— Нет, конечно, — поправляя на носу очки, торопливо отвечает тот. — Просто стер возможные последствия незаконченного обряда. Ну и удалил кое-что из ее памяти. Она будет очень недовольна.

— Почему она не смогла предвидеть, что ты ворвешься и все испортишь? — спрашиваю я. — Если она так сильна, то как это возможно?

— Люди, обладающие магией знают больше остальных, но они не боги, — говорит Костас, едва поспевая за мной. — Ирма поставила защиту. И очень сильную. Я бы после такой тоже расслабился. Но я знал к ней ключ, потому что видел, как она работала с Амаликом. И у меня нет сомнений в том, что она будет мне мстить. Да и вам тоже.

— Какого хрена ты ее тогда не прикончил? — возмущаюсь я. — Тебе что, жить стало скучно?

Костас виновато опускает голову и молчит. Открываю дверцу машину и опускаю стучащую зубами от холода Айлин на заднее сиденье.

— Я, пожалуй, сегодня уже наводился, — бормочет маг, устраиваясь на месте рядом с водителем. С облегчением вздыхаю и сажусь за руль. Все мои мысли сейчас крутятся вокруг того, как теперь защитить Костаса. Пожалуй, пришло время подключить ко всему этому Америго. Набираю номер брата и предлагаю ему поработать телохранителем.

Айлин долго приходит в себя. Ее знобит, мучают кошмары. Каждые пять минут она вскрикивает, вскакивает с постели. Лоб у нее огненный. А я понятия не имею что со всем этим делать. Даю ей свою кровь, но она ей не помогает. Костас засыпает на диване в гостиной, едва мы оказываемся в доме, и я не могу ее добудиться. Обратиться мне больше не к кому, поэтому скрепя сердце звоню Дине. Выслушав меня, бросает:

— Сейчас приеду.

Мне хочется верить, что она действительно поможет Айлин. И сделает это без подвоха. Зря я ей не поверил насчет Ирмы. Как я мог так обмануться? Почему мои инстинкты хищника молчали об опасности? Ведь все могло очень плачевно закончится. И я на это дал свое согласие.

Айлин в очередной раз кричит и просыпается. Садится на постели и тяжело дыша обхватывает колени руками. Вижу, как в полумраке блестят ее глаза.

— Все хорошо, — проводя рукой по ее влажным от пота волосам говорю я. — Все позади. Ты в безопасности и бояться тебе нечего.

— Меня словно кто-то душит, — шепчет она, проводя ладонью по горлу. — Так страшно… Позвони, пожалуйста, Америго. Я хочу, чтобы он пришел.

Ее желание кажется мне несколько странным, но я выполняю его. Брат обещает быть через полчаса. Услышав это, Айлин успокаивается. Сворачивается калачиком и блаженно засыпает. Дыхание становится тихим и ровным. Когда приезжает Америго, она продолжает сладко спать. Оставляю ее на его попечение, а сам отправлюсь к Фабрисио. У него для меня какие-то срочные новости.

Монти весь в делах и поговорить со мной может только в морге. Я не люблю подобные места так же сильно, как пыточные и больницы, но, раз других вариантов нет, мне приходится согласиться.

Когда приезжаю туда, Монти занят вскрытием. На его столе лежит изуродованный труп. Сквозь почерневшее мясо и куски кожи проглядывают два ребра. Из пустой глазницы вылезает белый червь и лениво ползет по щеке. Пальцев на обеих руках нет, а ладони раздроблены чем-то тяжелым. Судя по тому, в какое месиво превращено его тело, это дело рук того же самого маньяка, чьей жертвой стал мой друг.

— А вот этого бедолагу в отличии от Дэшэна, убивали двое, — не поднимая головы, озвучивает Фабрисио свои наблюдения. — И делали это эмоционально. Возможно, в их веселой компании произошел раскол.

— И больше никаких следов? — на всякий случай спрашиваю я, разглядывая труп.

— Нет. Если не считать, что это психопаты любят мужчин… — на секунду отрываясь от тела, говорит Монти. — Кстати, ты оказался прав, предположив, что я натолкнусь на гриф секретности. Так и вышло. Причем дважды. Как с кровью, так и с ДНК. И естественно, это так возбудило мое любопытство, что я уже был не в силах остановиться.

— Давай по порядку, — предлагаю я. — Начнем с крови. Что можешь о ней сказать?

