– Надо же, а вон и самолет «с отдаленной поднявшись вершины, парит неподвижно со мной наравне», – отвлекал себя размышлениями Нахимов, наблюдая за массивным пассажирским Боингом вдали.

Он нащупал на телефоне кнопку «7», чтобы поговорить с Алёной и поделиться своими впечатлениями. Но вдруг у него появилось странное ощущение: самолет летит не просто мимо здания, а прямо на него. Он резко встряхнул головой, отгоняя непрошеное видение, но воздушное судно не переставало катастрофически увеличиваться в размерах. Алекс оглянулся на будущих сослуживцев. Они-то давно здесь работают, и, наверное, сейчас кто-нибудь да скажет, что у гражданских пилотов над Манхеттеном есть такая дурная привычка: устраивать нелепые шутки. Однако все, кто был вокруг, застыли, подавляя нарастающий страх. Тогда Алекс оглушительно проорал:

– Ложись!

Он брякнулся на пол, застыл на мгновение и проворно закатился под стол.

В ту же секунду дикий рев мотора слился с грохотом удара, в клочья разрывающего сознание и крушащего всё вокруг.

– Вот… и всё, – Алекс плотнее прижал телефон к уху.

– Привет, дорогой – услышал он протяжный голос жены. – У вас там что, террористическая атака?

– А ты откуда знаешь?

– Это я так, глупость сморозила. У тебя всё в порядке? – похолодев от предчувствия надвигающейся беды, спросила жена.

– Пока не знаю, – прохрипел Алекс, – Похоже, в нас врезался самолет. Он летел прямо на нас, прямо на это окно. Видел собственными глазами… А попал почему-то не в нас, а куда-то сбоку, промахнулся, наверное.

– Господи, да какая разница, куда летел, слава богу, что не на вас! – затараторила Алёна. – Ты как?

– Пока живой, вроде…

– Скорее сваливай оттуда!!!

– Куда, твою мать, сваливай?! – рявкнул муж. – Я первый раз в этом грё***ом здании!

– Тише, тише! Сейчас что-нибудь придумаем, – до нее начала доходить вся трагичность ситуации.

– Ни хрена здесь не придумаешь, – лежащий на полу под крышкой стола Алекс не был расположен к вежливости.

– Выход всегда есть, – Урбанова взвинтила свой оптимизм до высшей точки и стала успокаивать мужа, хотя совсем не представляла, что делать, куда бежать и как помочь.

– Задымленность большая? – серьезно спросила она, поддерживая разговор и вспоминая пожар в метро[2].

– А хрен ее поймешь, вроде пока не очень, – он повертел головой и пошмыгал носом.

– Если дым повалит, завяжись чем-нибудь… мокрым, – Урбанова приступила к раздаче советов.

– …и ползи на кладбище! – завершил фразу муж.

– На кладбище не надо. Самолет врезался над или под твоим этажом?

– Трудно понять, похоже, где-то рядом, но дым валит снизу. Теперь фиг спустишься.

– Хорошо, что снизу, – пыталась приободрить Алёна, хотя понимала, что это как раз плохо и пути к отступлению могут быть отрезаны. – Ты видишь где-нибудь надпись «Выход»?

– Пока не вижу… Я под столом… Попробую выбраться отсюда, в смысле… в коридор, – Алекс аккуратно привстал, высвобождаясь из-под обломков.

– Спокойненько, осторожненько там. Всё будет хорошо, быстрее уходи, давай на лестницу. Лифтом только не пользуйся!

От собственного крика Урбанова очнулась и оглянулась вокруг. Все, кто был в кафетерии, уставились на огромный экран, висящий на стене. На нем показывали достижения проекта «Виртуальная Земля». Плазменный монитор был разделен на четыре секции: в трех из них попеременно шла прямая трансляция сигнала из разных городов Америки, в четвертой транслировали события из Нью-Йорка. Веб-камеры следили за происходящим. Народ еще не осознал, что перед ними не пробная демонстрация фильма ужасов, а отображение реального кошмара. Все смотрели увлеченно, как боевик.

Алёна увидела кадры тарана северной башни, поняла, где сейчас муж и почему самолет летел на них, но промахнулся. В последнюю секунду небольшой на фоне громадины здания лайнер наклонил свои смертоносные крылья и вонзился в стену слева по диагонали – видимо, пытаясь зацепить большее число этажей.

