Опять заговорили Талау.

– Вы намерены атаковать пехотой в первом бою, сэр?

Во фразе звучал скепсис.

– Нет, – ответил Джедао, – но это не значит, что нужно отказаться от учений.

В какой-то момент им, возможно, придется захватить и удержать территорию; грязное дело, если до этого дойдет. Он предпочел бы иметь дело с быстрым рейдом, чем с длительной осадой или, что еще хуже, с планетарной войной. Но пехотные войска – тоже Кел. Надо было дать им какое-то задание, чтобы они почувствовали себя вовлеченными.

– Что-нибудь еще?

Ни у кого больше не было вопросов, в которых они хотели бы признаться.

– Гекзарх, – сказал Джедао и поклонился. Люди застыли. Возможно, он выбрал не тот поклон, но если Куджен его за это не обезглавит, то ему было наплевать. – Я закончил.

– У меня нет возражений по поводу представленного графика, – сказал Куджен. – Если у кого-то имеются другие вопросы, отправьте их по обычным каналам.

Джедао понятия не имел, как работают «обычные каналы». Вероятно, Дханнет мог бы помочь ему в этом. Куджен уже шагал к дверям. Джедао вспомнил, что надо отдать честь Кел, которых ему было ужасно жаль, а потом направился следом. Дханнет поспешил за ним.

Они как будто шли назад по тому же причудливому бесконечному коридору с экстравагантными рисунками тушью, только вот стены внезапно раздались, и он превратился в зал. Бледный свет озарял людей, которые трудились над терминалами или скоплениями каких-то загадочных инструментов. Все они носили черную с серебром одежду Нирай, всевозможных стилей: тут платье, оживленное серебристой сетчатой накидкой, там гладкая рубашка поверх брюк с ошеломляющим количеством карманов. Несколько Нирай подняли глаза на вошедшего Куджена, но никто не поклонился, не заговорил с ним, не сделал ничего, чтобы показать, что вошел гекзарх. На самом деле некоторые из них громко спорили об аномалиях на контурном графике.

Куджен посмотрел на Джедао и фыркнул.

– Я не Рахал, Джедао. Я не чувствую такой острой эмоциональной потребности соскребать людей с пола, куда бы я ни пошел.

– Я вам не верю, – пробормотал Джедао.

У Куджена был хороший слух.

– Никто здесь ничего не добьется, если я буду настаивать на этом, – сказал он. – У нас есть расписание. Как бы то ни было, я хотел показать тебе твой командный мот. – Куджен сделал жест, который Джедао, как ему казалось, мог повторить с помощью практики, и часть дальней стены перестала быть видимой.

Стена превратилась либо в окно, либо в огромный дисплей. Сдвигмот завис там на фоне звезд. Зная Куджена, можно было утверждать, что он не случайно оказался выгодным образом расположен между двумя туманностями, маленькой сине-фиолетовой и большой с интересными розовыми завитушками. При таком уровне детализации мот выглядел еще более впечатляюще, чем когда Куджен показывал Джедао исходное изображение: загнутые назад крылья и аккуратные изгибы, треугольный профиль, напоминающий профиль знамемотов. Он узнал множество лобовых выступов, которые проецировали самое смертоносное оружие сдвигмота, и то, в честь чего корабль был назван, – сдвиговую пушку. Джедао очень хотелось протянуть руку через пустоту и коснуться одного из выступов, но он боялся оставить пятна на нетронутой поверхности.

Джедао додумался посмотреть на Куджена. Гекзарх улыбался тому, что увидел на лице своего генерала. В кои-то веки мягкий свет сделал его прекрасные глаза почти человеческими.

«Конечно, ему не все равно», – подумал Джедао, ругая себя за то, что не понял такой элементарной вещи. Должно быть, Куджен не просто так стал мот-инженером. Он гордился созданным им мотом. И вполне логично, что Куджен не хотел вмешиваться в работу своих техников. Не то чтобы техники имели значение сами по себе. Все дело в том, что они позволяли ему создавать.

– Ты все еще не придумал ему имя, не так ли? – спросил гекзарх.

– Куджен, я не смог, – сказал Джедао. – Это же ваше творение.

