– Ай!

Карина обреченно вздохнула.

– Ботаник, мазью от ожогов хоть намажься! В верхнем ящике лежит. А то Динка еще скажет, что я тебя сковородой пытала!

– Дорогу осилит идущий! – нравоучительно отозвался Валера, налив на сковороду очередной блин. И лишь затем, убедившись, что Карина не видит, все же полез в шкаф за мазью.

Карину усмехнулась. И «это» ее подруга называет настоящим мужчиной!

Впрочем, в отношении Валеры Карина все же была не права. Ведь «настоящие мужчины» редко скрываются под маской смазливых мачо. И проявляются, как правило, не в красивых словах, а в деле. А в этом плане на Ботаника можно было положиться.

К слову, прозвище Ботаник к Валере приклеилось с детства, и он очень гордился им. Потому что оно отражало его истинное призвание. Валера с детства увлекался изучением растений. И к своим тридцати успел стать профессором в своей области, исколесившим полмира в поисках новых образцов ядовитых цветов. Возможно, внешне Валерка не тянул на Бреда Пита, но женщины интуитивно питали к нему особое расположение. Что именно привлекало их в Ботанике – надежность, ум, чувство юмора или что другое – история умалчивает. Однако женским вниманием он точно не был обделен (если не брать в расчет Карину, которая с необъяснимой упертостью, видела в нем только друга). Что до Валеры, несмотря на обилие невест, связывать себя повторными узами брака он не спешил. Умудрившись сохранить прекрасные отношения с бывшей женой, с которой дружил с детства, Валерка даже после развода остался жить с Динкой в их общей квартире, помогая ей воспитывать детей: двойняшек Петю и Вику.

Валера всегда был умный, добрый, надежный. Это именно ему много лет назад в очень тяжелые для них с Диной времена пришла идея сдать комнату постоялице, чтобы хоть как-то удержаться на плаву. Так в их жизни и появилась Карина, которую судьба, мягко говоря, тоже не баловала, хоть девчонка и пыталась сохранять оптимизм. Ее, на тот момент беременную, спустил с лестницы пьяный муж. Ребенка она потеряла, мужа-агрессора – засудила и потом еще долго скрывалась от его мести. Динка с Валерой очень помогли Карине. В каком-то смысле вытащили из петли, вернули веру в людей. Так что Ботаника Карина любила и ценила не многим меньше Динки, но это все равно не мешало ей скептически относиться к парню, периодически подкалывая его.

Положа руку на сердца, брак Динки с Валерой всегда казался Карине абсурдной затеей. Будучи профи в сердечных делах, она скорее охарактеризовала бы эту парочку как брата и сестру, лучших друзей, но уж точно не как страстных любовников. Карине лишь оставалось удивляться, как эти двое сразу после школы смогли «сострогать» ее крестников – двойняшек Петю и Вику. Карину так и подмывало расспросить об этом Динку, но та всегда уходила от этой темы. В душу Карина не лезла. Захочет – расскажет сама, решила однажды она. Но годы шли, а Динка, у которой обычно не было никаких секретов от подруги, так и не приоткрыла перед ней завесу своего прошлого.

– Эй, ты еще здесь?! – голос Динки, доносящийся из мобильного, вывел Карину из задумчивого оцепенения. – У тебя все или еще что-то?

– А! Да! Чуть не забыла! – спохватилась Карина. – Бабуля звонила. Просила напомнить про юбилей. Меня, кстати, тоже пригласила! Что значит не поедешь? Дин, это ненормально! Ты и так у себя дома лет десять не была! Хватит уже им к тебе в гости приезжать, пора и нам в Сибирь наведаться!

Напоминание о родном доме окончательно и бесповоротно испортило Дине настроение. С ее лица исчезла улыбка. Взгляд сразу стал отстраненный, колючий, чужой. В голосе появилась холодная нотка.

– Карин, извини, но это не обсуждается. Я не хочу никуда ехать. У меня на работе дел куча, – попыталась найти отмазку. – Бабуля лучше потом сама приедет в гости, и мы отпразднуем.