— Она принадлежит женщине, которая стала вампиром сравнительно недавно — ей не больше трех-четырех лет. Я также обнаружил очень много серебра… Видимо, бедняжку часто пытают. Как она все еще жива — непонятно. По линии крови я нашел три совпадения. В первом случае — самый большой процент. И совпала эта кровушка с небезызвестным Виктором Солиносом. Во втором процент чуть ниже, но еще достаточный, чтобы судить об одной линии — это некая Мередит Кемпбелл, почившая пятьдесят лет назад. А третье имя… с ним пришлось повозиться. Не ожидал я узнать такое, честное слово, но в этот список попал сам Томас Граф. Как видишь, у каждого есть грехи молодости!

— Ты сказал Мередит Кемпбелл? — уточняю я, цепляясь за это имя. — Откуда она родом? Как погибла?

— Из Америки. В базе было указано, что она сгорела в собственном доме.

— Вот значит, как… — задумчиво произношу я и понимаю, как многое это объясняет. Фабрсио недоуменно смотрит на меня, но я сейчас не готов говорить об этом. Мне нужно самому разложить все по полочкам, упорядочить. — Что с ДНК с блузки?

— А здесь вообще путаница выходит какая-то. Мне кажется, что это глюк в программе. Ну не может же быть такого, что бы ДНК принадлежало одновременно Томасу Графу и Мередит Кембел, если учесть, что последняя мертва? Ты что-нибудь понимаешь?

— По ощущениям — да. Но для ясности картины мне не хватает деталей, — говорю я.

— Не забудь потом поделиться, — просит Фабрисио, — мне ведь тоже это интересно теперь.

— Всенепременно, — обещаю я. — А скажи мне, друг. Были ли такие случаи, когда смертная женщина рожала ребенка от вампира?

Монти раздувает щеки, шумно выдыхает и запрокидывает голову, что-то рассматривая на потолке.

— Такая практика была очень модной в темные времена. Особенно, среди алхимиков, которые искали путь к вечной жизни, — подумав, говорит Фабрисио и стаскивает с рук перчатки, испачканные в крови. — Девочек едва ли не с рождения пичкали вампирской кровью, чтобы те могли зачать от вампира. Делались какие-то волшебные отвары, приносились жертвы… Но я не помню, чтобы хоть один подобный эксперимент закончился чем-то хорошим. Все-таки это два абсолютно не совместимых друг с другом вида. Но ты же не просто так спрашиваешь… Неужели прямого наследника захотел?

— Упаси Боже, — устало отмахиваюсь я. — А ты сам с чем-то подобным сталкивался?

— Скажем так, был наблюдателем, — уклончиво отвечает Фабрисио. — И могу сказать только одно — это было страшно. А теперь, мой бессмертный товарищ, скажи мне, зачем тебе все это?

Вкратце рассказываю ему об опытах, что ставил Конрад и о беременности Айлин от моего брат. Потрясенный Фабрисио внимательно слушает, снимает очки, трет глаза. Снова водружает их на нос, проводит рукой по своей лысине.

— Даже не знаю, чем тебе помочь, — растеряно говорит он, когда я заканчиваю. — Было бы милосердней застрелить девушку прямо сейчас, но ты же этого не сделаешь.

— Есть какие- то еще варианты?

— Не думаю, но надо посмотреть на обоих… — задумчиво почесывая затылок, говорит Фабрисио. — В любом случае надеяться на хорошее не стоит.

Глава 19

Сегодня мы должны напасть на склад и захватить оружие. Понимаю, что для меня все может плохо закончится. Как смертью — и это самый легкий вариант — так и арестом. Оба мне не нравятся, и я хотел бы их избежать, но, как говорится, на все воля Божья. Встреча назначена в пригороде. С трудом нахожу это забытое людьми место. Как всегда, я самый пунктуальный и явился одним из первых. Льет дождь и через полчаса уже стою промокший до нитки и клацаю зубами от холода.

Незадолго до моего отъезда сюда, мне позвонила Астрид и сказала, что некий анонимный источник сообщил о готовящемся нападении на склад. Были четко расписаны все позиции, с которых отверженные собираются напасть, а это может значить только одно — информация сливалась изнутри. Кто же эта скотина? Перебираю все возможные кандидатуры и самой подходящей на роль предателя мне видится Джек. И дело здесь не в том, что он на дух не переносит меня, нет. Есть в его взглядах, жестах что-то воровское, что настораживает, не дает ему верить в полной мере.