Его, кстати, зовут Михаил. Просто Михаил. Фамилии своей, к сожалению, он не знает. Каковы причины тому… тоже никто не рассказал. В младенчестве его подкинули под двери приюта, без слов, без записок. Так приют и стал его домом.

Насыщенной его жизнь назвать тяжело. Скорее монотонная, так сказать, однообразная и скучная будут самыми подходящими словами. Да он и сам не стремился украшать её красками. Раз за разом терпя неудачи или равнодушие со стороны окружающих, он ссылался на судьбу, а значит изменить ничего нельзя. Черных и белых полос в жизни Миша не видел, лишь сплошную серую вуаль.

Далеко ходить не надо. На дворе выпускной – а Михаил весь вечер провёл в запертом туалете. Вот одноклассники шутники, конечно. Благо охранник был в этот день в состоянии стояния и осилил осуществить обход по школе, освободив пленённого принца, когда уже все принцессы разбежались. Вот наш герой и пошёл домой, точнее в приют.

– Татьяна, здравствуйте! – как и всегда смущённо произнёс он. Почти восемнадцать лет не может привыкнуть называть единственную воспитательницу по имени. Та не разрешала называть её по отчеству, а мамой назвать Михаил её не мог.

– Миша? А.. привет. – Замялась та в ответ. Это насторожило парня. Татьяна была единственной, кто всегда была приветлива к нему. За долгие годы он ни разу не видел её такой, словно испуганной. – Как выпускной? Ты был лучше всех, как и всегда?

– Да, как и всегда. – Натянуто улыбнулся парень в ответ.

– Миша, давай присядем.

– Хорошо, а что, собственно говоря, случилось?

– Михаил. – более серьёзно продолжила та, – ты уже взрослый парень. Кхэм. – подавилась Татьяна, – взрослый мужчина! Я знаю, что ты нашёл работу. Тут такое дело, к нам переселяют близняшек семи лет из соседнего дома-интерната. Так уж получилось, что у нас есть всего одна комната и директор приняла категоричное решение.

– Значит, это моя комната? – усмехнулся тот. – Почему вы плачете? Всё хорошо. Вы правы – я работу нашёл, но и это не всё. Я с сегодняшнего дня и комнату снимаю в центре города, как раз хотел вам рассказать. Но! Вы меня опередили! – Более искренне улыбнулся парень.

– Правда? Ух. Груз с души свалился прямо. Мишенька, я сейчас убегаю встретить девочек, ты останешься?

– Нет, Татьяна. Меня ждут, я, пожалуй, побегу.

– Ты обязательно навещай нас, не забывай, обязательно приходи. Слышишь? – обняла она парня, как родного сына.

– Конечно, мам… – Чуть не вырвалось у него, – мА-асло занесу, да хлеба! – Выкрутился, как смог, Михаил.

Татьяна убежала в миг на улицу, а Миша собрал свои вещи и пошёл в обратную сторону. Лишь бы не пересечься, думал он в тот момент. Работа? Да он нашёл работу, он не соврал, вот только утаил, что на следующий же день его уволили, не назвав причины. Да и квартиры никакой нет, сказал просто, чтобы легче было уйти, но на душе всё равно от этого тяжело. Это было ложью, даже если во благо, но всё равно ложью.

– Чёрт! – хватаясь за карманы брюк, крикнул наш герой. – Где же он?

– Ого! Сеня, смотри, чего нашёл! – Подняв из лужи кошелёк, сказал недалеко стоящий мужчина своему другу.

– А вот это отлично. Как говорится… – долго пытался вспомнить, что сейчас нужно сказать, периодически пошатываясь пробуровил тот самый Сеня. – А, не важно уже! – икнув, добавил он.

– Эй! Это мой кошелёк! – Тихо сказал Михаил. – Простите! Это мой кошелёк. – Смог выкрикнуть он.

– Чего? – вылупив глазёнки, переспросил его Сеня? – Ты вообще кто такой, пацан? Иди гуляй по добру, пока взрослые, йик, дяденьки не отправили тебя куда-то там, ну ты меня понял, йик.

– Давай – давай, гуляй       парень. Мы нашли, значит наше! – Повернувшись спиной к Михаилу, второй мужчина просто пошёл дальше.

– Но… Но ведь это всё, что у меня есть. – С отвращением вглядываясь в уплывающую фигуру Сени, еле шёпотом добавил Миша.

