильсхейвена! Герхарт шлёт мне одну просьбу о помощи за другой, каждый раз спрашивая, когда же мы, наконец, покончим с этой старой угрозой. Собирайте войска! Империя поможет вам по мере возможности, условия помощи в снабжении мы обговорим чуть позже. Все свободны!
Не дав возмущённым герцогам вставить своё слово, Лайам вышел из зала, хлопнув дверью.
– Да-а… – протянул Павел, барабаня пальцами по столу. – М-м, ничего не поделаешь. Придётся двигать на юг, в земли Герхарта.
– Боюсь, что мои финансы не позволят мне собрать большое войско, – задумчиво почесал затылок Коннел. – Но одного я тебя не оставлю, друг мой. Пойдём вместе, раз этого требует император.
Разговор императора с герцогами слышали не только уши стражников и слуг. Два ангела, подслушивавшие разговор за стеной, обменялись многозначительными взглядами.
– Так значит, Лайам решил начать священную войну против ранаарских язычников? Это хорошо, – сказал один из ангелов со светящимися золотыми глазами и священным символом Эльрата на лбу.
– Я одобряю любой способ увеличения авторитета веры, но резня… Я сомневаюсь, Уриэль.
– И это говорит ангел, который одобрил мои планы?
– Это другое… – не очень уверенно произнесла Сара.
– Просто другой масштаб, но суть та же. Готовь людей. Как только Лайам добьётся успеха, мы сделаем свой ход.
Глава 9
Прошла целая неделя с тех пор, как Менан и Йештар отправились в Силину, чтобы доставить письмо Туидханы и провести переговоры с кругом Старших Друидов. Наступил 28-й день месяца Танцующего Пламени5, но вестей от сына королевы всё не было, и Туидхана начала беспокоиться. От Йештар тоже не пришло ни одного доклада за неделю, что было ещё более странно, так как телохранительница королевы свято соблюдала все свои служебные обязанности вплоть до мелочей.
– Принц Арниэль! – объявил стражник у входа в комнаты королевы.
Стоявшая у окна Туидхана обернулась и с удивлением и недовольством посмотрела на старшего сына.
– Арниэль? Что ты здесь делаешь? Ты должен был вести беседы с простым народом по всей стране. Я ещё не просила тебя вернуться.
– Здравствуйте, матушка. Мы можем поговорить наедине?
Королева моргнула и подала знак страже выйти. Как только двери в анфиладу закрылись, Туидхана присела в кресло у окна и произнесла:
– Я слушаю.
Арниэль вынул из сумки пергамент и протянул его королеве.
– Что это? – спросила королева, разворачивая письмо.
– Ответ Беренгара. Я решил, что будет лучше, если мы обсудим его наедине.
Туидхана, со всё более возрастающим изумлением, прочла следующее:
«Круг Друидов получил твой ответ, Туидхана Линдэ. Мы говорим тебе твёрдое «Нет». Друиды более не будут поддерживать тебя и твою семью ни в чём. Мы НАСТОЯТЕЛЬНО просим тебя добровольно сдать свои полномочия, передать власть Кругу и отправиться в те леса, которые ты пожелаешь. Наша настоятельная просьба обжалованию не подлежит.
P.S. Для гарантии безопасности моих братьев, Менан и Йештар будут оставаться в Силине до окончания голосования или твоего немедленного отречения.
Глава Высшего Совета, Беренгар Журнар».
Тяжёлая тишина повисла над Сайрис-Таллой. Перестали петь птицы, белки забились в свои дупла внутри кирсила, а всех дриад внезапно вырвало из их беззаботного измерения обратно в крону столицы, где они стали с непонимающим видом оглядываться по сторонам и быстро хлопать своими изумрудными крылышками. Где-то над головами жителей пророкотал далёкий гром.
