– Я понимаю ваш язык, когда вы говорите не слишком быстро, – объяснил Джедао, выстукивая слова пальцами на упрощенном варианте универсального машинного. – Я не хотел тебя смущать.

Конечно, отсутствие цвета и геометрического расположения огоньков лишало язык нюансов. Но Гемиола была не склонна придираться. Она вообще не ожидала, что к ней обратятся на родном языке.

Тут появился Сито с подносом, на котором были стакан воды и, что еще более унизительно, солдатский паек. В прошлом гекзарх всегда приносил собственную еду. Запас пайков он пополнял с каждым приездом – эти батончики могли храниться до двухсот сорока лет при стандартных условиях, что бы это ни значило – на случай чрезвычайной ситуации. Тем не менее Гемиола не могла не чувствовать себя ответственной за отсутствие приличных съестных припасов.

– Спасибо, – сказал Джедао Ситу. – Если не возражаешь…

Сито качнулся в воздухе, изображая кивок.

– Он спросил, как ему меня называть, – передала Гемиола Ситу по частному каналу.

– И что ты ответила? – отозвался тот с раздражающей рассудительностью.

– Я еще не ответила.

Если Джедао и был недоволен пайком, то виду не подал. Наконец он вытер крошки с губ и положил сложенную обертку на край подноса. Сито его унес, оставив Гемиолу наедине с гостем.

«Ну спасибо», – подумала змееформа.

– Как еще мы можем услужить? – спросила она, в конце концов.

– Я надеялся найти кое-что в архивах, – сказал Джедао. – Вы отвечаете за сохранность записей, верно?

– Да, – ответила Гемиола. – Надеюсь, вы знаете, где искать, потому что мы сами никогда не читали эти записи.

– А что, если я сделаю копию и возьму с собой?

Гемиола колебалась ровно столько, сколько потребовалось, чтобы спросить остальных.

– Он любовник гекзарха, так что мне все равно, – ответил Ромб.

– Думай сама, – сказал Сито, и это было столь же бесполезно.

Джедао поднял бровь.

– Мы не должны выпускать записи из виду, – сказала Гемиола. – Образно выражаясь.

– Я не могу остаться надолго, – продолжил настаивать Джедао. – Это ограничило бы объем исследований, которые я могу провести. Разве что…

– Что?

– Один из вас мог бы отправиться со мной и убедиться, что записи не были использованы не по назначению.

Гемиола призадумалась. Предложение было заманчивым – слишком заманчивым. Но она не могла удержаться, чтобы не спросить о подробностях.

– Сколько времени займет это путешествие?

– Этого я не могу сказать с уверенностью, – ответил Джедао. – Но если в какой-то момент тебе понадобится вернуться домой, у меня есть друзья, которые могут организовать транспорт.

Гемиола замигала в сомнении.

– Ну, тебе необязательно решать прямо сейчас, – сказал Джедао. – Кстати, по дороге сюда я видел сад камней. Он немного пострадал от микрометеоритов за последние десятилетия, но все же очень мил. Твоя работа?

– Да, – ответила Гемиола. – Моя и другого сервитора, с которым вы только что познакомились.

Она не знала, как реагировать на случайный интерес Джедао. Обидеться, что сад заметил он, а не гекзарх? Поблагодарить? Смутиться от того, что столь незначительный акт украшения все-таки привлек внимание человека?

– Раньше в архиве была витрина, – сказал Джедао. – Ничего, если я хотя бы посмотрю на нее?

Гемиола не видела причин возражать.

– Конечно.

– Не покажешь ли дорогу? Прошло немало лет.

Змееформа и тут не смогла подыскать повод для отказа. Она повела Джедао по сверкающим коридорам. И все же…

– У меня вопрос.

– Спрашивай, – разрешил гость.

– Как же вам удалось справиться с календарным замком?

– Я подружился с математиком, – сказал Джедао с легкой иронией, которую Гемиола не поняла. Он вытащил кулон, на котором был выгравирован летящий ворон, и потрогал его. – Существует алгоритм быстрой факторизации. Фокус в том, что он опирается на экзотические эффекты – и эти эффекты требуют нестандартного календаря. Поэтому я захватил с собой компьютер, предназначенный для использования преимуществ экзотики, сдвинул местный календарь на достаточно долгий срок, чтобы он проделал свою работу, а затем использовал созданное им решение для взлома замка. Это решение Куджен не стал бы учитывать из-за своей привязанности к высокому календарю.

