— Есть такое заклинание поиска… Ты можешь его сделать? Или нам лучше позвать Костаса? — спрашиваю я.

— Да, смогу. Оно простое, — тут же оживляется Айлин. — А кого надо найти?

В двух словах объясняю ей, что произошло. Она понимающе кивает.

— Привези мне что-то из их вещей, — обращаясь к Америго, просит она. — И чем чаще они пользовались этим предметом, тем лучше.

— Хорошо, — кивает Америго. — Как много это займет по времени?

— Не больше часа, — отвечает Айлин и, взяв поварешку, помешивает суп, готовый вот-вот вырваться из кастрюли. — Если они живы.

— Идем, — тороплю брата я. Тот указывает рукой в сторону окна и уходит так же, как пришел сюда. Айлин вздыхает и качает головой. Целую ее в макушку, быстро ретируюсь с кухни и, на ходу схватив пальто, покидаю дом.

Америго, как всегда, гонит как сумасшедший. Благо сейчас поздний вечер и дорога не сильно загружена. Хотя среди встречающихся автомобилистов есть такие же лихачи, как он. С парочкой таких психов он решает посоревноваться кто быстрее. Поездка начинает напоминать гонку. Несколько раз машину заносит и разворачивает, но до лаборатории мы добираемся без происшествий.

Въезжаем в небольшую арку и почти сразу упираемся в тупик. Выбираюсь из салона, оглядываюсь. Двор, где мы оказались похож на колодец. Смотрю на четырехэтажное здание, что находится, напротив. Из всех окон, только на самом последнем этаже говорит свет. Тонкие занавески неплотно задернуты, и за ними мелькает чья-то тень.

— Ты с соседями разговаривал? — спрашиваю я Америго, когда мы поднимаемся по лестнице в подъезд.

— С некоторыми. Был день, многих не было дома, — поясняет брат, вставляя ключ в замок, открывает дверь и включает свет.

В помещении царит хаос. На полу валяются осколки от колб, на паркете виднеются пятна странных цветов. Пахнет чем-то больничным и очень неприятным. Возле ножки стола замечаю стреляную гильзу. На стене несколько капель крови. Подхожу, соскребаю ногтем, пробую на вкус. Вампирская. Значит, один их похитителей был ранен. На полу тоже кровь и эта уже принадлежит человеку. Без борьбы не обошлось. Похоже, братья пытались дать отпор напавшим на них. Жаль, что силы оказались неравны.

— Ты подозреваешь кого-нибудь? — спрашиваю я Америго, который лихорадочно роется в вещах своих друзей, пытаясь найти что-то подходящее для заклинания поиска.

— Конкретно — нет, но Тадеушу казалось, что за ними следили. Я пообещал им, что, как только вернусь, мы найдем другое место.

— Многие знали, где находится лаборатория?

— Никто не знал. Я старался держать это в секрете даже от своих людей, чтобы ни у кого не возникло искушения, — отвечает Америго. — Пропало несколько тетрадей, в которых они вели записи об испытании нового вируса. И я боюсь представить, что будет, попади эти записи в «правильные» руки.

— А сам вирус? — продолжая осматриваться, спрашиваю я.

— О том, где он, знали только братья, — отвечает Америго. — Опасаюсь, что их забрали для того, чтобы выбить из них правду… А это будет чревато для всех.

— Мы найдем их, — обещаю я.

— Я сомневаюсь, что живыми, — озвучивает свой страх Америго. — Много времени потеряно.

— Ты сейчас поезжай к Айлин. Отдай ей вещи ребят, а я пока здесь поброжу, с людьми пообщаюсь, — говорю я, кладя ему руку на плечо. — Магия — это хорошо, но старые методы пока никто не отменял.

То, что преступление произошло днем, убеждает меня в том, что свидетели все-таки были. Осталось только найти их и разговорить. Первым делом отправляюсь в дом напротив, в ту самую квартиру, где я видел свет. Мне кажется, у живущего там, много свободного времени и он может позволить себе целыми днями смотреть в окно.

Стучу долго, но мне никто не спешит открывать. Внимательно прислушиваюсь. За дверью кто-то стоит — улавливаю частое сердцебиение и тяжелое дыхание. Наклоняюсь, заглядываю в замочную скважину. Там темно, но я различаю силуэт человека, сидящего в кресле-каталке.

— Знаю, что вы дома и слышите меня, — спокойным голосом произношу я. — Откройте дверь сами или я ее вышибу.