– (Значит, Алекс немного выше, справа или слева, нет, скорее справа, там нет разрушений), – сообразила она и скосила взгляд на появившийся рядом с ней чей-то лэптоп. Небольшой компьютер не только дублировал картинки с телевизионного экрана на стене, но и демонстрировал поэтажный план здания с координатами объектов. Изображение можно было увеличивать и уменьшать в размерах.

Оказывается, пока Урбанова разговаривала с Алексеем, к ней подсел генеральный разработчик проекта «Виртуальный Нью-Йорк».

– У меня там муж, – прошептала одними губами Алёна.

– Мы догадались, вернее, Марго проговорилась, – ответил незнакомец. – Кстати, меня зовут Билл, – представился он.

– Очень приятно, Алёна. Билл, вы можете подсказать ему, куда идти… помочь выбраться… Он впервые в этом здании и совсем не ориентируется, – она с надеждой уставилась на коллегу.

– Могу, но не имею права. Это экспериментальная закрытая разработка, – мужчина выпрямил спину.

Урбанова дрожащими руками открыла сумочку, достала выстреливающий таиландский нож – подарок их сына Афанасия из путешествия по Азии. Перед посадкой на рейс Алекс отдал жене массивное орудие защиты и нападения, а та забыла его выложить.

– Если будут неприятности, скажете, что я вам угрожала, пыталась взять в заложники, убить, зарезать, изнасиловать, придумывайте всё, что хотите, – Урбанова щелкнула потайной кнопкой, и обоюдоострое лезвие, издав четкий звук, исправно выскочило. – У нас нет времени!

– Понял. Где он?

– Я думаю, что здесь, – Алёна ткнула пальцем в экран. – Он на девяносто шестом этаже, надеюсь, что в этом углу, но не уверена.

– Алёш, ты меня слышишь? – она вернулась на связь.

– Слышу, слышу, Заяц, но ничего не вижу, дым, – закашлял он в ответ.

– Ты где? Самолет врезался справа или слева от тебя? – Урбанова отчетливо выговаривала каждое слово.

– Какая хрен… разница?! – муж опять выругался.

– Большая, любимый, очень большая. Сейчас мы будем тебя оттуда выводить. Нужно определить, где ты находишься, – Алёна пыталась его успокоить.

– Через «виртуальную»? – сообразил Алекс.

– Да, только это между нами, – она оглянулась.

– Просёк. Самолет врезался слева от меня, если смотреть снаружи… от вас. Я на девяносто шестом… на противоположной стороне от самолета. Надписи «Выход» нигде не вижу, – несмотря на безысходность ситуации, его голос обрел уверенность. Он почувствовал себя, как на военных учениях: сухо и собранно. – Секундочку, – пропыхтел он и замолчал.

Воспользовавшись паузой, Урбанова быстро объяснила Биллу местонахождение мужа и затараторила:

– Алёш, Алёш, – повторяла она, как позывные, но тот молчал. – Алёшечкааа… отзовись, – ни слова в ответ, только какой-то треск, бурчание и сопение.

– Кажется, вытащил, – просипел, наконец, Нахимов.

Двадцать-тридцать секунд безмолвия довели ее до предынфарктного состояния:

– Кого вытащил?!

– Да я здесь… одного… нашего, кажется, тоже живой. Так куда идти? – пыхтел Алекс.

– Минуточку, сейчас скажу, – она кивнула Биллу.

Тот мгновенно откликнулся и произнес скороговоркой длинную фразу.

– Помедленнее, пожалуйста, и отчетливее, я же так быстро не понимаю, у меня английский второй язык, неродной, – взмолилась Алёна.

Сообразив, наконец, что имеет дело с иностранцами, Билл стал говорить медленно и четко:

– Самолет протаранил здание с девяносто третьего по девяносто девятый этаж. Оттуда, где находится ваш муж, спуститься вниз по пожарным лестницам невозможно: они почему-то проходят по центру здания, путь к ним уже отрезан, – его голос звучал ровно, без интонаций.

– Какой идиот здание проектировал? – возмутилась Урбанова.

– Сейчас это не имеет значения, – резонно отметил Билл и еще интенсивнее застучал по клавишам. – Есть! Нашел! – как ребенок, обрадовался он и облегченно вздохнул. – Пусть Алекс идет направо до конца коридора. Там находится дверь служебного выхода.