Они прибыли в ту часть базы, где хранились записи. Это была небольшая комната. На самом деле значительную ее часть занимали роскошные диваны и кресла. Сами записи можно было получить через специальный терминал.

Единственной аномалией в комнате было святилище. По крайней мере, Гемиола всегда считала его таковым, хотя, насколько ей было известно, оно не служило религиозным целям. В нем лежала брошюра из сильно пожелтевшей бумаги, заключенная в прозрачный ларец. Никто из сервиторов не осмелился вынуть ее и пролистать страницы, опасаясь повредить. При том, что гекзарх явно старался сохранить эту вещицу, он никогда не уделял ей внимания.

Джедао подошел к святилищу и заглянул внутрь защитного ларца, не прикасаясь к нему.

– «Как заботиться о вашем новом холодильнике “Снежная птица 823”», – прочитал он. – Я всегда удивлялся, почему Куджен держит это при себе. Может быть, его первая работа? Я поискал модель и ничего не нашел, но гептархат был обширным местом, и эта штука могла оказаться старой и никому не известной.

– Надеюсь, вы пришли сюда не для того, чтобы исследовать холодильники? – сказала Гемиола, понятия не имея, что означает этот термин.

– Конечно, нет, – ответил Джедао, но в его тоне не было подлинного согласия. Он окинул взглядом пустые диваны. – Здесь так мало изменилось.

– Мы следим за сохранностью обстановки, – сказала змееформа.

– Ну конечно. Куджен всегда любил, чтобы все оставалось по-прежнему.

– У меня был еще вопрос, – сказала Гемиола.

Внимание гостя переключилось с витрины на Гемиолу с быстротой, одновременно радующей и тревожной.

– Продолжай.

– Полагаю, вы не привезли с собой никаких драм?

Джедао не засмеялся. Вместо этого он очень серьезно сказал:

– На пустомоте есть коллекция. Мой спутник по путешествию, такой же сервитор, как ты, считает, что в области развлечений у меня отвратительный вкус, но, может быть, тебе что-то подойдет. Если ищешь что-то конкретное, может, я сумею это разыскать. Но не могу дать никаких гарантий.

– Вот и прекрасно, – сказала Гемиола.

– Я так и не узнал, как тебя называть.

– Я Гемиола из анклава Тефос, – сказала змееформа, гадая, к какому анклаву принадлежит спутник Джедао, и есть ли у него договор с сервиторами Нирай. – Давайте я помогу вам сделать копию записей.

– Спасибо, Гемиола, – торжественно ответил Джедао. – Весьма признателен.

Куджен снабдил Джедао дополнительными инструктивными материалами, а потом удалился. Джедао попытался скрыть нетерпение, с которым ждал, пока закроется дверь. Он ведь не мог просто выгнать гекзарха.

Когда Куджен ушел, Джедао первым делом разыскал ванную. Хорошо: там было зеркало. Его лицо постарело, в уголках карих глаз появились морщинки. Волосы были все еще черными, без седины, и он цинично подумал, уж не краска ли это. Он разделся и критическим взглядом осмотрел себя. По крайней мере, на этот раз был готов к шрамам. А вот что касается остального тела, он не знал, что и думать: шире в плечах и груди, повсюду мышц достаточно, чтобы предположить, что он вел активную жизнь. Джедао скорчил гримасу своему отражению, затем снова оделся.

После этого он несколько минут ошеломленно изучал кодекс поведения Кел, прежде чем обнаружил, что помнит значительную часть наизусть: порядок рассадки за офицерским столом; правила касательно причесок – скоро придется подстричь челку; запрет секса между Кел, караемый смертью. Мгновенное обучение – трюк, которому Руо наверняка позавидовал бы. Очень жаль, что он не мог положиться на это ни в чем другом. Затем Джедао приготовился потратить много времени на чтение.