– Вот уроды!!! – размышлял он, пройдя пару километров в сторону окраины города. – Если бы тот второй не был бы таким здоровым, я бы ему задал! – Добавил Михаил вслух, со всей силы шлёпнув ногой по луже. Жаль, что лужа оказалась немногим глубже, чем он рассчитывал. И вот, сидя по колено в воде, Миша продолжил размышлять о жизни. – И чем я всё это заслужил то? Стоит ли верить в судьбу в такие моменты? Может мне так весь век суждено прожить?

Посидев минутку, парень, всё-таки решил подняться и пойти дальше. Даже не заметив, как в разводах лужи за ним словно кто-то наблюдал. Если бы он остановился на секунду, то заметил бы, как в грязной воде проявляются очертания узкого зрачка с чешуёй вокруг глаз, словно змея притаилась в луже, дабы напасть на свой будущий ужин.

Через час Михаил дошёл в тихий спокойный район, даже можно сказать, безлюдный. Развалившиеся старые дома, строительство новых на время остановлено, ввиду большого количества протекающих под фундаментом подземных вод. Район был заброшен несколько лет назад, но заселение не останавливается ни на миг. Множество бездомных заполонили заброшки, так и один из маленьких подвальчиков застолбил за собой и Михаил. Практически личная однокомнатная квартира, а всё потому, что залезть в него очень тяжело, а находится он в здании, что вот-вот должно бы обрушиться. По крайней мере, так говорят уже не первый год.

Некоторое время назад он часто уходил из приюта, считая, что должен начать собственную историю, а не зависеть от других людей. За короткое время он обзавёлся раскладушкой, парой подушек, дырявым одеялом, тройкой свечей и парой бутылок воды, что он набрал неделю назад в ближайшем роднике.

Забравшись в свою берлогу, Михаил присел на раскладушку, зажёг свечи, сделал глоток воды и лёг спать. Считай, поужинал. С детства парень не любит спать в темноте, оправдываясь, что сны так, как правило, лучше. Но на самом деле так реже снились кошмары о других мирах, о вечных войнах и бесконечных смертях.

За спиной Михаила, в пламени свечей снова появились очертания взгляда. Взгляда змеи или ящерицы, тяжело было разобрать. Но узкий зрачок в танце пламени был виден отчётливо. Миша очередной раз спал неспокойно. Ему снилась клетка ярко-синего цвета без прутьев, без дверей, словно вуалью покрывающая его. А в этой темнице он совершенно один. Как вдруг его внимание привлекает гулкий скрип. Словно кто-то поцарапал входную дверь, что не видно изнутри. Треск, и прямо над головой он видит трещину в коконе, что стал ему темницей. Трещина быстро затягивается, но в этот момент всё потемнело, словно он провалился во тьму.

– Что? Где я? – спросил Михаил вслух. – Что за?

По привычке после кошмаров, а иногда и в самих снах, он часто щупал себя за руку, дабы убедиться что проснулся. И вот неожиданность. Находясь в полной темноте, он отчётливо почувствовал боль от подобного щипка. Снова и снова он повторял данное действие, дабы проснуться, но становилось лишь больнее.

– Этого не может быть? Я же сплю, а на руке уже синяк. Как такое вообще возможно?

Наш герой находился в полной растерянности. Он не чувствовал вокруг совершенно ничего. Пола под ногами, стен, потолка – вокруг не было абсолютным счётом ничего. Ни запахов, ни звуков, он даже не сразу понял, что слышит самого себя, словно изнутри. Пытаясь сказать любое слово, звук терялся в недрах тёмного пространства и доносился в голове гулким эхом.

Михаил полностью потерялся в пространстве, как вдруг впереди увидел свет. Блик, к которому он неустанно приближался. Или это свет приближался к нему, парню было совершенно не ясно. Но то, что они были с каждым мигом всё ближе друг к другу, он понимал отчётливо.

Яркий свет ослепил нашего героя, после чего он приземляется своими ягодичными мышцами прямо на широкую ветвь необъятного дерева.

– Ах! Это ж надо, синяк будет огромный. – Упираясь в ветку одной рукой, Миша пытался приподняться, дабы не сидеть на больном месте. – Это вообще как могло случиться? – Увидев, что он сидит на дереве, спросил сам у себя парень.

И тут начались долгие размышления.

– Я во сне упал на пол и ударился судя по всему не… – почесав себя по причинному месту, продолжил говорить сам с собой Михаил, – а головой. Как я вообще оказался на дереве, на опушке леса, а передо мной раскинулось огромное поле без единого человека? – Миша спрыгнул с ветки, хорошо, что сидел он на самой низкой, ведь мог оказаться и выше, а он очень боится высоты. Вот тогда бы начались проблемы похуже, думал он в этот момент.