Настырная Карина продолжала что-то увещевать по телефону, но Дина ее уже не слушала. Ее холодный рассеянный взгляд на автомате следил за дорогой. Напоминание о доме матери вызывало не самые приятные воспоминания. Дина не знала, как помягче остановить не на шутку разбушевавшуюся любопытную подругу, требующую по телефону «коллективную ссылку» в Сибирь на выходные. Карина давно порывалась познакомиться со всей ее семьей целиком, а не только с ее бабушкой и младшей сестрой Люсей. Но Динка не хотела этого… Вернее сказать, она панически боялась встречи со своим прошлым.

– Карин, ты извини, но это не обсуждается… Я не хочу никуда лететь… Нет, у меня нет никакой ностальгии по дому. Пусть прошлое останется прошлым, – в голосе Дины звучала усталая обреченность. Она была готова согласиться на все, лишь бы поскорее закончить этот болезненный разговор. – Да. Знаю, я неблагодарная дочь. Не ценю, что имею. Карин, давай дома поговорим. Все, пока…

Дина отключила мобильный. От прекрасного настроения не осталось ни следа. Как же она злилась на себя в этот момент. Прошло десять лет. Давно пора было все забыть. Ведь говорят же, время лечит.

Но Динка точно знала, что люди врут. Время ничего не лечит. Оно лишь копит боль и тоску, растягивая ее на долгие годы. Учит улыбаться, когда хочется плакать. А еще заставляет просыпаться по ночам в панической атаке. С горечью осознавая, что уже ничего нельзя вернуть и исправить.

Хотя нет… Она врала сама себе. Само страшное было не это.

А тихое, пугающе четкое осознание того, что… она бы и не стала ничего исправлять. Не смогла бы удержаться от искушения пережить вновь все то, что было.

И за это Дина себя ненавидела и боялась еще больше.

Цените. Каждый день, час, минуту, проведенную с любимым, дорогим тебе человеком. В тот злополучный вечер Тамара поняла это, как никогда.

Было душно, хотя знойное июньское солнце уже почти касалось малинового горизонта. Вместо прохлады летнего вечера – ни ветерка. Даже неспокойный Енисей, раскинувшийся на окраине поселка городского типа, в котором последние два года Тамара жила со своей семьей, не приносил привычной речной свежести.

Казалось, мир настороженно замер в ожидании чего-то, что навсегда изменит прежний благополучный устой многих жизней.

Но Тамара Славянова не ощущала этого. Она была слишком занята изучением документов, которые везла с работы мужу – Петру. Они оба работали в Красноярске на одном из крупнейших заводов страны, который в народе прозвали «алюминиевым». Петр в свои тридцать с небольшим занимал одну из ключевых должностей. Два года назад его направили сюда из Москвы, чтобы он на месте решил ряд проблем. Талантливый управленец, он настолько пришелся к месту, что по просьбе руководства завода так и остался вместе с семьей – женой и двумя детьми: его родным восьмилетним сыном Сашей от первого брака и трехлетней шебутной падчерицей Динкой (дочкой Тамары) в Красноярске. Сюда же поближе к родным вскорости перебралась и любимая теща – Клавдия Матвеевна, которую без проблем взяли на работу массовиком-затейником в поселковый Дом культуры.

Жизнь в Сибири очень быстро вошла в тихое умиротворенное русло. В доме Славяновых прочно поселилось счастье. И казалось, что все беды остались позади.

А бед было немало.

За несколько лет до знакомства Петра с Тамарой от рака умерла его первая жена Марина – мать Саши, и Петя остался один с маленьким сыном на руках. Они с сынишкой оба учились жить «с чистого листа», но получалось откровенно плохо. Петру было тяжело без жены, Саше – без мамы. Все изменилось, когда в жизни Петра появилась красавица Тамара, которая, несмотря на юный возраст, уже была женщиной со сломанной судьбой.

Виной трагедии Тамары была ее собственная глупость, доверчивость, неосторожность и, увы, самонадеянность. Ей было семнадцать, когда они с подружкой, тайком от Клавдии Матвеевны, сбежали на дискотеку. Что это было: бунт против материнского контроля, попытка изобразить из себя взрослую – Тамара сама так и не поняла. Но закончилось все плачевно. На дискотеке девушки познакомились с парнями. Выпили. Впервые в жизни. А когда стало понятно, что знакомство добром не кончится, подружка сбежала, оставив растерянную Тамару. Один из отморозков воспользовался этим.