— Я вызвал полицию, они уже едут, — доносится до меня дрожащий мужской голос.

— Вы мне лжете, — холодно говорю я. — Не было никаких звонков. Мне нужно задать вам всего несколько вопросов. От этого зависят жизни двух людей. Вы ведь можете помочь им, сами знаете это. Так позвольте себе сделать доброе дело.

Тяжелый вздох, скрип колес. Мой собеседник сомневается. Что ж, чудесно.

— А меня не убьют, если я скажу вам то, что видел? — с сомнением произносит он. — Что если, спасая жизни тех людей, я подставлю свою?

— Чудесный философский вопрос, но, честное слово, обсуждать его нет времени, — говорю я и быстро расправляюсь с замком. Дверь со стоном открывается и я вижу перед собой мужчину лет шестидесяти в инвалидной коляске.

— Как невежливо, — с осуждением произносит он, глядя на меня поверх своих очков.

— Каждая минута на счету, — напоминаю я. — Вы ведь видели, как из дома напротив похитили двух парней?

— Я ничего толком не знаю, — упрямится мужчина, отводя в сторону глаза.

— Пригласите меня войти, — прошу я. — Неловко разговаривать с вами через порог.

— А взламывать замок, значит, было удобно? — изумляется тот. — Добро пожаловать, чего уж там.

Прохожу в маленькую квартирку и закрываю за собой дверь. Здесь темно и тихо. Пахнет лекарствами, мазью с перцем и лавандой. Запах уюта и боли. Какой забавный контраст.

— Хотите чаю? — справившись со своим страхом, спрашивает хозяин квартиры.

— Нет, благодарю, — коротко возражаю я. Подхожу к окну. Отодвигаю занавеску в сторону и смотрю во двор. Потом перевожу взгляд на лабораторию. Чудесное место для наблюдения. Все, как на ладони.

— Кто вы такой? — складывая руки на животе, интересуется мужчина. — На бандита не похожи, на полицейского тоже…

— А социальный ярлык имеет какое-то значение?

Мужчина понимающе улыбается.

— В тот день у меня был сильный приступ боли, я не мог лежать и после лекарств, смотрел в окно, чтобы хоть как-то отвлечься. Я видел, как к дому подъехал фургон. Двор маленький не заметить такую машину сложно. Еще задался вопросом — зачем она здесь? Услышал выстрел. Потом еще один. Это напугало меня. Прошло несколько минут, и я увидел, как мужчина волоком тащит к фургону что-то черное огромных размеров. Второй пытался помогать ему, но то и дело складывался пополам, прижимал руку к животу. Похоже, что он был ранен. Они с трудом запихали этот мешок в машину. Тот, что бы ранен снова вернулся в дом и вывел оттуда мужчину, которой едва держался на ногах. Его так же затолкали в фургон и уехали.

— Вы запомнили номер машины? — с надеждой спрашиваю я.

— Да, на случай, если вдруг придут из полиции, — отвечает мужчина и роется в бумажках, что лежат на столе. — Вот. На фургоне была надпись, что свежие овощи от Андреа Бруни самые лучшие в городе.

Услышав это имя, сильно удивляюсь. Я лично знаком с Андреа уже больше тысячи лет и никогда не замечал, чтобы у нее была страсть к биологическому оружию или же интерес к отверженным. Все, что для нее имело значение — это мода, светские вечеринки, косметика, созданием которой она увлекалась еще с древности и всяческая магия. Как эта светская львица, похожая на Барби, оказалась втянута в похищение Яна и Тадеуша? Может быть, это какая-то другая Андреа с таким же бизнесом?

— Во сколько это произошло? — глядя, как дрожат колени моего собеседника, спрашиваю я.

— В два часа дня, — отвечает тот. — Я ведь все это записал… Хотел сам позвонить в полицию, но до смерти испугался. Наверное, это малодушно с моей стороны…

— Подчинись мне, — прошу его я. Мой собеседник тут же покорно выполняет мое приказ. Его глаза темнеют. Выпускаю клыки и прокусываю запястье. Подношу к его рту. — Пей.

Он прижимается к ране и делает несколько глотков. Не знаю, сколько ему нужно их сделать, чтобы поправиться, и возможно ли такое в принципе. Сам не знаю, для чего это делаю — просто следую за душевным порывом. От потери крови у меня начинает слегка кружится голова и я отвожу руку в сторону.