Это был правильный ответ.

– Я построил его для тебя, – криво усмехнулся Куджен. – Я могу отбарабанить все спецификации и нарисовать чертежи зубами. Я мог бы даже взять на себя управление, случись у навигатора сердечный приступ, но это все. Этот мот создан для битвы. Это твоя вотчина.

– Ваш таинственный помощник не хочет назвать его?

– Даже если не принимать во внимание то, что мой таинственный помощник придумывает ужаснейшие имена, он отказался делать что-либо подобное.

– Кстати, как его зовут?

Куджен вздрогнул.

– Может быть, когда-нибудь он тебе расскажет. – Но в голосе Куджена звучало сомнение. – Раз уж мы заговорили об именах, ты должен придумать что-нибудь для мота.

Джедао не мог возражать. Это бы оскорбило Куджена. Но он мог бы добыть какие-нибудь полезные сведения…

– «Ревенант», – сказал Джедао.

Куджен ухмыльнулся ему.

– Хотим произвести эффект, да? Ну что ж, пусть будет «Ревенант».

На том и порешили.

Дханнет с большим интересом изучал мот.

– Покажите мне еще раз спецификации, – попросил Джедао. – Я даже не уверен, что знаю, какие вопросы задавать.

– Некоторые офицеры имеют хорошую техническую подготовку, – сказал Куджен, – но это и впрямь не было твоей особой специальностью.

Казалось, гекзарх собирается что-то добавить, но вместо этого он вызвал диаграмму. В колонках текста перечислялось все вооружение мота.

– Я постарался все четко обозначить, но дай знать, если я ошибся. Я прочитал все анализы битвы при Свечной Арке, которые смог найти, и большинство из них упоминали, что ты использовал превосходящие инвариантные ресурсы против Фонарщиков, поэтому я направил наши исследования соответственно. Учитывая, что календарь нынче раскололся на части, это в любом случае пригодится.

– Я ожидал, что вы начнете с мот-двигателя, – сказал Джедао, обрадованный тем, что диаграмма показала, сколько на борту рельсотронов. Число произвело на него впечатление.

Куджен удивленно покачал головой.

– Сила привычки. Я всегда предполагаю, что Кел хотят в первую очередь узнать о штуках, которые ломают другие штуки. Вот, пожалуйста.

Появилась еще одна диаграмма, включающая график с яркой серебряной кривой и другими, более тонкими, в оттенках золота, синего и красного.

– Серебро – это сдвигмот. Келский пепломот, келский знамемот, анданский шелкомот просто для забавы, а красный – последние достоверные данные, какие у меня есть о шуосских тенемотах.

– Что еще за тенемоты?

– Корабли-невидимки. Имея дело с тенемотами, обычно следует опасаться первой внезапной атаки. Как только маскировка сброшена, на ее восстановление уходит вечность. Но технология могла улучшиться за последние девять лет, так что не стоит делать слишком много предположений.

– Рад слышать, – сказал Джедао. – Жаль, что я ничего об этом не помню.

На это Куджен ничего не ответил.

– Обрати внимание на выделенную зону в соответствующей кривой ускорения. Ты сможешь обогнать все что угодно, кроме таурагов в их родной календарной местности, но энергетические затраты скажутся на самом главном орудии.

Сдвиговая пушка. Она вызывала рябь в пространстве-времени, смещая объекты, попавшие в зону действия. Не настолько точно, чтобы выдергивать моты на линию огня, но достаточно хорошо, чтобы разрушить формации Кел, которые зависели от точной геометрии. Джедао почти с нетерпением ждал возможности испытать ее.

– Сдвиговая пушка – это прототип, верно? – сказал Джедао.

Ноздри Куджена раздулись.

– Ее тщательным образом протестировали, – сказал он таким мягким голосом, что Джедао явственно расслышал угрозу.

Следующие два часа они провели, детально изучая технические характеристики, включая время в симуляции. Джедао стал лучше использовать свой аугмент для передачи команд в локальную сеть, даже если его дезориентировало, когда имплантат воздействовал непосредственно на кинестетические ощущения, чтобы предоставить карту или диаграмму. Интересно, сможет ли он когда-нибудь к этому привыкнуть?